Полумесяц и крест
Шрифт:
Выяснилось, что около двух месяцев назад через Тифлис проезжал один французский торговец. Оказавшись в городе, тот снял самый шикарный номер в доходном доме мадам Бурановой и нанял десятка три горластых мальчишек. Те за копейку три дня носились по улицам, зазывая горожан на показ чудодейственного самошвейного механизма. Железный агрегат, далекий и уродливый предок швейной машинки, действительно, довольно бодро накладывал стежки, сшивал куски полотна. Бедняга Исаак при виде этого зрелища решил, что ухватил Бога за бороду. Он подбил еврейскую общину города купить машинку, обещая всем золотые горы. В итоге, француз уехал с деньгами, а Исаак остался с внезапно сломавшейся машинкой и огромным долгом.
— Занятно, — задумчиво пробурчал Ринат, разглядывая затейливый механизм.
Признаться, ему очень нравилось копаться в механизмах, приводя их в рабочем состоянии. Кропотливая чистка,
— Короче… Показывай обещанные хоромы, — наконец, Ринат оторвался от механизма и повернулся к Исаак. — Пока будешь выходное платье шить, я с этой вундервафлей разберусь. Не бойся, будешь еще первым портным Тифлиса.
Исаак, как стоял, так и стек на пол. Со слезами на глазах он подполз к Ринату и попытался поцеловать тому руки. Плакал, что свет еще не видел такого благодетеля, что будет каждый день за его здоровье молится, что наилучшее платье ему сошьет, что это Господь к нему его послал. Кажется, упади сейчас на землю небо, он бы даже глазом не моргнул…
Однако, по-настоящему, почувствовать народную, в частности, еврейскую любовь, Ринату удалось уже на следующий день. В комнату, где он увлеченно возился со швейной машинкой, с самого утра зачастили люди. Сначала, осторожно постучавшись, вошла степенная матрона, которая поставила ему на стол какой-то завернутый в холст поднос. Затем появилась черноволосая девушка в строгом темном платье и чепчике, державшая в руках кувшинчик со свежим молоком. Еще был мальчишка с корзинкой, где лежали яйца…
— Вот так, кажется… — прошептал Ринат, устанавливая в паз заново расточенную деталь. — Понятно, чего она нитку рвала. Перекосило. Металл говенный. Тут сталь нужна, как на кинжале. А если… — он остановил швейную машинку и вновь вытащил из нее какую-то шестеренку.
Стоявший Исаак, только что радостно улыбавшийся, побледнел. Заработавшая машинка, стоимостью в гигантскую сумму в пятьсот рублей, снова превратилась в кучу бронзовых и железных деталей.
…Через трое суток швейная машинка была окончательно готова, известие о чем моментально облетело еврейскую часть города. Сияющий Исаак ни на шаг не отходил от агрегата, который внешне почему-то отчетливо напоминал изделия господина Зингера. Правда, сам Зингер еще даже не задумывался о чем-то подобном.
Вечером, когда Ринат только примерял новосшитый костюм, в дверь его комнаты постучали. Вошла хозяйка и принесла ему три приглашения от богатейших купеческих семей города. На аккуратных картонных листках содержалось приглашение уважаемого господина инженера на ужин.
— Хорошо, что в технари пошел, — улыбнулся Ринат, поправляя белоснежные манжеты. — Если бы, как брат на юридический, давно бы уже парился на местных нарах…
[1] Багровое корзно — мантия красного цвета, одеяние императоров Византийской империи, князей Киевской Руси.
[2] Многие черкесы в этот период, действительно, придерживались таких поверий. Отверстия от пуль не зашивались, чтобы продемонстрировать храбрость воина. Многие специально щеголяли рванными рукавами черкески, показывая, в каких отчаянных схватках они побывали.
Одна личина скрывает вторую, вторая третью
Солнце едва только-только поднялось над одной из вершин, своими лучами робко заглянув сквозь щелки в ставнях комнаты. Словно струны божественного инструмента они тянулись к самой дальней стене, где в коленопреклоненной позе застыла мужская фигура. Окрасив человека в теплые тона, солнечные лучики осторожно двинулись дальше.
Последний ракат намаза уже был исполнен, стихли еле слышные звуки молитвы. Пора было подниматься, но этого отчаянно не хотелось делать. Ринат вновь смежил веки, стараясь еще на немного продлить посетившее его вместе с утренней молитвой ощущение безмятежного спокойствия и согласия со всем миром. Волна умиротворения, только что заполнявшая каждую частичку его тела, постепенно спадала, отходила назад. Еще чуть-чуть и все вернется на круги своя.
Он улыбался. Лучи солнца скользили по лицу, словно благословляющая его рука Всевышнего. Казалось, его разговор с Богом еще продолжался. Только сейчас Ринат не говорил, а слушал, внимая звеневшей вокруг тишине. Слова были лишними, ненужной шелухой. Зачем что-то говорить, просить, жаловаться? Всевышний знает наши самые сокровенные чаяния лучше нас. Ему известны ответы даже на те вопросы, что пока еще не волнуют
нас. Ринат давно уже понял, что молитва это не умение говорить правильные слова, а умение слушать. Едва поймешь это, тебе откроется самое важное, суть всего.Тук! Тук! Тук! Вдруг волшебное ощущение причастности к чему-то неземному, особенному нарушил грубый резкий звук. Тук! Тук! Тук! Продолжился настойчивый стук в дверь, напоминавший грубое вторжение врага в мирное селение. Тук! Тук! Тук!
— Господин инженер, господин инженер, — раздался громкий шепот хозяйки доходного дома, что сдавала ему эту квартиру. — Вам тута еще приглашеньеце прислали. От самого губернского предводителя дворянства, от енерал-майора… его светлости Багратион-Мухранского… — видно женщина пыталась в потемках коридора читать по бумажке, отчего запиналась. — Константин Ивановича, вот… Вчерась еще принесли. Митрофан, дурень пустоголовый, токмо отдать забыл. На седни зовут вашество.
Закатив глаза, Ринат тяжело вздохнул.
— Вот тебе и решил затихариться до приезда императора. Черт побери… — сквозь зубы пробормотал он, поднимаясь с колен. — Скоро, наверное, в городе, вообще, не останется человека, который бы не слышал обо мне. Вот я, болван! Решил деткам показать занимательные физические опыты… Б…ь, расхлебывай теперь неожиданную популярность. А у меня на новое имя и фамилию ни единой бумажки нет. Твою дивизию…
Дело было в том, что он, желая немного подзаработать на месяц ожидания, пару дней назад подрядился преподавать физику недорослям в одной купеческой семье. Собственно, почему бы и нет? Физика в объеме средней школы ему была более чем знакома. Он до сих пор инженерные задачки с легкостью щелкал, а тут примеры с простейшими арифметическими вычислениями. Свой урок Ринат провел просто «на ура», с легкостью приводя примеры из окружающей среды и раскрывая суть сложных понятий и терминов. В конце занятия черт его дернул показать несколько физических опытов, которые для самих детей, сидевших рядом родителей и толпившейся в коридоре прислуги показались едва ли не волшебством. Он-то не видел в этих опытах чего-то выдающегося. Совершенно обычные. Своему сыну в детстве часто показывал, вызывая его восторженные крики. Например, брал пару бокалов с водой и растительным маслом. Бокал с водой ставил на стол и закрывал его картонкой. Сверху осторожно опрокидывал стакан с водой. Картонка прижималась. Затем осторожно сдвигал картонку, оставляя небольшое отверстие. Масло, как имеющее большую плотность, начинало медленно перетекать вниз, а вода, соответственно вверх. Это необычное зрелище обязательно вызвало восторг у детей. К еще большим эмоциям приводил показ опыта с куриным яйцом, которое засасывалось внутрь бутылки с узким горлышком.
Здесь же, едва он начал демонстрировать физические опыты, воцарилась мертвая тишина. Взрослые с еще большим вниманием, чем дети, следили за каждым его жестом. Прислуга — горничные девицы, дородная повариха и даже пришедший конюх толкали друг друга у входа в гостиную, чтобы занять место поудобнее и ничего не пропустить. Под таким прицелом возбужденных глаз ему и пришлось работать или выступать точнее. Фокус в водой и маслом вызвал оживление, раскрытые в изумление рты. Люди тыкали пальцем, не веря, что вода смогла сама собой пойти наверх. Что там тыкали? Многие, вообще, крестились! Однако, настоящий фурор разразился дальше, когда началась демонстрация фокуса с яйцом и бутылкой. Наверное, разорвись за окном граната эффект был бы меньше. Едва Ринат зажег кусочек ткани со спиртом в бутылке и яйцо медленно поползло внутрь, как кто-то из сидевших дам закатил глазки и со стоном сполз на пол. Вскочили и принялись орать дети. Тут уже не крестились, тут молитвы вслух начали читать.
— Это уже какое по счету приглашение? — задал он сам себе вопрос, пока подходил к двери. — Четвертое или пятое. Наверное, пятое… Подумать только, приглашение от самого губернского представителя дворянства. Здесь это солидная фигура. Если с таким босом поручкаться, то после можно, вообще, никого не бояться.
При последних словах, Ринат прищелкнул пальцами. Было ясно, что у этого князя и генерал-майора в одном флаконе нужно было, кровь из носа, блеснуть. Показать товар лицом так, чтобы все были в полнейшем восторге. Разве не сможет он этого сделать? Улыбка тронула его губы. Опыт встреч и проводов «дорогих» и не очень гостей у него, как инженера по технике безопасности, был огромный.Считай, почти всех проверяющих, что то и дело сваливались на голову президента Академии Наук Татарстана, его бывшего шефа, обустраивал именно он. Организовывал для них культурную и не очень программу, проводил экскурсию по территории академии, вручал памятные подарки. Словом, пустить пыль в глаза он умел на пять баллов.