Полуночное солнце

– Только не прячьтесь от меня, ладно? – попросила она.

Она имела в виду и Бена тоже, и когда он встал в полный рост среди распухших снеговиков, она нагребла столько снега, сколько влезло в руки, и бросила в него. Он, похоже, с удовольствием наблюдал, как его семейство резвится: даже когда дети попадали в него снежками, он лишь невозмутимо улыбался в ответ, как будто у него была какая-то тайна. Довольно скоро Эллен почувствовала, как ноги немеют от холода.

– Бен, поиграй пока с детьми, – сказала она. – А я пойду приготовлю что-нибудь горяченькое.

Усевшись на лестнице, она стянула ботинки, один из которых, как оказалось, протекает. Она переодела промокшие носки и отправилась в кухню. Поднимая жалюзи, она ожидала увидеть Бена с детьми под окном, но они оказались у кромки леса. И лес нависал над ними, белая масса, изготовившаяся затащить их в костистые недра, где стволы деревьев как будто перемещались, когда между ними искрилась белизна. И Бен, и дети катили в сторону дома снежные комья, и она отвернулась от окна, твердя себе, что подобные страхи просто смехотворны.

Когда она вернулась к окну позвать всех на завтрак, она увидела, что Бен поставил три огромных снежных шара друг на друга, создав подобие тотемного столба. Он подкатил самый большой ком поближе к маленьким снеговикам, чтобы они поддерживали новую конструкцию, и Эллен подумала, что эти мелкие как будто поклоняются новому снеговику.

– У него нет лица, – сказал отцу Джонни.

– Будет потом, – пообещал Бен. – Кажется, нас зовут.

Эллен порадовалась румянцу на лицах детей, сидевших за завтраком.

– А потом ты с нами еще поиграешь? – спросил ее Джонни.

– Сначала я бы купила новые ботинки. Я разве сказала что-то смешное?

Бена снова охватил приступ непонятного веселья, к которому примешивалась странная тоска. Он потянулся через стол и опустил на ее запястье ледяную руку.

– Я просто думал, какие глупые мелочи становятся частью нас самих, и с какой легкостью они с нас облетают.

– Кто-нибудь пойдет со мной, пока оставшиеся моют посуду?

– Я! – хором выкрикнули дети.

– Не возражаю. Заблудиться у вас не получится, – сказал Бен.

Она отправила детей в ванную, и стояла наготове с анораками, шарфами и перчатками, глухая к любым возражениям, когда они сбежали вниз. От порога она видела Бена у кухонной раковины, и над ним возвышался новый снеговик.

– Принести тебе что-нибудь из города? – крикнула она.

Он поднял голову, но не обернулся.

– Только то, что должна.

Белое безмолвие как будто заглушило хлопок входной двери. Какая-то птица пролетела над вересковыми пустошами, и ее трель надколола тишину, после чего осталось только натужное урчанье автомобильного двигателя где-то в Старгрейве.

– Что он имел в виду? – спросила Маргарет.

– Нас самих, я подозреваю.

– Почему он так говорит?

– Потому что он писатель, милая. Иногда он и мне действует на нервы. Но он не сказал, что не хочет нашего возвращения. Я уверена, ничего такого он не имел в виду.

– Мне кажется, с ним все в порядке, – вступился Джонни, и Эллен не поняла, пытается он выразить свою преданность отцу, уверенность или надежду. – Давай до шоссе наперегонки, – сказал он, подталкивая Маргарет локтем, и помчался по грунтовке.

– Только ноги не подверните! – крикнула Эллен им вслед и с трудом потащилась за ними в своих горных ботинках.

Когда она шла во главе их маленькой колонны вдоль притихшего, слепящего глаза шоссе к молчаливому городу, твердое покрытие под снегом хрустнуло, и подошва провалилась в замерзшую лужу. Ей представилось, что вся дорога полна подобных морозных ловушек, готовых в любой момент сработать. Она уже пожалела, что не оставила детей с Беном – одна она справилась бы быстрее. Поскольку снег приглушал звук шагов, ей все время приходилось оборачиваться, убеждаясь, что они следуют за ней, и эти подергивания только усугубляли ее вновь проснувшиеся страхи.

Потребовалось пятнадцать минут, в два раза дольше обычного, чтобы добраться до ближайшего тротуара. На все домики были нахлобучены тяжелые шапки снега. Несмотря на шарканье лопат по плиткам – это владельцы магазинов расчищали снег перед входом в свои заведения, – город был словно пропитан тишиной. Над улицами, которые были забиты автомобилями, укутанными снежным покрывалом, Эллен услышала, как дети играют где-то на общинных землях, и их далекие голоса напоминали птичьи трели. Она увидела их от начала Черч-роуд: крошечные фигурки в ярких одежках, то и дело скрывавшиеся за белыми салютами. Лес вздымался позади них готовой обрушиться волной, но отчего это зрелище так ее тревожит?

– Идемте, надо подыскать для вашей старушки-матери что-нибудь, чтобы она не тряслась от холода, – позвала детей Эллен.

Она сидела на единственном стуле посреди забитого товарами магазина в здании станции и натягивала длинные сапоги, которые зашнуровывались у колена, когда ее заметила Салли Квик.

– Вот сейчас бы нам не помешало побольше раций, – сказала Салли.

– Надеюсь, никому не пришло в голову в такую погоду отправиться на пустоши?

– Вероятно, там сейчас только фермеры. Но я говорю о телефонах. Должно быть, линию повредило снегопадом. В данный момент невозможно позвонить даже на городской номер. Только не говори, что ожидаешь звонка от своего редактора.

Но Эллен вовсе не поэтому испытала приступ страха. Должно быть, она подумала о родителях – если линию не восстановят, они не смогут, как обычно, всей семьей поздравить их с Рождеством.

– А можно что-нибудь сделать?

– Придется ждать, пока Лидс не починит, хотя, кто его знает, смогут ли они. Когда Эрик из молочной лавки отправился утром развозить товар, ему удалось отъехать от моста всего на несколько сотен ярдов. А потом оказалось, что снег выше его колес. Придется нам выживать на том, что осталось в городских магазинах и наших кладовых, пока погода не исправится.

– У меня морозилка забита под завязку, на случай если кому-то потребуется.

– Понадеемся, что до этого не дойдет, но спасибо тебе за предложение. – Салли подхватила старые ботинки Эллен и пошла вместе с ней к прилавку. – Чтобы испортить Рождество в Старгрейве, потребуется нечто большее, чем пара сугробов, а уж дети-то от снега в восторге.

Выйдя из здания станции, Эллен снова услышала, как дети веселятся на общинных землях – их голоса были такими тоненькими, словно их вот-вот поглотит тишина, а за крышами домов она видела только лес, нависший над городом. Она стояла в сугробе, пока ноги не начали неметь от холода, но все вокруг выглядело совершенно безмятежно: народ, правда, опустошал продуктовые магазины и даже пункт видеопроката, но в остальном снегопад мало повлиял на жизнь города. Еще рано, подумала она, и тут же сказала себе, что хватит хандрить – неужели она единственная в семье не собирается радоваться праздникам по полной?