Помещицы из будущего

– Точно отпускать? – Захар еще раз встряхнул его. Да так, что парень чуть не вывалился из рубахи.

– Отпускай, - вместо меня ответила Таня и добавила: - Да скорости ему прибавь.

– Это мы запросто! За милое дело устроим! – мужчина потащил Сеньку к выходу. – А ну-ка, получай, свистулька!

Захар размахнулся и дал ему под зад с такой силой, что бедняга практически взлетел. Он помчался прочь, что-то визгливо крича, а мы принялись смеяться.

– Зря вы Сеньку отпустили, барышни. Надобно было проучить его, чтобы на всю жизнь запомнил! – Захар расстроено засунул хлыст за пояс. – Гнида какая!

– Вот жизнь его и накажет. Не сомневайся, - я посмотрела на свои руки, измазанные дегтем. – Фу, гадость!

Слава Богу, что нянюшка не видела всего этого безобразия. У нее было такое славное настроение, и мне хотелось, чтобы так и оставалось в этот день.

Когда мы заглянули на кухню в поисках горячей воды, она удивленно всплеснула руками.

– А это откуда?! Не иначе как в деготь влезла, голубонька моя?

– Да, что-то схватила на черном дворе, - придумала я, и Аглая Игнатьевна покачала головой.

– Ну, какой черный двор? Такой день сегодня…

Пока я отмывала руки, Таня еще раз вскипятила мазь и процедила ее через чистую тряпицу. Нянюшка уже ничего не спрашивала, видимо, уже зная ответ. Все та же диковинная книга, в которой были не только рецепты мази, а еще и способы первой помощи при сердечном приступе.

Перелив лекарство в глиняный горшочек, подруга забрала его с собой, чтобы остудить. Собака нуждалась в лечении, несмотря на все события, происходящие в усадьбе.

– Зачем Апехтин сюда лыжи намылил? – она задумчиво покачивала ногой, сидя на веранде. – Небось, с барыней приедут… А у нас тут и цыгане тебе, и деготь на воротах…

– Нет на них никакого дегтя, - усмехнулась я. – Захар ведь сказал, что не успел Сенька их изгадить. А приедет его милость сюда, видимо, для того, чтобы огласить решение совета. Скажет, что мы провели заседание и вот ваша новая «маменька». В общем, что гадать? Как явятся, все и узнаем.

Головин вернулся вместе с цыганами. Люди были угрюмыми, их лица блестели от слез, но Бартош все равно подошел, чтобы поблагодарить нас.

– Благодарю вас от всего сердца, барышни, - мужчина снял шляпу и поклонился. – Теперь мы в долгу перед вами.

– Царствие небесное вашим близким, - ответила я, а Таня спросила:

– Все хорошо прошло? Спокойно?

– Да… И место хорошее вы нам выделили, - кивнул цыган. – Мы завтра туда всем табором пойдем. Будем строиться и жить там же. В документе, каком надобно бы нам отметиться, барышни, чтобы никто не посмел тронуть рома.

– Да кто же вас тронет? – удивилась я.
– Завтра все подпишем.

– Не грамотный я, - горько усмехнулся Бартош. – При свидетелях крест на бумагах могу поставить. – Вы не думайте барышни, деньги в таборе есть. Мы за все рассчитаемся.

– Завтра все решим, отдыхайте. Сейчас женщины на стол накроют, вы ведь не обедали. Дети вон голодные, - подруга с жалостью посмотрела на чумазых цыганят. – Теперь вам не о чем переживать.

– Интересно, откуда у них деньги? – Таня провела цыгана задумчивым взглядом. – А ведь их в кошеле Бартоша было немало…

– Они занимаются кузнечным ремеслом, делают металлическую посуду, клетки, корзины. Есть рома, владеющие ювелирным мастерством, - прозвучал за нашими спинами голос Павла Михайловича. – А еще покупают и продают коней, перегоняют их, лечат. И не забывайте о гаданиях, ворожбе, которой промышляют их женщины. Так что, они имеют достаточно средств на нужды табора. Некоторые из них получают от помещиков участки, на которых сеют кукурузу, с условием помогать при жатве на помещичьих полях.

– Как отец Никифор? Не спорил с цыганами? – я заметила, что Павел Михайлович выглядит усталым, и мне стало жаль его. Все эти события непременно скажутся на его здоровье.

– А чего ему с ними спорить? – улыбнулся Головин. – Он сегодня в хорошем расположении духа.

Еще бы! Получить столько денег…

– У нас сегодня гость был, - я решила рассказать о неприятном происшествии, тем более, что мне хотелось, чтобы он присутствовал, когда к нам заявятся с новостями об опеке.

– Да? И кто же это? – Павел Михайлович с интересом взглянул на меня. – Судя по вашему тону, это был неприятный человек.

Я рассказала о Сеньке и о том, что он собирался сделать перед приездом Апехтина. Это вызвало у Головина всплеск гнева.

– Это еще что такое?! Нужно было не отпускать его до моего приезда! Хотя… что толку от этой собаки… Ну, ничего, дождемся гостей, а там видно будет, как они запоют.

Гости пожаловали часам к четырем. Две коляски и всадник на темной лошади. Из-за деревьев было плохо видно, что за компания прибыла с визитом. Но такое количество транспорта говорило, что с Апехтиным не только барыня Потоцкая.

Таня поднялась со стула и подошла к перилам, чтобы получше рассмотреть прибывших.

– Апехтин, с ним какой-то мужчина, Потоцкая с сыном и… Петр!

– Присядьте, Софья Алексеевна, - попросил ее Головин. – Ведите себя спокойно и уверенно.

Подруга вернулась на свое место, а вскоре раздались шаги. Мужские - тяжелые, уверенные и женские, торопливые и немного нервные.

– Прошу вас, госпожа Потоцкая, – Апехтин пропустил вперед Дарью Николаевну, которая не шла, а плыла аки «каравелла по зеленым волнам».

Она увидела Головина, и ее брови удивленно приподнялись.

– Добрый день, Дарья Николаевна, – Павел Михайлович поднялся, приветствуя гостей. – Кирилл Яковлевич, Дмитрий Сергеевич…

Мужчины тоже удивились его присутствию, но их внимание переметнулось к нам, как только мы поздоровались с Потоцкой.

– Барышни! Добрый, добрый день! – Апехтин приветливо улыбнулся нам. – А мы к вам с чудесной новостью!

В этот момент за их спинами появились Петр и Александр. Петр смотрел на меня с такой тоской, что сжималась душа, а вот лицо Потоцкого выражало лишь надменную презрительность. Какое же дрянное существо!

– С какой новостью? – Таня даже улыбнулась Апехтину в ответ, но у меня не было желания миндальничать с ними.

– По поводу опеки. Со мной даже Дмитрий Сергеевич прибыли, чтобы поздравить с таким замечательным событием! Теперь вы в надежных руках!
– начал, было, Кирилл Яковлевич, но Головин перебил его:

– Прошу прощения, но этого уже не надо. У меня не менее чудесная новость для вас.

Я заметила, как вытянулись лица Потоцкой и Александра. Барыня уставилась на нас злобным взглядом, но я достойно выдержала его, не отведя глаз.