Помощница Его Злодейшества

Внизу, перед Матушкой чащей в окружении рваных всполохов темного пламени стоял Рейнард с очень и очень мрачным выражением лица. Под ногами у мужчины крутились две адские гончие: демонические псины зло рычали на волшебное дерево, но подходить побаивались.

– Я тебя в последний раз спрашиваю – видела ли ты тут такую маленькую блонднинку, чистокровную человечку? – процедил порядком злющий Князь Тьмы.

Черное пламя вспыхнуло вокруг него, придавая веса словам мужчины, и дерево ответило нехотя, с такой противной интонацией:

– Ну, допустим, видела. Что с того?

– Вырублю, – пригрозил Рейнард, и у меня вот лично никаких сомнений на этот счет не было – вырубит. Корневища сожжет и всю поляну замостит брусчаткой.

– Щегол! Я была здесь задолго до твоего рождения! – возмутилась Матушка чаща. – И задолго до того, как твой безмозглый пращур решил поиграть в магию!

Последнее мне показалось крайне оскорбительным, так что я не выдержала и подала голос:

– Героический поступок первого Даркфара помог нам победить в той ужасной войне! Иначе бы сейчас вместо цветущей империи была бы выжженная пустыня, населенная голодными демонами. А то и вовсе наш мир стал бы частью нижнего!

– Пф! – фыркнуло дерево. – Дети, наивные дети!

– Отпусти ее, и закончим с этим бессмысленным разговором, – устало произнес Рейнард с каким-то выдохом облегчения.

– Бессмысленным? – возмутилась Матушка чаща, и ее листья сердито зашелестели, заставляя меня против воли сильнее вцепляться в ближайшую ветку. – Я здесь стою без малого от сотворения миров, и знаешь, что скажу тебе, упрямый мальчик? Нет таких катаклизмов, что бы прорвали ткань миров. А теперь забирай свою человечку и займись, наконец, своими прямыми герцогскими обязанностями!

– Какими? – без особого интереса спросил Рейнард.

– Женись и подари домену наследника!

С этими словами меня довольно жестко, хотя и без членовредительства, стряхнули с ветвей. Я плюхнулась пятой точкой на мягкую травушку и вполголоса буркнула:

– Я-то тут причем…

Матушка чаща заскрипела, и я кинула взгляд на ствол дерева. и после этого решила, что в принципе, я за свою короткую жизнь успела увидеть все или почти все.

Ствол дерева демонстративно закатывал глаза.

Впрочем, вникнуть в суть вопроса мне не дали – сильные руки осторожно за плечи поставили меня на ноги, и Рейнард посмотрел в мои глаза со всей серьезностью мужчины, чей замок оказался брошен посреди ремонта, а кровать оказалась… нууу, на неположенном месте.

– Ты чем вообще думала, удирая из замка? – спросил он.

– Я не удирала! Я ехала за артефактором! – возмутилась в ответ.

– Зачем? – не понял Рейнард.

– Чтобы он помог мне с твоей кроватью…

У Князя Тьмы от такого заявления дернулся глаз.

– А что с моей кроватью? – вкрадчиво поинтересовался мужчина.

– Она не влезает, – пискнула я.

– Куда? – помрачнел Рейнард.

– В твои покои…

– Тааак… – протянул мужчина и приложила ладонь к лицу, массируя глаза.

– Еще б она влезала, – подала голос Матушка чаща ехидным тоном. – Странно что на этот премерзкий артефакт раньше какая окалина не упала.

– Вырублю. – напомнил Рейнард.

– Пф… – ответило дерево.

– Что с моими покоями? – ровным тоном поинтересовался мужчина. Ух, какая выдержка! Не даром он всю местную нечисть в узде держит.

– Ремонт… – лаконично ответила я, сцепив пальцы в замок и опустив голову с самым покаянным видом.

– Я так и понял, – произнес мужчина, и я подняла на него глаза.

Герцог улыбался одними уголками губ, и мне казалось, что даже эта тень улыбки делает его лицо светлее.

– Пойдем, – сказал Рейнард, легонько подталкивая меня меж лопаток. – Покажешь мне свой… ремонт.

Я кивнула, и мы отошли от дерева на некоторое расстояние. Достаточное, чтобы черное пламя вспыхнуло, но не спалило Матушку чащу, и не достаточное, чтобы чтобы не услышать ее последние напутственные слова:

– Ты не обязан идти по назначенному тебе пути, мальчик. Ты можешь выбрать жизнь.

Я обернулась на голос, но с удивлением обнаружила, что живое, одушевленное дерево превратилось в самое обычное. Ни лица на коре, ни величавого шевеления ветвей, ни шумного шелеста листьев в безветренную погоду.

– Что с ней? – ахнула я и подняла глаза на Рейнарда.

Мужчина тоже смотре на дерево, вот только взгляд его не предвещал ничего хорошего. В черных глазах клубилась магия, злость, усталость и какая-то странная, неизвестная мне эмоций.

– Ушла, – отозвался Рейнард отворачиваясь от Матушки чащи.

– Куда? – округлила глаза я.

– Ты же не думаешь, что у древнейшего демона нашего мира всего одно вместилище? – жестко усмехнулся мужчина.

– Демона? – разочарованно переспросила я.

– Да. Чистокровнейшего, надо сказать. Но насколько я ее знаю, она очень ассимилировала с нашим миром и довольно добродушна и безобидна.

– Пытается женить тебя, – вспомнила я.

– У всех свои недостатки, – пожал плечами Рейнард. – Так что там с моими покоями?

– Стоят, – лаконично ответила я и первая шагнула в полыхающий черным пламенем портал.

В надежде удрать от разговора, конечно же.

62

Рейнард

Я даже не ожидал, что у девушки, которая сначала пережила бешенную скачку на виверне, потом блуждание по дремучему лесу, а затем сон на ветвях, окажется столько энергии, чтоб от меня удрать. Я лишь на мгновение задержался, перед тем как шагнуть в пламя, а когда вышел в холле собственного замка, задорный перестук каблучков звучал уже вне зоны моей видимости.

Горгул посмотрел на меня с каким-то таким по-настоящему мужским сочувствием, но поняв, что я заметил его взгляд, вытянулся по струнке и стал с невероятным энтузиазмом изучать потолок. Я зачем-то тоже поднял голову и с удивлением обнаружил, что древняя, мрачная, классическая черная люстра сверкает, как новенькая монетка. Хрусталь ослепительно сиял, играя светом черного пламени.

Увиденное, прямо скажем, вогнало меня в некоторую задумчивость. Во-первых, я еще больше убедился, что бытовой маг в хозяйстве – это ужасно полезно. А во-вторых, задумался о том, что с моей довольно мрачной жизни кое-кто начал смахивать толстенные слои пыли.