Помяни черта!

Он злорадно улыбнулся и предъявил странный мешочек из черной кожи со словами: — Я справился.

— Здорово. — Передала мешочек демону. — Одно жаль: мельчает моя коалиция, мельчает.

— Галя… — засопел маленький.

— Грустит Галя. Она сейчас собирается и вместе с младшим принцем и его питомцем Цимисом плывет договариваться с чури, потому что супругу Ган отправлять не хочет. — Сыронизировала я. — Опять бедной иномирянке отдуваться.

Мы пешком направились к лечебным палатам Глицинии, слизень медленно ползет сзади.

— Я плыву с вами. — Вызвался демон.

— Нет. Остаешься здесь и отбиваешься: Нардо, Донато, Шпунько и Вестерион уже в палатах, по ходу дела ты — следующий.

— Этого не будет. — Отрезал он.

— Буду в это верить всем сердцем. Но если посчитаешь нужным, могу потребовать к камню твою супругу. Поговорите друг с другом, плюс частично отведете от тебя беду.

— Как так? — не выдержал наших недомолвок зеленый.

— Ревнует Императорское монстрюжище, определенно ревнует супругу к Себастьяну. Плюс Стук его подбивает на подрывную деятельность. И сам Ган со своими тараканами не дружит…

— С кем не дружит? — вздрогнул зеленый.

На это демон похлопал его по маленькой ручке и предложил не обращать особого внимания на мои выражения, мало ли какие тараканы обитают в моей голове. На резонный вопрос: «а тараканы — это кто?» пояснил предельно честно, что это насекомые, разносчики болезней, обитающие в квартирах и домах нечистоплотных людей. Потом оговорился, что тараканы, упомянутые мной, это особый вид. И, по мнению всего четвертого мира, встречаются они у каждого. При этом смысла выражения «у всех свои тараканы» не пояснил, так что зелен теперь взирает на меня с почти священным ужасом. Точнее первую минуту взирал, а затем начал вырываться из объятий.

— Да лежи ты и не дергайся! Моим тараканам до твоих далеко, не переживай, тебя они не догонят и жилплощадь не займут.

— Галя, — укоризненно протянул демон. А кудрявый уже заглотил и эту фразовую оплошность:

— Мои тараканы? У меня тараканы?! Заразила Гана, а теперь и меня!

— Куст! — я поймала вырвавшегося малютку, — возьми себя в руки! Иначе посажу в саду и сделаю декоративную стрижку! Понял?

Мои слова возымели действие, зелен увеличился, затем еще чуть-чуть, затем еще, в конечном счете на моих руках оказался злой огромный Вестерион с вздыбленными шипами на загривке.

— Что ты сказала? — прогремел он.

— То, что сказала, я могу повторить. — Сбросила зелена с рук и стукнула его кулачком в бок. — Не истери. Ты уже вернулся. Жив и относительно здоров. Но, если хочешь, я могу взять тебя с собой.

— Нет.

— Шикарно! Теперь греби к Глицинии.

— Что?

— Греби, говорю, пока не огреб. — Реакция у зелена мгновенная, увеличился и зашипел. А демон, наоборот, к руке моей прикоснулся и тихо спрашивает:

— Что случилось?

— Нам бы для начала поесть и про десерт не забыть, наполнить пространство твоими огоньками и, может быть, расскажу.

— Все так серьезно? — моя кислая улыбка подтвердила его слова, и Себастьян кивнул. — Сейчас все обсудим, только сразу скажи, ты Темного Повелителя увидеть хочешь до этого или после?

— После. — Призналась я. — Вначале вам пожалуюсь, насколько я в этом мире маленькая и беззащитная букашка, потом ему.

— Беззащитная?! Это ты — беззащитная? — рассмеялись они, и даже слизень начал весело похрюкивать, а потом и попискивать.

И как это называется? Я им тут душу решила излить, поплакаться на судьбу свою несчастную, а они ржут, в прямом смысле слова, и в мое несчастье не верят. Руки в боки и с укором: — Да, я. А что?

Их смешки усилились, в итоге отдышавшийся зелен предложил: — Посидим в моей палате

— Лучше у Шпунько, — внес поправку Себастьян.

— Обед будет подан через минуту, — сообщил Жакоромородот и растворился в воде.

— И выпивку не забудь. — Полетело ему вслед.

— Я не поняла! Вы меня в дальнюю дорогу отправлять будете или высшую лигу КВН проводить? Вообще-то у нормальных людей, проводы иначе организовываются.

— А мы не люди! — грянули они в один голос, и повели меня праздновать — возможную безвременную кончину Гали Гари.

* * *

После того как мы плотно поели и умяли сладкое, веселое трио: зелен, демон и инкуб — молча меня выслушали, и единогласно постановили: Галя умница!

И не то чтобы неприятно, а все же другая история из жизни вспомнилась, когда я в универе пошла нашу группу с пар отпрашивать. Точнее как пошла… послали меня, как последнего посла со словами: «Галя справится, она же умница!». Логическую цепочку между первым соображением и вторым умозаключением представить сложно, но это не помешало мне оказаться перед дверьми кафедры с двумя бутылками шампанского и закусью. Дело было на Новый Год, так что три кило мандарин лежали рядом — у ног, в ожидании, когда же я рискну постучать и войти, или просто войти, или просто постучать и позорно скрыться за углом. Потому что «подкидышей» из рук в руки не передают и от кого они не сообщают…

Но как же, оставить и не сообщить? Ведь нам с группой нужно на двое суток скрыться без объяснения причин и обстоятельств, слишком простых, для того чтобы их пояснять. И я была бы решительней, не наступи в кабинете странная тишина, чельдовски ему не свойственная. Потоптавшись перед дверьми еще минуту, в итоге постучала и вошла. От увиденного уронила мандарины, но стеклянную тару удержала. Там были не просто наши преподаватели с кафедры, а все преподавательское собрание во главе с деканом и ее замом.

Деканша — человек вредный, депрессивный и истеричный. Отделение, в которое входит наша группа, терпеть не может. К сожалению, ее нетерпимость распространяется на всех студентов СКД и с каждым годом прогрессирует. Меня она терпеть не может с «пеленок» за наглость и своеволие. Так что можно было бы сказать, что своим явлением ученому собранию я подписала приговор группе. Но тут был и наш любимый замдекана кафедры! Прелесть, а не мужчина. В общем — золотой, озорной юморист, к которому я шла с неловким предложением отложить его пары и замолвить словечко перед другими преподавателями за нас.

— И-из-звините…

— Что это значит? — Алла Владимировна вспыхнула как факел.

— Отступные. — Пролепетала я, запоздало поняв, что только что ляпнула.

— Что?!

От вопля все вздрогнули, в том числе и Ефим Гаврилович, поспешивший мне помочь со сбором мандаринового урожая. Золотой-то с ней часто работает плечом к плечу, должен был бы уже привыкнуть, а нет, грянула деканша так, что мандарины вновь украсили пол оранжевыми шарами. Посмотрев с укором на меня, он дал указание: