Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов. Книга 2
Шрифт:
***
Сердце Санаду застывает, норовя пропустить удар. По улицам Нарнбурна, несмотря на осенне-вечернюю промозглость, гуляют парочки, напоминая ему о временах, когда он здесь так же ходил с Марой – очарованный и счастливый.
Или не очень счастливый – разум последнее время норовит подсунуть мысль, что тогда всё было не столь красочно и безоблачно.
И делает это со встречи с Клео – глупо это отрицать.
Не оглядываясь, не выбирая пути, Санаду идёт мимо влюблённых или просто взбудораженных существ, улавливая их радость, вожделение,
Только мысли его сосредоточены не на чувствах, а на деле: он должен передать Маре дезинформацию о том, что могила Нергала расположена под Большим озером в Новом Дрэнте, и сделать это так, чтобы Мара не заподозрила подвох.
И к сожалению, есть лишь один способ это провернуть: позволить Маре проникнуть в его разум так, чтобы это выглядело случайностью.
Случайно в свой разум можно кого-то пропустить только под пытками – или в момент страсти.
Пыток Санаду не хочет. Страсть… страсти он к Маре больше не испытывает. А в сознании надо будет ещё суметь защитить самое ценное: Клео и чувства к ней, договорённость с Элоранарром о дезинформации, тот факт, что Санаду не знает, где на самом деле спрятана могила, потому что бойкотировал принесение жертв Нергалу.
Задачка посложнее карточных игр с Эзалоном, но благодаря этим играм теоретически осуществимая: не зря же он больше столетия упражнялся защищать мысли при ментальном проникновении в сознание.
Приближение Мары Санаду ощущает всей кожей, каждой клеточкой тела. Нервы натягиваются до предела и вдруг расслабляются.
Несмотря на кровь Ники, приближение Мары действует на Санаду опьяняюще, словно какая-то важная часть его возвращается обратно.
Опасное чувство.
Но, как он надеется, – обоюдоострое.
Мара приближается тихо, но не бесшумно. Лёгкий цокот по мостовой, вдруг возникающая рядом фигура в плаще. Обгоняющая его фигура.
Мужская одежда, шляпа на коротких чёрных волосах и просторный плащ не могут его обмануть: Санаду узнаёт походку Мары. Её запах.
Да он её просто чувствует!
Она быстро шагает дальше, не пытаясь заговорить или приблизиться, но Санаду ощущает мягкое прикосновение телекинетического щупа к своей щеке, касание её ментального поля.
Ласково прозвучавшую эмоцию: я рада встрече.
Санаду не торопится, в отличие от неё, и поэтому всё больше отстаёт, но не теряет Мару из поля ощущения. Он словно рыба на крючке, следующая за тянущей его леской.
И пусть его чувства к Маре изменились, сердце всё равно сжимается. На этот раз от разочарования.
Больше ничего не видя ни перед собой, Санаду идёт за ней.
Лишь возле невзрачного постоялого двора, прежде чем свернуть в открытые двери, он останавливается прощупать пространство вокруг.
За ним следят – спутники Мары, изнывающие от нетерпения и настороженности. Они стоят на самой границе его восприятия – на три метра дальше, чем известная Маре граница его ментальной силы.
Они тоже вампиры.
Вздохнув, Санаду входит в плохо освещённый тёмный холл. Хозяин заведения безмятежно храпит за стойкой, над ним тускло блестят на крючках ключи от комнат.
Это какое-то третьесортное местечко, из тех, что уцелели после нападения на Нарнбурн, и тяжёлый запах сырости добавляет происходящему оттенок
дешевизны и потасканности.К удивлению Санаду, лестница под его ногами не скрипит, хотя в таком побитом временем заведении это ожидается: от всего буквально веет разрухой и разбитыми надеждами.
На втором этаже столь же мрачно: бурые стены, тёмный потёртый пол, тёмные двери комнат. Жалобно поскрипывает кровать, хрипло стонет женщина – и это раздражает редких засевших по комнатам постояльцев. Тонкие перегородки едва гасят звук.
Одна из дверей приглашающе открыта.
Чужая плесневелая страсть, глухое недовольство, фантазии и печали отступают тем дальше, чем ближе Санаду подходит к Маре. Его кровь вскипает, норовя очиститься от посторонней примеси, но связь с Марой достаточно ослабла, чтобы не сломать влияние крови Ники.
Санаду шагает в тёмную комнату. Сумрачный свет пробивается между плохо закрытых ставен, глаза постепенно привыкают к темноте. Сердце Санаду готово выпрыгнуть из груди.
Он останавливается посреди комнатушки, в полушаге от кровати.
Дверь за ним закрывается.
В замке проворачивается ключ.
И с тихим шорохом покидает скважину.
Приближение Мары ощущается так остро, что волосы Санаду встают дыбом.
Она обходит его, чуть задев рукав, и он вздрагивает.
С тихим шелестом сползает с её плеч плащ. Летит в сторону шляпа с париком. В тусклом луче вспыхивают рыжим рассыпающиеся по плечам волосы. Крепкие руки обвивают шею Санаду, жаркие сладкие губы впиваются в его рот.
К своему ужасу, он не чувствует к Маре вообще ничего.
Её близость ничуть не будоражит.
Его тошнит от необходимости изображать страсть.
Он не хочет.
Не сможет сыграть так, чтобы Мара поверила – она менталист и чуткая женщина.
Это грозит неминуемым провалом всей затеи. Опасно для него. И особенно – для Клео, потому что победившую соперницу Мара не пощадит.
Нужна хотя бы искра страсти – настоящая, неподдельная.
Зажмурившись, Санаду представляет, что в его руках Клео – и, отвечая на поцелуй, ощущает острые клыки Мары.
Сожаление.
И ужасающий холод отвращения, разливающийся по телу, словно отрава.
***
От вида сумрачного холла накрывает дурное предчувствие. Храпящий за стойкой мужчина не добавляет спокойствия: слишком бандитский у него облик.
Крадучись, приближаюсь к нему. Рассматриваю доску с ключами: судя по количеству отсутствующих, занятых номеров не так уж много.
Вздохнув, обхожу стойку. Подтаскиваю стоящий за ней табурет под доску, чтобы взять ключи от соседних с занятыми номеров – попытаюсь подслушать, что в них происходит. Не факт, что получится, но попытаться я должна по контракту.
Показательно вздыхаю.
И ключами позвякиваю.
Но мужчина продолжает безмятежно храпеть, словно… словно его напоили сонным зельем или менталисты на сон запрограммировали.
Эта мысль заставляет вновь сжать в кармане бумажку для вызова экстренной помощи – мне достаточно назвать помощника Танарэса и вложить в магическую печать каплю магии, чтобы защищённая от перехвата записка с высшей степенью защиты улетела к нему, невзирая на преграды.
Вооружённая ключами, направляюсь к лестнице.