Попала...Попала! Попала!!!

— Катерина! Катерина?! Что с тобой?

Теперь барон напуган. Я чувствую это. Все ощущения мои обострились. Я словно впитываю весь мир, а мир режет меня сотнею ножей.

— Я попробую найти Марту, — озабоченно шепчет барон, и подхватывает меня на руки.

Со стороны это, наверное, очень смешно. Барон, бегущий по коридору, с уличным музыкантом на руках. Однако сейчас мне все равно. Мне кажется, я умираю…

На каком-то этапе, я потеряла сознание. Хотя не знаю, можно ли потерять сознание, когда все, что в тебе есть, это твое сознание? Но я смутно помню то, что происходило со мною после того, как Герберт схватил меня на руки. Мы куда-то бежали. Мелькали потолок, двери, лестницы. Слышались крики людей. Наконец, Герберт остановился, я услышала стук в дверь, и, кажется, увидела обеспокоенное лицо Жака Сима, склонившееся надо мною. А потом была пустота. Полная тьма, небытие. Наверное, так и ощущается смерть. Меня не было. Я не существовала. Но постепенно я начала различать какие-то отсветы, блики, голоса и лица людей, склонившиеся надо мной. На них были белые повязки…

И тут меня всю пронзило током. Невыносимая, ужасная боль. Еще и еще. И меня снова не стало.

Когда я начала приходить в себя, то первым, кого я услышала, был Жак Сим.

— Вы оба больны! — с жаром говорил он кому-то, — Кто дал вам право распоряжаться ее судьбой?

— То, что она здесь — это судьба, — ответила Марта.

После я услышала шум хлопающей двери, и продолжение спора.

— А вы, я всегда считал вас здравомыслящим человеком! — обратился библиотекарь к кому-то.

Ответом было молчание. Я же попыталась встать, но тело не повиновалось мне. Тихонько, я простонала.

В то же мгновение, я увидела над собою лицо барона. Зрение мое еще слабо сфокусировалось, свет резал глаза, и Герберт предстал передо мною в светлом ореоле. О, это было самое прекрасное, что я когда-либо видела в жизни. Лицо близкого, родного человека, смотрящее на меня с такой нежностью.

— Ты здесь? — мягко спросила я его, и была рада слышать свой голос. Он был женский. Похоже, я сменила тело. Или тело сменили мне?

— Как я мог тебя оставить? — улыбнулся тем временем Герберт.

Барон взял меня за руку, и я почувствовала теплое прикосновение его пальцев. Это означало одно: я жива. Я здесь. Я с ним.

— Вы просто эгоист, — раздался откуда-то близко голос Жака Сима.

И еще один хлопок двери.

— Что со мною произошло? — спросила я слабым голосом.

— Мы тебя чуть не потеряли, — ответил Герберт, — Я так испугался. Я не могу отпустить тебя снова.

— Снова? — в полузабытьи повторила я.

Мысли мои еще пытались, голова болела, и я не стала, ли не смогла, продолжать думать о значении этого слова дальше.

— Побудь со мной, — попросила я Герберта.

— Конечно.

Герберт лег рядом со мной, и крепко обнял меня. Я чувствовала его дыхание, ощущала его жар. Не важно, что там говорил Жак. Я хотела быть с Гербертом.

Глава 24

Жак Сим был вне себя от злости.

Не найдя Марту Скрежаль в покоях старого князя, библиотекарь пошел туда, где, как он знал, могла быть белая ведьма Сэн-Тубр.

Вниз-вниз по лестницам. В тайный ход и за пределы замка. Там, в небольшом домике, увитом плющом, и некогда принадлежавшем леснику, раньше жила одинокая вдова Марта Скрежаль со своей дочерью.

И Жак был прав, найдя там сейчас белую ведьму.

— Вы мучаете ее! — выкрикнул он Марте вместо приветствия.

Та лишь посмотрела на библиотекаря усталыми глазами, окруженным сотней морщинок.

— Сегодня, она могла вернуться домой!

Марта вздохнула.

— Ты не прав, — ответила она, — Сегодня тело, принадлежавшее ей в том, ином, мире умерло.

— Да! Потому что вы не дали душе вернуться!

— Нет! — голос Марты вдруг стал звонким, почти истеричным, — Мы не дали похоронить ее душу в том теле!

— Ради чего!? Марта!? Ради чего?! — почти так же громко закричал библиотекарь.

— Она принадлежит этому миру, — уже спокойнее ответила ведьма.

— Это вы хотите так думать…

Ведьма подняла на библиотекаря саркастический взор:

— Я чувствую свою дочь. Я ведь мать. А вот твоя забота мне не совсем ясна.

Жак сим тяжело вздохнул. Отдышался. Посмотрел на ведьму.

— Признаюсь честно, сначала я хотел избавиться от Катерины как от Сэй. Я лишь не хотел золотой чумы.

— И что же изменилось?

— Я узнал эту девушку. Она хорошая. Добрая. Чистая. Она никому не желает зла. Искренне хочет помочь. А вы…Вы мучаете ее, в угоду своим глупым фантазиям!

Библиотекарь снова кричал на Марту.

— Посмотрите. Какую жизнь она ведет? Из тела в тело! Она может сойти с ума, если уже не сходит!

— Мы не допустим этого, — твердо сказал Марта.

— Как?

— Увы, не я призвала ее. Но, как только Катерина закончит то, ради чего ее призвали, я смогу вернуть ее в тело.

— В чье? — с нажимом спросил библиотекарь, — Вы думаете, она будет рада занять чужое место?

— Нет, — спокойно ответила Марта, — Катерина вернется в свое тело.

— Что? — глаза Жака Сима округлились, — Марта, о чем вы? Ваша дочь умерла более двадцати лет назад!

Марта Скрежаль встала. Гордо выпрямилась.

— Из тела моей дочери лишь ушла ее душа. Остальные функции остались. И я знала, что когда-нибудь Катерина вернется к нам. Поэтому, как ведьма, я сохранила и сберегла тело дочери. Пойдем.

Жак Сим смотрел на Марту, не веря своим глазам.

А, между тем, женщина открыла ход в подвал и жестом предложила Жаку следовать за ней.

Они спустились вниз по деревянным ступенькам, и оказались в прохладном темном помещении, посреди которого стоял гроб.

Марта подошла к нему и отворила крышку.

— Вы сумасшедшая, — выдохнул Жак Сим.

Мы лежали на столе в библиотеке. Я и барон. Его руки крепко обнимали меня сзади. Я чувствовала горячее дыхание на своей шее. Герберт был так близко, и, вместе с тем, так далеко от меня.

Даже будучи бестелесной душой, я оставалась женщиной. И мне хотелось тепла. Мои губы мечтали о поцелуе. Руки барона, такие сильные и крепкие, скользили по моим бедрам. Я хотела, чтобы он не останавливался. Мне нужно было почувствовать жар его тела, ощутить близость, услышать, как наши сердца бьются в такт. Но все это было невозможно. Не в чужом теле…

я сделала единственное, что следовало сделать в данной ситуации. Я задала барону тот самый вопрос, ради которого я и пришла к нему изначально.