Порезы

– Мой туз в рукаве - именно в рукаве, и попрошу больше безо всяких каламбуров, - заключается в моем профессиональном навыке скоростного печатания на машинке.

– Скоростного печатания на машинке?

– Я очень быстрый и точный стенограф.

– А! Так вот что ты имела в виду?

– Именно это, - сказала Джанет.
– Разве ты не знала, что я профессиональная машинистка?

– Даже не подозревала.

– Шесть лет обучения в колледже все-же не прошли зря. Курсовые, кандидатская диссертация... После всего этого я с уверенностью могу заявить, что стала настоящим профессионалом в скоростном печатании.

– Гуру печатных машинок, да?

– Точно.

– В таком случае, голодной ты точно не останешься, - сказала Мэг и почесала одну из своих густых бровей.

– Но и преподавать тоже не буду. По крайней мере не в этом году точно.

– Ни одной вакансии?

– Ни одной. Ну, несколько у них конечно есть. Но только для узких специалистов. Логопедия, психология, и подобные вещи. Ничего для учителя с дипломом магистра в области Английской литературы.

– И ребенком в животе.

– О, об этом я пока решила умолчать.

– Ну и каков же окончательный вердикт?
– Спросила Мэг, странно ухмыльнувшись, будто сказав какую-то шутку.

– Окончательного вердикта пока нет, - сказала Джанет, не обращая на усмешку никакого внимания.
– Но думаю, что если ничего другого не выйдет, придется согласиться на одну из вакансий по стенографии. Ну а что касается другой части твоего вопроса, завтра вечером я иду на свидание.

– Серьезно? Замечательно! Я его знаю?

– Я и сама-то его практически не знаю. Его зовут Моисей.

– Ты меня разыгрываешь.

– Моисей Голдштейн, но все почему-то называют его Мосби. Уж не знаю, почему, но это вроде как-то связано с Гражданской Войной. Он очень странный, но в то же время весьма забавный.

– Похоже, свидание будет непростым.

– Как знать.

– И как же вы с ним познакомились?

– Он работает на бирже труда. Он сказал мне: "Поскольку на данный момент вы безработная, то наверняка не откажетесь от вкусного ужина. Как насчет завтрашнего вечера?"

– Охренеть. И как он выглядит?

– Натуральный козел.

Прекратив, наконец, смеяться, Мэг спросила:

– Зачем же тогда ты согласилась с ним встретиться?

– Внешность часто бывает обманчива.

– Тебе легко так говорить.

– Он производит очень хорошее впечатление. Кроме того, благодаря ему я смогу отвлечься от мыслей о Дэйве и все такое.

– Или, - добавила Мэг, - тебе попросту не могло не симпатизировать то, что он на тебя запал.

Джанет покачала головой:

– Дело совсем не в этом. На меня постоянно западают парни и уж в этом-то я недостатка не испытываю. Но в основном это самодовольные мудаки... и в последние дни я только больше в этом убеждаюсь.

– Ну-ка остановись! На этом моменте я хотела бы прервать тебя и предложить тост.

– Тост? За кого или за что?

– Терпение, - сказала Мэг и потянулась к бутылке.

– Я конечно понимаю, что терпение является одной из добродетелей, тем не менее, это вовсе не причина, чтобы испытывать его.

– Я вовсе не собираюсь испытывать твое терпение, дорогая. Я просто хочу, чтобы ты подождала, пока я наполню бокалы.

– Мне пока поприседать? Или поотжиматься? Может попрыгать?

– О, да ты, кажется, пьяна.

– Кто, я?
– Спросила Джанет.

Мэг поставила бутылку и сказала:

– Ладно, попробую объяснить покороче: Сегодня ко мне в книжный магазин заглянул за ежегодной картой сам Джон Лоуренс.

– Надеюсь, ты хорошо его обслужила?

– Ты хоть знаешь, кто такой Джон Лоуренс?
– Спросила Мэг.

– Боюсь, что нет.

– Он ассистент директора школ округа, офис которого находится через дорогу от колледжа. Поэтому он частенько появляется в моем магазине. В течении последних нескольких лет нам удалось довольно хорошо познакомиться и сдружиться. Так вот, Джон следит за рабочими кадрами во всем округе. Сегодня мы с ним немного поболтали и я обмолвилась словечком об одной своей очень умной и ответственной подруге, то есть о тебе...

– Умной и ответственной?

– Ну и кто здесь кого перебивает?

– Извини.

– Так вот, я рассказала ему о тебе все...

– Я надеюсь, что не совсем все?

– Ну, естественно, я говорила только о твоих хороших чертах.

– Как долго это длилось?

– На самом деле не так уж и долго, всего несколько секунд.

– И ты сказала ему, что я умная и ответственная?

Мэг сделала еще один глоток вина, а затем сказала:

– Как бы то ни было, дорогуша, дела обстоят так: если в понедельник утром ты зайдешь в офис Джона, то он внесет тебя в список учителей на подмену.

– Ты шутишь!
– Выпалила Джанет.

Улыбаясь, Мэг покачала головой:

– Сорок восемь баксов за каждый урок.

– Вау!

– Да.
– Она подняла бокал с вином.
– За твою будущую работу учителем на подмену.

– За тебя!

17. Сладкая Шарлин

Альберт проснулся в Канзас-Сити, все еще находясь в доме Шарлин и ее родителей. Кровать, на которой он лежал, была двуспальной. Даже раскинув руки в стороны, он не мог одновременно коснуться обоих ее краев. Вот это кровать! Он был бы совсем не против того, чтобы просыпаться в такой каждое утро.

А какое это по счету утро здесь?

Третье. Третье фантастическое утро.

Перекинувшись на бок, он свернулся калачиком и зарылся лицом в подушку. Просачивающийся в окно утренний воздух холодил плечо. Он прикрыл его электрическим одеялом с нагревом.

Как тепло и уютно... Он готов был пролежать так целую вечность, если бы не желание отлить.

Присев на краю кровати, он протянул руку и взял халат. А затем отбросил в сторону одеяло и задрожал. Фланелевый халат помог унять дрожь, но недостаточно. Он побежал по покрытому ковром полу в ванную. Щелчок выключателя, и над его головой зажглась лампа. Пока он стоял над унитазом, ему казалось будто его волос и плеч касаются теплые руки.

Один из рукавов халата развернулся. Манжета повисла над костяшками пальцев. Да уж, этот Амберкомб был и вправду большим парнем.

Альберт улыбнулся, вспоминая, с какой легкостью ему удалось убить его.

Если я смог убить такого большого мужика, значит смогу убить любого.

Он закатал манжету, спустил в туалете воду, и завязал халат ремешком. После этого он раздвинул дверцу душа.

Шарлин посмотрела на него со дна ванной. Ее ноги находились в вертикальном положении, подвязанные веревками, крепящимися к верхушке держателя для душа. Связанные руки, протянутые между бедер, крепились к крану. Под обнаженной спиной на дне ванной было расстелено красное одеяло. Голову подпирала подушка.