Порочная игрушка

Когда я выхожу из комнаты, она начинает рыдать, видимо, из-за того, что я ушел, и из-за того, что демоны поглотили ее. Это выворачивает меня наизнанку, пока я голый иду к лифту.

Оставь ее.

Оставь ее.

Так это работает.

Я поднимаю руку, чтобы вызвать лифт.

Вопли, раздающиеся из соседней комнаты, просто жуткие. Они рассказывают ее страшную историю, несмотря на ее отказ говорить. Ее крики — агония, наполненная болью и отчаянием. Это слишком.

— О, Боже, — шепчу я, когда иду обратно к ней. Похоже, слабак внутри меня выигрывает, когда дело доходит до нее. Каждый чертов раз. Я сделаю что угодно, чтобы остановить этот ужасный крик боли — как будто ее сердце истекает кровью. Как же громко она кричит.

— Бракс, — задыхаясь, зовет она, когда я появляюсь в поле ее зрения.

Я быстро отвязываю ее и беру на руки.

— Давай уберемся отсюда, детка.

И мы уходим.

* * *

Несколько месяцев спустя…

Я смотрю на экран компьютера и пытаюсь сосредоточиться, но продолжаю думать об этой странной игре, в которую мы с Джессикой играем, когда остаемся вдвоем. Не так давно она была разбита — абсолютно опустошена. И я был тем, кто заставил ее смотреть в лицо своему страху. Но также я был тем, кто снова собрал ее воедино. Мы провели много ночей, свернувшись клубочком на теплом ковре у камина. Здесь мы, как правило, говорили по душам. Ни один из нас не был готов полностью опустить свою защиту, но мы наслаждались компанией друг друга, вели интересные беседы. Я даже рассказал ей о других игрушках, потому что ей было интересно; об их именах и как они выглядели. Думаю, Банни даже немного ревновала к Свон. Не то чтобы были какие-то причины для этого. Свон никогда не будет угрозой для нее. Прежняя игрушка ушла. Навсегда. В далекое прошлое.

Услышав хлюпанье, я отрываю взгляд от компьютера и ухмыляюсь, увидев, что Банни попивает «героин трудоголиков», сосредоточив свое внимание на моем ноутбуке.

— Развлекаешься? — говорю я, приподняв бровь.

Наши взгляды встречаются, и она усмехается. Боже, она затуманила мой разум. Сегодня, вместо того, чтобы надеть обычный деловой костюм «для работы», как она его называет, Джессика надела спортивные штаны и розовую футболку «Найк». Ее ноги без обуви, в толстых розовых носках. После нашего совместного утреннего душа она оставила высыхать свои волосы, раскиданными по плечам. Каждый раз, когда я смотрю на нее, меня засасывает в этот прекрасный вакуум, которым она является. Почти невозможно отвести взгляд от нее и сосредоточиться на делах.

— Ты такой серьезный, когда работаешь. — Она указывает на мою одежду. — У тебя разве ничего нет, кроме этих черных костюмов и белых рубашек?

Я закатываю глаза.

— Зато ты — бездельница. Ты должна была помочь мне выяснить, почему прибыль моей компании продолжает падать, несмотря на увеличение количества клиентов. Я должен уволить тебя.

Она показывает мне язык, и от этого мой член начинает твердеть.

— Ты даже не платишь мне за это. Ты платишь мне за то, что я сосу твой член. Кстати, я хочу есть. Когда мы сделаем перерыв?

Смеясь, я поправляю затвердевший член, игнорирую ее и пытаюсь понять данные в бухгалтерской программе. Последние пару месяцев я забрасывал Джамала и Гленн всяческими вопросами. И каждой зацепке, кажется, нашлось объяснение. Это бесит меня.

— Заработная плата персонала домашнего обихода. Что в этом счете? — Ее голос вновь серьезный, и я вскользь смотрю на нее.

— Там деньги для Дюбуа, Картье и Кристины. Там ничего нет. Нам нужно искать какие-нибудь необычные учетные записи, которые выделяются. Все, что может быть оплачено на зарубежный счет. Черт! Мои деньги куда-то уходят, и я собираюсь выяснить куда.

Она хмурится.

— Могу я увидеть выписку по этому счету?

— Нет. Если ты просто хочешь полюбопытствовать, чтобы позлить Дюбуа, то это не сработает. Ищи в другом месте, Банни.

Она шире распахивает глаза — ее это задело. В груди всегда что-то сжимается, когда она обижается. Черт побери.

— Проклятье, прости меня. — Ладно, побалую свою маленькую игрушку. — Сядь ко мне на колени, детка. — Я одариваю ее хищной улыбкой, и она фыркает.

— Я не глупая, Бр… сэр. Можешь облапать меня, пока я роюсь в счетах. Обещаю, я выясню, что происходит.

Смеясь, я вхожу в аккаунт. Банни сидит у меня на коленях и щелкает по каждой строке, открывая каждую транзакцию. Ее попка теплая, и я снова хочу трахнуть ее прямо на своем столе. Сегодня утром я трахал ее в душевой кабине, но этого явно недостаточно, чтобы удовлетворить мои потребности. Я снова нуждаюсь в ней.

Скользнув руками, чтобы обхватить игрушку спереди, я щипаю ее затвердевшие соски через футболку. Она, может, и выиграла право выбора одежды, но я потребовал от нее не носить нижнего белья. Моя игрушка сдалась без боя и согласилась исполнить мое желание.

— Ты должен платить Кристине больше, — жалуется она вслух.

Я фыркаю. Моя домработница получает больше, чем любая горничная на Западном побережье.

— Перестань быть любопытной.

Она ерзает попкой и продолжает щелкать мышкой. Я скольжу пальцем между ног Банни и массирую ее сладкую киску. Ее стоны чертовски сексуальны, и вскоре она кричит:

— Вот оно! Вот оно!

Ожидалось, что она содрогнется или изобразит другой признак оргазма, но вместо этого Джессика тычет в экран компьютера. Я останавливаюсь, наклоняюсь вместе с ней к экрану и смотрю на это.

— Две тысячи. Ерунда. Персонал может использовать этот счет, чтобы покупать всякую хрень для дома.

Банни начинает спорить:

— Хорошо, но я вижу много таких, и суммы повторяются. И что важно — сумма в две тысячи долларов снимается ежедневно. Каждый день, Бракс. Что они покупают за две тысячи в день последние несколько месяцев? Кто имеет доступ к этому счету?

Я обдумываю ее слова. Карт, Кристина и Дюбуа — все имеют дебетовые карты с доступом к этому счету, который был открыт для переводов. Но эти деньги были взяты наличными. И она права, это происходит слишком часто. Ежедневно, по сути. Даже сегодня утром со счета снимались деньги.

— Уверена, что Картье и Кристина никогда бы не сделали этого. Дюбуа? В нем я сомневаюсь, — размышляет она вслух.

Но Банни ошибается. У него нет права подписи к этому счету, он просто владелец карты, как и эти двое. Право подписи есть у меня. И у Тревора.

— Твою мать!

Я же велел Джамалу отстранить его от всех счетов, но мы, очевидно, забыли про этот. Я даже не подумал о нем.

Банни указывает на экран.

— Смотри, поступление средств происходило с различных счетов твоих компаний. Так было до недавнего времени. Теперь же происходит только снятие наличных. Тот, кто делает это, пытается все скрыть, специально снимая небольшую сумму. Что будешь делать?