Порочная луна

Звук открывающейся двери патио позади меня заставляет меня быстро оглянуться через плечо, и я испытываю облегчение, когда вижу, что на улицу выходит Мэтти, а не мой старик. Сжимая в руках кружку с кофе, он несет ее ко мне и ставит на подлокотник моего кресла. В нем столько специй, сколько я люблю — я чувствую запах виски.

— Подумал, что тебе может понадобиться еще, — бормочет он, пятясь назад и настороженно глядя на меня, как на живую бомбу, находящуюся в опасной близости от взрыва. — Ты в порядке?

— В порядке, — ворчу я, кладу руки на клавиатуру ноутбука, чтобы ввести пароль. — Почему?

Мэтти нервно переминается с ноги на ногу.

— Просто после той истории с твоим отцом… Я имею в виду, я знаю, что это не мое дело, но ты можешь поговорить со мной, если хочешь.

Я поднимаю на него взгляд с экрана компьютера, покусывая внутреннюю сторону щеки, пока внимательно рассматриваю его.

Доверие — это не то, к чему я отношусь легкомысленно. Единственные люди в этом мире, которым я когда-либо по-настоящему доверял, — это мои родители и Бен, двое из которых сейчас мертвы. Как бы сильно я ни хотел доверять Мэтти, я все еще едва знаю этого парня. Он работает здесь всего год, и только недавно у меня завязался с ним содержательный разговор.

Каковы шансы, что мой отец подбросил его поближе, чтобы проверить меня на верность?

Я выбрасываю эту мысль из головы так же быстро, как она появилась, напоминая себе, что безоговорочно доверяю своему отцу. Наши основные убеждения могут не совпадать настолько, насколько он хочет, но это не значит, что он попытается действовать за моей спиной и саботировать меня. Он еще более недоверчив, чем я, так что я — все, что у него есть.

— Присаживайся, — говорю я, рассеянно указывая на стул напротив.

Глаза Мэтти загораются, и он быстро подчиняется, в то время как я опускаю взгляд обратно на экран своего ноутбука, вводя еще пару паролей, чтобы открыть учетные записи Гильдии и доску объявлений в темном Интернете. С тех пор, как нам пришлось удалить его и перезапустить после взлома, в нем не было особых действий, но моя работа — проверять его на наличие подсказок, записывать их и стирать, чтобы никто другой не мог получить доступ к информации.

— Что-нибудь примечательное в отчетах? — спрашиваю я, не отрываясь от экрана. Нет никаких причин, по которым я не могу выполнять несколько задач.

— Дельта проходит инструктаж по стратегии новой миссии, и Грифф попросил освободить его от тренировок до конца недели.

— Нет, — категорически отвечаю я, просматривая обновленные банковские записи.

Я поднимаю взгляд на Мэтти и прищуриваюсь, когда до меня с опозданием доходит его первое заявление.

— Дельта берет на себя новое задание?

Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами, его челюсть дергается, когда он пытается подобрать слова.

— Э-э, в отчете не было никакой конкретики, там просто говорилось, что они проверяют стратегические формирования для нового задания…

Я стискиваю челюсти, зажмуриваю глаза, чтобы подавить прилив гнева, угрожающий вырваться наружу.

Не стреляй в гребаного посыльного, Кэм.

Открыв глаза, я перевожу взгляд на Мэтти.

— Понятно, — выдавливаю я. — Похоже, мне придется поговорить со своим стариком о том, чтобы он держал меня в курсе.

Мой ноутбук выдает уведомление, и я снова смотрю на экран, видя предупреждение от нашей системы наблюдения об аномальном увеличении движения, обнаруженном в камере номер один.

Я знаю, что не должен просматривать видеозапись — у меня важные дела Гильдии, и мне нужно перестать смотреть на Луну, как будто это моя гребаная работа, — но я ничего не могу с собой поделать. Как только я вижу это чертово уведомление, мои пальцы перемещаются по коврику мыши, чтобы щелкнуть по нему, руки набирают код-пароль для получения доступа к системе наблюдения.

После вторичной задержки, которая кажется гребаной вечностью, изображение подвальной камеры заполняет мой экран, и я моргаю от того, что вижу.

Я подключил не ту ленту?

Перейдя к списку камер прямого эфира, я проверяю, действительно ли я смотрю трансляцию 1, где находится Луна. Это изображение, на которое я смотрел бесчисленное количество раз, за исключением того, что сейчас не хватает одной ключевой вещи.

Ее.

16

Моя внутренняя волчица скулит, когда Кэм отступает, и это было бы тревожно, если бы я не знала, что это может быть только побочным продуктом какого-то наркотического бреда. Долгосрочные последствия длительного воздействия аконита оказываются ужасными. Я чувствую, как моя волчица, надежно спрятанная в моем подсознании, царапается на поверхности, но еще не полностью вырвалась наружу.

Пока.

Медленно, но верно некоторые из моих способностей оборотня начинают возвращаться. Когда я проснулась этим утром, синяки на моем запястье значительно поблекли, а рассеченная кожа на нижней губе снова срослась. Встав с кровати, я почувствовала себя сильнее и энергичнее, а когда Кэм спустился вниз, я почувствовала запах виски в его дыхании еще до того, как он заговорил. Улучшенное исцеление, сила и чувства — заслуга моей волчицы, но даже в этом случае она недостаточно сильна, чтобы я могла полностью вселиться в нее с помощью превращения.

Тем не менее, я очень рада, что первая часть моего плана сработала, потому что это означает, что я могу начать претворять в жизнь следующие шаги. По моим подсчетам, полнолуние должно быть уже близко, и чем ближе оно будет, тем сильнее будет моя волчица. Она должна быть на пике сил, чтобы у меня была хоть какая-то надежда выбраться из этой адской дыры, поэтому, пока я жду, пришло время сосредоточиться на втором этапе: соблазнении моего похитителя.

Мужчины думают своими членами. Это не наблюдение, это факт — и у Кэма в штанах чертовски много мозгов. Каждый раз, когда я закрываю глаза, все, что я вижу, это его огромный член. В голове сразу возникает образ, как он фистингует его, и, черт возьми… Я думаю, меня избили.

В этом что-то есть, верно? Звучит как фраза, которую использовала бы моя подруга Энди. А потом наша подруга Ло, вероятно, исправляла грамматику, пока Слоан тихо хихикала над выдуманным словом. Черт возьми, я скучаю по своим друзьям. Если я когда-нибудь захочу увидеть их снова, то мне нужно придерживаться плана.

Кэм, очевидно, хочет меня. Все, что мне нужно сделать сейчас, это использовать это влечение, чтобы я могла воспользоваться им, когда придет время. И давайте будем честны, меня так же безумно влечет к этому засранцу, как и его ко мне. Валять с ним дурака точно не будет рутинной работой, особенно потому, что я фантазировала о том, как оседлаю этот лошадиный член с тех пор, как он показал его прошлой ночью. Я умираю от желания узнать, каково это будет внутри меня, хотя бы раз.