Порочная луна

Папа прищуривает на меня свои темные глаза, разочарование в них перекликается с моим собственным.

— Да, и откуда, ты думаешь, взялся этот последний депозит?

Я хмурюсь, пиная носком ботинка тротуар. Я должен был это предвидеть. Если бы я в последнее время следил за нашими финансовыми показателями, у меня был бы журнал учета источников каждого пожертвования, и я бы увидел, что самое последнее пожертвование было связано с ним.

— Черт, — ворчу я, запуская пальцы в свою густую копну кудрей.

Ботинки моего отца шаркают по тротуару, когда он подходит ближе ко мне, хлопает рукой по моему плечу и серьезно смотрит мне в глаза.

— Я понимаю, почему ты так отреагировал, но тебе нужно взять свой гнев под контроль, Кэмерон. Я не хочу быть свидетелем еще одной подобной сцены.

— Да, я знаю, — бормочу я, отводя взгляд.

Папа снова вздыхает, сжимая мое плечо, прежде чем отпустить.

— Будь повежливее с Гриффи, малыш. Он достаточно наказан тем, что ты разбил ему лицо. Я уверен, что он больше не переступит черту.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки и неохотно киваю.

— Хорошо.

Мой отец проходит мимо меня, чтобы вернуться в дом, в то время как я задерживаюсь снаружи еще на несколько минут, размеренно дыша и тщательно запихивая свой гнев обратно в клетку, которую я построил для него в своем сознании. Когда я, наконец, чувствую себя достаточно спокойным, чтобы вернуться, я направляюсь прямиком к холодильнику и беру себе пару банок пива. Зажав их на сгибе руки, я наклоняюсь, чтобы достать пакет со льдом из морозилки, затем иду в гостиную и бросаю это Гриффину. Он вернулся на свое место на диване, выглядя чертовски жалким со своим окровавленным и в синяках лицом. Оно уже распухло, как у сукина сына.

— Пусть это будет уроком для всех об уважении к власти, — бормочу я, обводя взглядом других солдат в комнате. — Правила существуют по какой-то гребаной причине. Знайте свое место.

Раздается приглушенный хор ‘да, сэр’, и я переключаю внимание на Гриффа, указывая на него пальцем.

— Ты ходишь по тонкому льду, Гриффин. Не дай мне снова поймать тебя на этом дерьме, или ты уберешься отсюда.

Он слабо кивает.

— Понял, сэр, — прохрипел он себе под нос.

Господи, от одного взгляда на этого парня мне хочется ударить его еще раз. Он, блядь, пустая трата места.

Развернувшись на пятках, я направляюсь обратно во внутренний дворик, нуждаясь в глотке свежего воздуха, чтобы прочистить голову. Я опускаюсь в одно из адирондакских кресел у камина и откручиваю крышку с одной из пивных бутылок, а другую ставлю на широкий деревянный подлокотник кресла. Бросив пробку на тротуар, я подношу бутылку к губам и опрокидываю ее, делая несколько глотков, пока мои пальцы в волнении барабанят по подлокотнику.

Если бы Бен был здесь, он бы знал, что сказать, чтобы помочь мне собраться с мыслями. Он всегда мог меня уговорить. Никто не понимает меня так, как понимал Бен, даже мой собственный отец.

Я слышу, как позади меня открывается дверь во внутренний дворик, и поднимаю взгляд, когда Мэтти подходит к очагу и занимает стул рядом со мной. Он бросает на меня сочувственный взгляд, сжимая губы в тонкую линию.

— Грифф сам напросился, — бормочет он, перемещая свой вес на стуле, чтобы устроиться поудобнее.

Я ворчу в знак согласия, хватаю нераспечатанное пиво с подлокотника и, наклоняясь вперед, протягиваю его ему в знак предложения.

Он качает головой.

— Выпей это, если хочешь остаться, — ворчу я, и он протягивает руку, чтобы забрать его у меня, откупоривает крышку и делает глоток.

Несколько минут мы вдвоем сидим в дружеской тишине, потягивая пиво и глядя на густой лес за хижиной. Это не то же самое, что присутствие Бена здесь, но я ценю тихую демонстрацию поддержки Мэтти. Он хороший парень; жаль, что ему пришлось связываться с Гильдией. Годы службы в конце концов лишат его этого света в глазах, точно так же, как это случилось со мной.

— Не было бы у тебя интереса взять на себя еще какие-нибудь повседневные обязанности? — спрашиваю я, наконец нарушая тишину. — Помогать мне с составлением расписания, управлением командой и тому подобными вещами.

Он отнимает бутылку пива ото рта, медленно кивая.

— То, что делал Бен.

Я вздрагиваю, услышав его имя, произнесенное вслух, делаю еще один глоток своего пива и жадно глотаю.

— Да.

Мэтти снова кивает, покусывая нижнюю губу.

— Я знаю, что не могу заменить его, но я определенно готов взять на себя более важную роль здесь. Я просто хочу внести свой вклад, быть ценной частью команды.

— Ты напоминаешь мне меня самого, когда я был в твоем возрасте, — говорю я с кривой усмешкой. — Ну, за исключением того, что ты на самом деле хочешь быть здесь.

— Конечно, — отвечает он с ноткой сарказма в голосе.

Я вопросительно прищуриваюсь, глядя на него, и он тяжело вздыхает, ставит свое пиво на подлокотник и вытирает рот предплечьем.

— Я бы никогда не услышал об этом от своего дяди, если бы не поступил на службу. Он был довольно непреклонен в том, что это правильный путь для моей карьеры.

— Да, Мэтьюз — несгибаемый член Гильдии, — соглашаюсь я, ковыряя ногтем этикетку на своей бутылке и размышляя над тем, о чем он умалчивает. Поднимая на него взгляд, я с любопытством выгибаю бровь. — Так ты на самом деле не веришь в эту чушь?

— Ну, очевидно, теперь я верю в сверхъестественное, — отвечает он с тихим смехом.

— Не это, — ворчу я. — Остальное. Страх перед чем-либо бесчеловечным и необходимость искоренить это из существования.

Мэтти бросает на меня нерешительный взгляд.

— Честно?

— Не вешай мне лапшу на уши, парень.

Он снова вздыхает, проводя рукой по лицу.

— Не так, как другие. Но это не значит, что я не приложу все усилия в этой области. Я все равно буду скалить зубы и заслужу свое место.

— Я могу уважать это, — бормочу я, кивая.

Потому что я чувствую то же самое, черт возьми. Несмотря на идеологическую обработку моего отца, я всегда боролся с тем, чтобы полностью посвятить себя этому делу.

— Не волнуйся, я сохраню твой секрет, — говорю я, подмигивая, и губы Мэтти растягиваются в ответной улыбке.

По крайней мере, мне не нужно притворяться с ним. Может быть, мы вдвоем сможем разобраться со своими сомнениями вместе; найти что-то, во что стоит верить, кроме мести.