Порочная невинность

Он еще сильнее сжал пальцы; Билли Ти застонал и свернулся в клубок.

– Мне моя машина очень нравилась, – вздохнул Такер. – И еще, оказывается, я очень люблю эту леди, которую ты оскорбил. Так что лучше ты не связывайся со мной. Билли Ти: я уже не тощий десятилетний мальчишка.

– Отпусти! – ухитрился выдавить из себя Билли Ти. Решив, что достаточно проучил его, Такер разжал пальцы и поднялся. Кэролайн смотрела на него широко открытыми глазами и не могла произнести ни слова. Щенка она уже спустила на землю, и тот преспокойно поливал ботинки Билли Ти.

Такер, подхватив щенка под мышку, повернулся к Кэролайн и сказал:

– А теперь, детка, я отвезу тебя домой.

– И ты оставишь его в таком виде на дороге?!

Она чуть шею не вывернула, пока он тащил ее к машине Деллы.

– Да, именно так. И мы, наверное, еще успеем с тобой сегодня в кино.

– В кино… – машинально повторила Кэролайн. – Такер, я стояла рядом и все видела! Ты ударил этого человека в…

– В приличном обществе мы называем это «персональной частной собственностью». Лезь на ту сторону, если не хочешь сама вести машину.

Она послушалась, но все никак не могла прийти в себя.

– Насколько я знаю, это запрещенный прием. Никак не ожидала, что ты способен устроить такую грязную драку!

– Всякая драка грязная, Кэролайн. Бог почему я всегда так усердно их избегаю. – Он наклонился, быстро поцеловал ее и завел мотор. А затем небрежным движением выкинул ключи от машины Билли Ти на дорогу. – Ну, так как насчет кино?

Кэролайн только глубоко вздохнула:

– А что сегодня идет?

Глава 16

Пока Тоби и Джим усердно работали молотками на заднем крыльце и укрепляли перила, Кэролайн целилась в жестянку из-под куриного супа. Прицелилась, выстрелила – и опять промахнулась.

– Наклони голову немного вправо, – посоветовала Сьюзи. – Ты все время дергаешься влево, когда нажимаешь курок.

– Но у меня это непроизвольно выходит.

– А ты постарайся в это время не дышать. Затаи дыхание и главное – не жмурься. – Кэролайн снова выстрелила и снова промахнулась. – Да, боюсь, на этот раз Четвертого июля тебе в соревновании не участвовать…

– Не сойду с места, пока не попаду!

– А может, тебе опять подумать об этом Луисе?

– Не поможет. Я уже от него освободилась.

– Ты уверена? Но в таком случае, может, расскажешь, что и как было, во всех отвратных подробностях?

– Да они скорее банальны, чем отвратны. Я просто-напросто застала его с другой.

– О! – Сьюзи нахмурилась и грозно потрясла своим ружьем. – И ты не убила обоих?!

Кэролайн засмеялась.

– Нет. К сожалению, это все происходило, когда у меня был период слез и стенаний. Но сейчас он, кажется, в прошлом.

– Что – период или Луис?

– И то, и другое. Черт побери, я просто обязана попасть в жестянку! Конечно, это дело практики. Но никто так не понимает значения практики, как музыкант. – Кэролайн опять подняла ружье и прицелилась. – Сейчас эта жестянка у меня запоет!

Она слегка наклонилась вправо, и в следующий момент банка если и не запела, то громко звякнула, что доставило Кэролайн большое удовлетворение.

– Прекрасный выстрел. – Сьюзи поощрительно похлопала Кэролайн по спине. – Почему бы и дальше не попрактиковаться, пока везет?

– Нет, на сегодня хватит. – Кэролайн аккуратно разрядила ружье. – Я и так поставила свой личный рекорд: вчера я больше двух часов пристреливалась, прежде чем попала в эту дурацкую банку. А сегодня на это ушло только час и сорок пять минут. – Она сунула неиспользованные пули в карман за неимением более подходящего места. – Хочешь чего-нибудь выпить?

– А я уж думала, ты этим не поинтересуешься никогда. И они направились к дому.

– Ты все-таки поручила эту работу Тоби и Джиму? Молодец. Мне нравится голубой. Очень освежает.

– Они выкрасят и оба крыльца. Можно пройти, Тоби?

– Конечно, только поосторожней. Добрый день, миссис Трусдэйл.

– Привет, Тоби. Когда ты все здесь закончишь, почему бы тебе не зайти к нам и не пристыдить как следует Берка? Он так и не собрался заняться боковой дверью. Она скоро совсем перестанет открываться.

Утирая лицо шейным платком, Тоби улыбнулся. Пыль и грязь прочно засели в складках вспотевшего лица.

– Но ведь я же говорил ему, что надо сделать. Наверное, уже полгода назад говорил.

– Вот именно. А он все только обещает. – Сьюзи обошла ящик с инструментами. – Впрочем, у него сейчас слишком много других забот…

Улыбка на лице Тоби сразу увяла.

– Да, мэм. Джим, подержи-ка эту доску прямо. И он уже не отрывал взгляда от своих рук, а Кэролайн провела Сьюзи на кухню.

– А вот и щенок, о котором я уже так много слышала! Сьюзи присела на корточки возле одного из стульев, под который забился Никудышник: он спрятался туда, как только прозвучал первый выстрел.

– Да, это мой свирепый сторожевой пес. – Кэролайн усмехнулась, глядя, как щенок, скуля и повизгивая, лижет Сьюзи руку. – Я просто сумасшедшая, что взяла его.

– Да нет, просто слишком мягкосердечная. – Сьюзи встала и взяла стакан охлажденного чая, протянутый Кэролайн. – Спасибо. Я хотела заехать к тебе пораньше, но с тех пор, как Марвелла обручилась, все в доме идет кувырком.

– Да, я слышала об этом. Представляю, как ты переживаешь.

– Не говори! Реву целыми днями. – Она откусила предложенный Кэролайн кекс. – Я знала, конечно, что это рано или поздно случится: они вздыхают друг по дружке уже два года. А когда не вздыхают, то цапаются, – а это всегда верный признак.

– Да, но она все равно твоя маленькая дочка…

– Это точно. – Сьюзи вытерла слезу. – Мой ребенок. Мой первый ребенок. Когда я занята разговорами или домашними делами – все в порядке. Но стоит мне сесть отдохнуть, как тут же начинаю реветь.

Кэролайн некоторое время нерешительно созерцала второй кусок кекса, но в конце концов сочла, что заслуживает его.

– Они уже назначили дату?

– Сентябрь. Марвелла всегда очень любила хризантемы и хочет, чтобы в церкви было полно хризантем и чтобы все ее пять подружек были в платьях осенних красок. – Сьюзи проглотила последний кусочек кекса и глубоко вздохнула. – У нас с Берком была очень тихая свадьба… Знаешь, с тех пор как Остин сбежал, Берк забегает домой, только чтобы поспать несколько часов. – Сьюзи подняла голову. – Миленькая, ты не боишься, что Остин опять сюда заявится и... побеспокоит тебя?