Порочный Торн

— Уходи, ведьминская девка, — про себя повторяю я.

Я не хочу вот так от неё кормиться. Я хочу держать её в объятиях и слушать, как она от наслаждения, а не от страха выкрикивает моё имя. Если Натали осмотрит окрестности и найдёт меня, то столкнётся с голодным и раненым вампиром, а не с контролируемым человеком, которым я так старался стать. Мы не все должны быть монстрами только потому, что такими были наши отцы.

— Вампир, — бормочет она. Её голос настолько тихий, что даже мой сверхъестественный слух едва мог разобрать это слово.

Я не могу от неё скрыться, не сейчас, когда себя выдал. Она меня видела. Собрав воедино каждую унцию самоконтроля, которым обладал, я встал и побрёл к лесополосе.

— Ведьма.

Натали упирает руку в бедро, дождь стихает почти до нуля.

— Ты ужасно выглядишь.

— Подумал, что могу попытаться принять солнечные ванны.

— И как это на тебя подействовало?

Я пожал плечами, игнорируя боль в теле.

— Всё ещё не заработал иммунитет от солнца.

— Вот это мне повезло.

Тянущее ощущение скручивает внутренности, вынуждает подойти к Натали ближе, зовёт выйти в лучи солнечного света, хотя всё во мне кричит остановиться. Эта связь, штука, которая нас приманивает друг к другу, слишком мощная. Она меня убьёт.

— Что ты делаешь? — спрашивает Натали, её голос высокий и напряжённый.

— Я не могу остановиться. Я пытался тебе об этом сказать. Что-то продолжает меня к тебе притягивать.

— Проклятие, — шепчет она.

Я хотел спросить о чём, чёрт возьми, она говорит, но сейчас я полностью вышел на солнечный свет и вскоре просто сгорю. Моя кожа зашипела, как только на неё попал солнечный свет и всё, что я могу сделать, это не закричать в агонии. Натали мой единственный шанс.

— Впусти меня в дом. Натали, мне нужно скрыться от солнца.

— Но ты вампир. Ты лжёшь.

Её опасения буквально убивают меня, и у меня нет времени на терпение.

— Боже, женщина, я никогда не врал. Ты не спрашивала. Я ничего не сделал, кроме как спас тебя и целовал тебя до тех пор, пока у тебя не перехватило дыхание. Если бы я хотел тебя убить, то ты уже трижды была бы мертва.

Теперь я дымлюсь. От рук и груди поднимается дым. Через несколько секунд я вспыхну пламенем.

Натали прикусывает нижнюю губу, хватает меня за локоть и тянет в дом. Я вырываюсь из её хватки. Не хочу, чтобы она сгорела, если я всё же воспламенюсь. Она открывает дверь и заходит внутрь, а я так и зависаю на пороге, спиной ощущая слепую боль.

— Мне нужно, чтобы ты меня пригласила.

Её глаза расширяются. Натали размахивает ножом, словно собирается меня пырнуть. Я бы с радостью получил удар ножом в живот, чем превратился в пепел на её пороге.

— Это не мой дом.

— Чёрт возьми, просто сделай это!

— Сайлас, пожалуйста, входи.

Я упал вперёд, ногой захлопнул дверь. Натали опустилась рядом со мной на колени и убрала волосы с моего лица.

— Ты в порядке?

— Я буду в порядке. — Её одежда всё ещё насквозь мокрая, прозрачная и дразнящая. Мои клыки удлиняются, член твердеет, даже несмотря на боль, которую я всё ещё испытываю. — Мне нужно попасть в какое-нибудь тёмное место или придётся покормиться. В идеале лучше и то, и другое.

Натали сглатывает, её сердце дико колотится в груди, и она начинает пятиться назад, но я хватаю её за запястье и останавливаю.

— Кормиться?

— Кровью. Именно это мы делаем.

— Мы. В смысле… вампиры.

— Да.

Натали отталкивает меня, её окровавленная ладонь оставляет красные полосы на моей рубашке, отчего мне становится ещё труднее не взять её. Я снова хватаю её за запястье и ловлю вторую руку, ту, в которой нож, который она подняла в защитном жесте. Натали сильная. Если получится, она попробует меня убить. Но потерпит неудачу. Затем я подношу её кровоточащую ладонь к губам и провожу языком вдоль пореза. Блаженство взрывается в моих вкусовых рецепторах и посылает вспышки похоти прямо к ноющей эрекции в моих штанах. Грёбаный ад, она слишком хороша.

— Что ты делаешь? — спрашивает Натали.

— У тебя идёт кровь.

— Ты меня лизнул.

— Ты что, пропустила часть, где говорилось, что я вампир? Мне больно из-за тебя. Из-за того, что случилось, чтобы притянуть нас снова друг к другу. Мне нужно исцеление.

— Я не давала тебе разрешение.

— Я позабочусь о тебе, ты позаботишься обо мне, — дразняще произнёс я с дьявольской улыбкой.

— В смысле?

Клыком я проколол большой палец и накапал крови на её рану. Натали удивлённо ахнула, когда та затянулась на её глазах.

— Я… не уверена, что могу позволить тебе меня укусить. Ты даже не должен быть здесь. — Я вижу, как она закрывается от меня.

Она не собирается облегчать мне участь, но правда в том, что у меня нет трёх ночей, чтобы полностью восстановиться. Мне нужно прямо сейчас от неё покормиться. Если я буду ждать, то буду ужасно голоден, и кто-то умрёт, чтобы утолить мою жажду.

— Тогда отведи меня в какое-нибудь тёмное место, чтобы я смог исцелиться самостоятельно. Это займёт некоторое время.

Страх отражается в её взгляде, и лицо становится бледным.

— Нет, ты не можешь здесь находиться, когда вернётся ковен. Они убьют тебя, а меня, скорее всего, оставят с проклятием за то, что я тебе помогала. Местные ведьмы не любят вампиров.

— Тогда позволь мне покормиться.

На её лице мелькает нерешительность.

— Я не…

— Мне нужно просто столько, сколько хватит на исцеление. Они даже не узнают, что я был здесь.

— И с наступлением темноты ты уйдёшь.

— Если ты этого хочешь.

Натали прикусывает нижнюю губу, раздумывая над моим предложением.

— Я могу просто тебя убить и покончить со всем этим.

— Но тогда ты никогда не узнаешь правду о том, какого быть с вампиром. Что-то в твоих глазах говорит о том, что ты любопытная.

— Я могла бы найти другого вампира.

От этого у меня закипает кровь. Никто не прикоснётся к Натали. Я хмурю лоб, внутри закручивается замешательство. Чем больше я нахожусь рядом с ней, тем больше её хочу. Клянусь, несколько лет назад, покинув семью, я никогда не брал другого раба крови, но, быть может, мог взять любовницу.