Портрет в черепаховой раме. Книга 1. Покинутая дама

– О солнце, ты – живот и красота природы,источник вечности и образ божества!Тобой жива земля, жив воздух, живы воды,душа времён и вещества!

Загряжский опустил руку и обратился к собравшимся горожанам:

– На небо, на небо взгляните, господа! – и, показав на сиявшее солнце, вновь поднял руку, и полк дружно произнёс:

– Тобою всякое дыханье ликовствует,встречает радостно лицо твоё вся тварь,пришествие твоё вседневно торжествует,небесных тел ты – вождь и царь! А мы – всего защитники державы, но не на смертный бой послали нас, и посланы мы к вам не для забавы, а защищать здесь будем васот всех уныний и печали,от всех раздоров и от склок!Вот для чего к вам в Дерпт прислаливесь карабинерный наш полк.

Горожане, явно не ожидавшие такого стихотворного представительства целого полка, заулыбались и зааплодировали. Кто-то даже крикнул «браво!».

Загряжский вновь поднял руку, и полк продолжил таким же дружным хором:

– Благополучны днинашими временами.Веселы мы одни,хоть нет и женщин с нами. Честности здесь уставы, злобе, вражде – конец. Ищем единой славы от чистоты сердец.

Загряжский опустил руку, и полк смолк.

– Кто мог написать им стихи? – тихо спросил генерал-губернатор у стоявшего рядом с ним барона Липхарта.

– Мне известен один пиит. Когда я учился на офицера, он нам науки разные преподавал. А теперь его вирши обожает моя дочь.

– Кто такой?

– Александр Сумароков, – ответил барон.

Полковник Загряжский вновь поднял руку, и полк произнёс:

– И только одни лошадкиждут с опасеньем тьмы –не ведая, где палатки,в которых жить будем мы.

Услышав эти слова, Юрий Броун слегка усмехнулся, горожане вновь оживились, а полковник Загряжский произнёс:

– В самом деле, уважаемые господа дерптчане, мы уже не один день в пути. Поэтому сначала нам хотелось бы расположиться, привести себя в порядок. И только тогда…

Командир полка вновь взмахнул рукой, и на этот раз уже не весь полк, а лишь группа офицеров, окружавших полковника, дружно произнесла:

– Любезные Дерпта дамы,лишь грянет в вечерний часмузыка, и тогда мывмиг очаруем вас!

Услышав эти стихотворные строки, горожане опять засмеялись, вновь раздались крики «браво!», а стоявшая совсем недалеко от Загряжского очень симпатичная молодая дерптчанка крикнула:

– Гип-гип ура! Гип-гип ура! Willkommen in Doorpt! Добро пожаловать в Дерпт!

– Спасибо, сударыня! – поблагодарил её Загряжский. – Вот мы и пожаловали!

А генерал-губернатор Юрий Броун заявил:

– Дорогие прискакавшие к нам господа карабинеры, некоторые из встречающих вас тоже когда-то служили в армии, а кое-кто даже был кавалеристом. Поэтому нам понятно волнение ваших «лошадок». Но успокойте их! Вас ждут не «палатки», трепыхающиеся от порывов ветра, а надёжные армейские дома, которые называются казармой. Отправляйтесь туда и приводите себя в порядок! И мы ждём ваших представителей на балу, который состоится завтра. А в казармы вас сопроводит бывший кавалерийский ротмистр, которого прошу любить и жаловать! – губернатор кивнул стоявшему рядом с ним молодому человеку, тот мгновенно оседлал находившегося неподалёку коня и подъехал к Загряжскому.

Броун продолжил:

– А вас, господин полковник, я жду завтра утром у себя. Ротмистр фон Поссе вас проводит.

Подъехавший к Загряжскому молодой человек воскликнул:

– Разрешите представиться, господин полковник!

– Разрешаю! – с улыбкой ответил Загряжский.

– Кавалерийский ротмистр в отставке барон фон Поссе.

– Очень приятно! – ответил полковник. – Меня зовут Иван.

– А меня – Мориц, – сказал барон и, улыбнувшись, спросил. – Вы, Иван, грома не боитесь?

– Нет. А в чём дело?

– Дело в том, что сейчас грянет «дерптский гром».

– Как? – удивился Загряжский. – Зимой?

– Гром в любое время гром, если его делает Мориц фон Поссе.

– Если так, то громыхните легонько!

Мориц фон Поссе развернул коня и подал знак.

И тотчас над площадью с грохотом вспыхнули огни фейерверка. Собравшаяся на площади публика вновь оживилась.

– Как? – спросил Мориц.

– Великолепно! – ответил полковник.

– А сейчас? – и Мориц вновь подал знак.

Над площадью вспыхнул ещё более яркий фейерверк.

– Замечательно! – оценил огни Загряжский.

– А если ещё так? – спросил Мориц и подал знак.

Над площадью с грохотом появилось столько огней, что вокруг стало светло, как ясным солнечным днём.

– Просто превосходно! – воскликнул Загряжский.

– Это и называется «дерптский гром»! – сказал Мориц. – Вы под Петербургом гром-камень нашли и монумент императора Петра на него поставили, а у нас в Дерпте делается по заказу гром. В честь тех, кто прибыл к нам из далёкого Санкт-Петербурга.

– Спасибо, дорогой Мориц! – сказал полковник. – Ваш гром – великолепный подарок нам!

– После этого подарка прошу последовать за мной! – произнёс фон Поссе.

– С удовольствием подчиняемся! – Загряжский повернулся к полку и, дав знак музыкантам, крикнул. – Следуем за ротмистром!

Музыканты заиграли.

Стоявший среди встречающих мужчина лет тридцати воскликнул:

– Мартин!

– Я здесь, господин учитель! – тотчас отозвался стоявший рядом с ним паренёк лет семнадцати.

– Как тебе прибытие полка?

– Смотрится красиво!

– А красота всегда просится, чтобы её запечатлели, то есть увековечили! Под названием «Встреча полка карабинеров в Дерпте»!

С другой стороны площади среди встречавших находилась пожилая женщина и её молодая родственница, которая спросила:

– Как вам, тётушка Луиза, карабинерный полк?

– Лихие ребята, Марта! – ответила пожилая. – Даже, пожалуй, слишком!

– Почему?

– Чтобы поприветствовать город и его обитателей, своих слов у них не нашлось, и они обратились к стихам пиита Сумаркова.

– Зато как складно всё у них получилось!

– Посмотрим, какими виршами они заговорят завтра!

– Как мы об этом узнаем?

– Проще простого! Когда в какой-нибудь маленький город заглядывает армейский полк, о чём начинают говорить его офицеры?

– О своих самых разных военных делах, – предположила Марта.

– Ни в коем случае!

– А о чём же?

– О женщинах!

– Они о них и говорили! – напомнила Марта.

– А завтра начнут говорить только о них.

– Быть этого не может!