После Нуля

– Пока есть шанс решить всё переговорами, я буду пробовать. Ну а если нет, то уходите на юг. Идите за Волком, в Ужур. Да неважно куда, лишь бы подальше отсюда.

– Я никуда не пойду. Я останусь.
– заявил сын.
– Или уходим все вместе, или я остаюсь тут.

– Не спорь. Ты останешься с матерью и в случае нашей неудачи, ты уведёшь её и остальных.

– А нам? Нам тоже уходить?
– чуть ли не хором начали спрашивать соседи.
– Бросить всё и бежать?

– Когда вы присягали мне, я говорил, что может сложиться такая ситуация. Поэтому примите это. Если вы не уйдёте, вас убьют.

– Зашибись. Бросить всё и идти в никуда.
– выражали недовольство они. Но судя по их мыслям, они всё-таки решили, что, если мы не вернёмся, они уйдут.

– Что с сыном полковника?
– спросил Хакас.

– Если мы договоримся с Арсланом, то я отдам ему его сынка. Пусть это будет жестом доброй воли.
– пояснил я.
– Он передаст ему наши условия мира. Ну а если не согласится - значит это его выбор.

– У тебя в плане, всё "если", да "возможно", - сказал Кривой.
– Неправильно это всё, непродуманно.

– Нет у нас времени на разработку планов.
– ответил я.
–

– Но...

– Никаких "но".
– резко оборвал я несогласных с моим решением.
– Будет так, как я сказал! Конец собрания, расходимся!

Я понимал, что подставил всех этих людей, свою семью, друзей, соседей. Все они доверились мне, а я, посчитав себя умнее, хитрее, сильнее всех, втравил их в эту задницу, выбраться из которой, можно было, лишь переступив через свои принципы, и попытаться договориться с врагом, который может убить меня на переговорах. Но и моя смерть не гарантировала спокойствие моим близким. В случае провала переговоров, людям из моей общины, придётся спасаться бегством. Я был уверен, что если им придется так поступить, то они смогут найти спокойное место, и смогут начать там всё с нуля. Они справятся. Я верю в это.

– Как этих сделаем?
– спросил Юрка.

– Начнёт светать, нападём. Думаю они не сразу поймут, что происходит.
– ответил ему я, когда мы, аккуратно выглядывая из-за забора, наблюдали за нашими сторожами.

– Только нельзя допустить, чтобы кто-нибудь из них убежал.
– добавил Кривой.
– Иначе это будет полный провал.

– Согласен. Поэтому нападём с двух сторон.

Но подготовится к нападению на наших охранников нам не дали. Сделали это они сами, заявившись к нам раньше, чем мы приступили к окружению.

– Вы чё блять, спите что ли?!
– орал один из вояк, громко стуча по доскам забора.

К ним вышел Казимир, наскоро проинструктированный мной, соглашаться на всё, что им будет нужно.

– Алкашки требуют.
– сказал Малевич, вернувшись домой.

– Хорошо, дадим.
– спокойно сказал я.
– Собираете всё, что есть.

Пять пол-литровых бутылок - это всё, что нам удалось найти, были любезно переданы воякам.

– Мало, бля. Ищите ещё.
– сказал Казимиру полупьяный лейтенант.
– Скоро придём.

– Думаешь, сработает?
– спросил Юрка, наблюдая за военными в щель забора.

– Скоро узнаем.
– ответил ему я.

Бутылочка уксуса, разделённая, на пять бутылок самогонки. Это был наш план. Облачившись в броню и приготовившись к атаке, глядя сквозь щели в заборе, мы ждали, как подействует на людей эта адская смесь.

Всё началось спустя минут десять. Бесцельно бродя между палаток, почти два десятка людей, медленно взмахивали руками, словно пытаясь взлететь к небесам. Некоторые из них, словно повинуясь чьей-то воле, подошли к костру, уставились на огонь и начали рычать, а кто-то, завалившись на землю, елозили по ней, словно дождевые черви. Между этими одурманенными, бегали два совершенно трезвых человека, которые старались понять причину такого поведения своих сослуживцев.

– Сначала этих двух, потом остальных.
– распорядился я.
– Офицеров брать живыми. Начали.

Сопротивления мы не встретили, поэтому был не бой, это была бойня. Спустя несколько минут, вокруг палаток лежало восемнадцать изрубленных тел. Трёх офицеров, двух лейтенантов и капитана, что были в этой толпе, мы взяли в плен. Тех двоих, трезвых, вопреки моему ожиданию, догонять не пришлось. Проявив желание защитить своих обдолбаных товарищей, они пали от наших рук.

За всё это время, мы сражались вдали от дома. Наши домочадцы не видели того ужаса, что мы творили. Но сейчас, увидев это, они были шокированы. Нервозное состояние расползлось по всем жителям общины. До тех, кто ещё не встречался со смертью, начало доходить, что она совсем рядом. Стоит только посмотреть за забор, и ты ощутишь её ледяное прикосновение.

Эта бойня сыграла мне на руку. Все несогласные или сомневающиеся, начали собирать вещи, готовясь к долгому путешествию в никуда!

Спустя час рассвело. За это время, к нашим пленным вернулся человеческий облик, и я, под осуждающие взгляды многих, приступил к допросу.

– У меня нет времени вас допрашивать, поэтому я убью одного из вас. Пока он умирает, у оставшихся будет время подумать, стоит ли мне врать или что-то умалчивать.
– объяснял я им их жизненные перспективы.
– Один из двоих оставшихся, кто быстрее и чётче ответит на мои вопросы, останется живым. Ясно?

– Я готов говорить.
– быстро ответил мне один из лейтенантов.

– Хорошо. Тогда второй умирает.
– произнёс я.
– Тащите всех к Людоеду.

Они ещё не знали кто такой Людоед, но почему-то, им стало страшно. Офицер, которому была уготована смерть от зубов моего пса, упрашивал нас пощадить его, он обещал рассказать нам всё, что мы пожелаем. Он, даже успел выдать нам численность группировки войск полковника и оставшийся офицерские состав.

– Это мой стокилограммовый мальчик.
– указал я пленным на Людоеда, войдя к нему в вольер.
– Людей он не любит, ещё больше чем я, поэтому с радостью разорвёт ваши поганые глотки.

Те двое, которым выпал шанс всё мне рассказать, стояли с бледными лицами, а третий, пытаясь вырваться из рук Бурана, умолял отпустить его.

– Юра, - обратился я к Кривому.
– Рассеки ему икры.

Кривой присел и двумя быстрыми ударами надрезал пленному икроножные мышцы, а Буран швырнул его в дверь вольера, которую открыл, а затем очень быстро закрыл Хакас.

Увидев на своей территории чужака, Людоед бросился на него и вцепился зубами в руку, которую человек выставил вперёд, пытаясь защитить себя. Клыки впились в плоть жертвы, и пёс начал рвать руку, мотая головой в разные стороны. На крик терзаемого собакой человека, прибежали наши женщины, но увидев, что мы творим, высказали нам всё, что о нас думают, обматерили и ушли обратно, не в силах слушать вопли жертвы Людоеда.

Разобравшись с руками человека, пес схватил его за горло, сильно сжал челюсти и трижды мотнув головой, вырвал большой кусок глотки.

– Поняли, что с вами будет?
– спросил я у пленных, а те, ни секунды не колеблясь, ответили мне согласием.

– Юра, ты младшего, я старшего. Вопросы ты знаешь.
– сказал я Кривому, расходясь в разные стороны ограды.

– Ваша численность, без местного ополчения?
– спросил я капитана.

– Сорок семь человек, включая полковника.
– быстро, словно заранее посчитав, ответил он мне.