После Нуля

– Нихуя ты загнул.
– выдал я, округлив глаза от услышанного.
– Пойду я, переварю услышанное, заодно мясо разделывать поучусь. Опыт как-никак.

– Толстого потрошить пошёл?
– спросил меня Волк.

– Ага.
– ответил я.
– В сторонку отведу его, чтобы на полянке не гладить.

Из своего рюкзака я достал небольшой маток веревки, и направился к куче мусора, мысленно приказав пленному, следовать за мной.

Жертва моих будущих, садистских действий, покорно разделась до трусов, и заведя руки за спину, позволила мне привязать их к среднего размера берёзке.

– Очнись животное.
– вслух, позволил я Михалычу, овладеть своим телом.

Он словно проснулся, и пока не понимал, где он находится и что с ним происходит.

– Чё за нахуй! Где я? Где мои мужики?
– засыпал он меня вопросами.

– Привет, животное. – вежливо, поприветствовал я его.
– Я тоже очень рад тебя видеть.

– Кто ты?
– задал он тупой вопрос.

– Вот те на. А ты что, забыл, кого ты в Дубнике шёл убивать?

– Отпусти меня!
– закричал Михалыч.
– Я серьёзный человек, меня тут все знают! Тебе же пиздец придёт!

– Не раньше чем тебе.
– спокойно ответил я этому крикуну и приблизился к нему вплотную. Левой рукой схватил и оттянул его правое ухо.
– Ну что, начнём?

Не дожидаясь его ответа, я отрезал ему мочку уха и швырнул её в сторону. Толстяк взвыл от боли, что конечно порадовало мой слух, но в этом крике не чувствовалось искренности.

– Ты чего придуряешься? Не так это и больно.
– сказал я ему и ударил кулаком в грудь.
– И это тоже не больно.

После удара в грудь, Михалыч прекратил орать и закашлялся.

– Продолжим?
– спросил я его, хотя совсем не нуждался в чьём-либо позволении, для продолжения экзекуции.

Пока я отрезал куски плоти от тела этого жирного борова, он ревел от боли, дёргался и пытался вырваться.

– За что!!!
– кричал он, пытаясь понять причину такого отношения к себе.

– Зря ты грубил моей жене. Зря.
– ответил ему я, и отрезал остатки правого уха.

– Сука, развяжи меня, давай как мужики! Один на один!
– продолжал орать он.

– О, нет. Если мы сразимся в поединке, тогда твоя смерть будет быстрой, а я этого совсем не хочу...

Когда я закончил с ним, земля, вокруг привязанного к дереву куску мяса, была сплошным ковром залита кровью, и повсюду валялись маленькие кусочки человеческого плоти.

Какое-то время мне понадобилось, чтобы смыть с себя следы моих зверств, а после я присоединился к своим спутникам.

– Отдохнули?
– спросил я парней.
– Идти пора.

До перекрёстка мы дошли, без каких либо приключений. Как и в прошлый раз, остановились посреди него, и я обратился к Волку:

– Вроде как, пришло время прощаться, - обратился я к Волку.
– Уверен, что тебе надо уходить?

– Да брат, уверен.
– решительно ответил он мне.
– Мне обязательно нужно попасть домой.

– Я не буду спрашивать, что у тебя за дела дома, не буду предлагать помощь, потому что сам в жопе, но если решишь вернуться, то двери моего дома всегда открыты для тебя. Рад, что повстречал тебя. Удачи, брат.

Мы пожали друг другу руки и обнялись.

– Хоть я тебя почти не знаю, - сказал Волку Факел.
– Но ты успел стать мне другом, так что, удачи.

– Спасибо. Я тоже рад, что познакомился с вами.
– сказал он нам в ответ.
– Я очень хочу остаться и помочь вам, но мне нужно идти. Обещаю, что когда-нибудь вернусь. Обязательно вернусь. И ещё, Кузнец, спасибо за меч.

– Да не за что. Пользуйся на здоровье.

– Ладно, парни, пойду я. Удачи вам. И ещё, сделайте их, сделайте их всех.
– пожелал он нам на прощанье, и повернувшись, пошёл на юг.

Ловя на себе косые взгляды, мы всё-таки беспрепятственно миновали Сосновку. Отошли от неё пару километров и, найдя подходящее место, устроили привал в тот момент, когда солнечный диск уже коснулся горизонта.

– Нужно пленного покормить, - сказал я Факелу.
– Я отпущу его, пусть отдохнёт, да и у меня от этого всего голова болеть начинает.

– Хорошо.
– ответил Факел, доставая из рюкзака свой нехитрых ужин.

– Садись, поешь.
– обратился я к Егорову.
– Только не вздумай бежать. Ясно?

– Ясно.
– удивлённо осматриваясь по сторонам, ответил пленный.
– Как я тут оказался?

– Ножками дотопал.
– озвучил Факел очевидные вещи.

– Ну то, что я шёл сюда сам, я понимаю - ноги пиздец как болят, а как я сюда пришёл, вот это я не помню.
– сказал он нам.

– Не заморачивайся. Всё равно не поверишь. Так что, кушай и не спрашивай.
– посоветовал я.
– Лучше про отца расскажи.

– Что тебе рассказать?
– спросил он у меня.

– Что он за человек, почему ты сбежал и какие у него слабые места?
– предложил я темы для беседы.

– Не важно, какие у нас с ним отношения, но он мой отец, поэтому, я ничего не расскажу.

– Не надо изображать хорошего сыночка, всё равно не поверю. Поэтому лучше расскажи всё сам, не заставляй меня копаться в твоей голове.
– угрожающе произнёс я.
– Что, блять, за день сегодня, всех заставлять надо.

– Ты чё, экстрасенс? Или это такая метафора, и выражение "копаться в голове", означает, что ты меня пытать будешь?
– чуть ли не смеясь, ответил он мне.

– Как же вы меня заебали.
– недовольно произнёс я, и послал ему мысленный приказ уснуть.

Сын полковника, сидевший на заднице, завалился назад и легонько засопел.

– Сам узнавать будешь?
– спросил Факел.

– Доем и дебила из него сделаю. Пусть знает, как с колдунами шутить.

"Начнём, - сказал я сам себе, проникнув в голову спящего капитана.
– Что у нас тут. Так. Папа бил сына, папа бил маму, папа водил домой блядей... ох, и не повезло же тебе с папой. Дальше. Опа, а бляди-то и мужского пола бывали. Информация конечно интересная, но совершенно не нужная. Ищем дальше. Вот папа с сыном уже в нашем городе, а вот и причина ссоры. Ой, какие мы обидчивые, получил от папы выговор, за то, что не захотел офицерам подчиняться. Подумаешь, папа на хуях оттаскал прилюдно. Разве это повод воровать припасы и со своим отрядом сбегать в деревню? Ну, да ладно, не мне вас судить. Ещё что тут у нас интересного?"

Сколько бы я не искал уязвимые места своего противника, найти их так и не смог.

"Неужели я смогу обезопасить свою общину, только убив полковника и его офицеров. Неужели нет других способов?
– рассуждал я, продолжая искать хоть что-то, похожее на тот мифический козырь, что я так жаждал получить, схватив сына полковника. Я старался гнать прочь мысли о бесполезности нашего похода.
– Зачем? Зачем мы пошли в этот долбаный Дубник! Зачем нужны были все эти жертвы? Ради чего погиб Баламут?! Елисей?!"