После развода. Другая дверь

– Так, подожди, - сказала Наталья. – Пойдем, ты поешь чего-нибудь, попьешь чаю. А потом спокойно расскажешь, что у тебя произошло.

Та покорно кивнула и направилась за ней следом у кухню. Когда проходили через гостиную, Ната показала на стоявшую на столе серебристую упаковку с темно-вишневым бантом.

– А у меня для тебя подарок, - и обернулась. – И еще фирменная выпечка и кофе нескольких сортов.

А та еле слышно пробормотала что-то.

Да что происходит?

Наталья дочь свою не узнавала. Прежняя Арина фыркала и с презрением выпячивала губы на все ее слова. Однако она промолчала, сама скажет.

– Садись, - усадила дочь за стол, положила ей в тарелку с горкой салат, придвинула еще кое-что из прихваченных с собой питерских разносолов. – Пробуй.

Арина кивнула, попыталась есть. Но потом отложила вилку в сторону, глаза налились слезами.

– Мама, ты не представляешь…

***

Эти несколько дней очень плохо у Ксении складывались.

Ей нужно было срочно решить свои вопросы. Срочно не получалось. Вернее, никак не получалось. Такую сумму достать даже по частям проблемно. В долг – проценты аховые. В долг ей нахрен не было нужно. Вытрясти из своих – уроды, когда им было нужно, она всегда могла подкинуть немного. А когда понадобилось ей, все дружно стали плакаться, что денег нет, у самих долги.

Ничего, - сказала она себе. Я вам все припомню, дайте срок.

Но была и другая проблема – беременность, которой не было. И тут ее саму время жестоко поджимало.

Маменькин сынок и чистоплюй Денис попросту сбежал. Его папаша, когда она сказала, что беременная, рассмеялся и сунул ей в лицо бумажки на развод.

Попользовался ею, а сейчас решил вышвырнуть? Ну, уж нет. Так легко этому крохобору развод не достанется!

Это было так несправедливо, что в первый момент она готова была все-таки вылить в сеть всю их семейную грязь. Потом одумалась. Тофик был прав, имя портить нельзя, оно ей еще пригодится.

Тогда она попробовала поплакаться Проничеву-старшему. В конце концов, кто такой Захар? Всего лишь исполнитель, истинный хозяин всего — его отец, все деньги у него в руках. Деловой мужик, должен понять, у каждого случается черная полоса. Мог бы вправить Захару мозги и по-семейному одолжить ей (разумеется, без процентов) бабок.

Да она даже готова была ближе пообщаться, но старый Проничев как услышал про деньги, посмеялся и послал ее на х***.

Что ей было делать?

ЧТО?! Если она в западне.

Уже неделя с лишним прошла, а дело с мертвой точки не сдвигалось, и в будущем никакого просвета. Оставался только один крайний вариант. Задействовать тот самый ресурс.

Но прежде Ксения решила устроить Проничевым подарочек. Чтобы мало не показалось.

Отжечь напоследок. Потому что после этого ей, возможно, придется уехать и надолго залечь на дно.

И да, она сама связалась с дочкой Захара. Настала пора учить эту непуганую идиотку жизни по-настоящему, и не только ее. К сожалению, до других она сейчас не могла добраться.

С Ариной Ксения поддерживала отношения, хотя и никакого потенциала в ней не видела вообще. Пресная, разбалованная, непроходимая тупица с раздутым самомнением. Но на это Ксении было плевать. Арину она со временем собиралась пристроить ее к делу, как и Дениса. Но та все тупила, соскакивала, как только разговор доходил до денег. Ксения решила оставить ее на потом.

А сейчас было самое время. Конечно, не так она собиралась Арину использовать, но что поделаешь. Форс-мажор.

Особенно удачно совпало, так это то, что Проничевская дочурка нечасто общалась с семьей. Был шанс, что Арина еще не в курсе, что они с ее отцом разводятся. Так и было.

На предложение встретиться и поболтать, Арина отреагировала однозначно:

– Ой, мы с Тёмой сегодня идем в клуб, у нас что-то вроде годовщины. Будут друзья. А вы тоже подходите с отцом! Посидим все вместе. Я вас наконец со своим парнем познакомлю.

Это было просто отлично.

– Ты знаешь, Ариш, - сказала она.
– Папа немного занят сейчас, у него не получится. А я подойду.

– Да? Ну, ждем тебя тогда!

И назвала адрес клуба.

– Хорошо, - Ксения усмехнулась.
– Обязательно буду!

Она пошла в тот клуб. Надо же было «познакомиться» с Аришиным женихом.

Ксения умела выглядеть дорого и знала, как себя подать. Иначе не стала бы той Ксенией Иварцевой, которой платили бешеные бабки за рекламу. И как же жаль было все это терять! До злых слез. Она же знала, достаточно выпасть из обоймы хотя бы на время, - и ты откатываешься назад, все надо нарабатывать заново.

Но слез ее, разумеется, никто не увидел. Ксения явилась на эту сратую помолвку и увела жениха у Арины на раз. Мужик просто ушел с ней, и даже не оглянулся. Разумеется, это попало в сеть. И плевать Ксении было, кто что скажет, и какого размера вырастут рога у Захара, они все равно разводятся.

Лучше было, конечно, наказать всех деньгами. Но неплохо вышло и так.

***

– Мы собирались пожениться, мама… Пригласили друзей, хотели отпраздновать помолвку. Ксения пришла и просто отбила моего Тёму! Понимаешь, просто отбила его у меня на раз-два. И он ушел с ней… Мой Тёма ушел с ней, а меня бросил одну там. Я ненавижу ее… Мне так больно, так больно,

Арина захлебывалась слезами, рассказывая это. Путаясь в подробностях, возвращалась и начинала пересказывать снова. Наталья слушала дочь молча. Наконец та выговорилась, застыла и опустошенно уставилась в одну точку.

Что тут было сказать?

Можно было припомнить дочери тот их последний разговор перед свадьбой отца.

«- Она научила меня тому, чему ты не могла научить никогда!

– И что же это?

– Умение поставить себя так, чтобы тебя все уважали. Вот Ксения умеет правильно вести себя.

– Я желаю, чтобы это умение принесло тебе счастье.

– Можешь в этом не сомневаться! У меня в жизни все будет замечательно. Не вижу причин для скепсиса, мама».

Спросить, принесло ли это ей счастье. А смысл?

Наталья тихо проговорила:

– Теперь ты знаешь о жизни больше.

Арина наконец вытерла мокрые щеки и взглянула на нее.

– Как ты все это выдержала, мама?

Она пожала плечами.

– Как видишь.

– Ты… - Арина облизала губы. – Железная женщина. Хотела бы я тоже быть такой, как ты.

Ничего не чувствовать? Ведь такого мнения о ней всю жизнь были Проничевы. Если она не кричит и не плачет, когда ей больно, значит, ничего не чувствует. Наталья никак не стала это комментировать, сказала только: