После развода. Другая дверь
Шрифт:
– Ай-ай-ай, Ксюша, нехорошо не платить налоги, – мужчина усмехнулся. – И много набежало?
Она назвала сумму.
– И только? – Умар вскинул бровь и потянулся за сигаретой.
Глянул искоса на одну из своих телок, что сидела слишком близко к нему, та сжалась и отодвинулась.
– Для меня много, - сказала Ксения.
– Да брось, - смех звучал издевательски. – Ты неплохо зарабатываешь. А если не хватает своих, попроси у мужа.
– Я развожусь с ним.
Умар засмеялся еще громче. Ксения зажмурилась на секунду, потом проговорила:
– Ты можешь мне помочь?
Он молча затушил сигарету, сплюнул
– Отработаешь.
– Да! Я… - у нее сердце заколотилось в горле.
– Не перебивай. Отработаешь. Квартиру на Тверской оставишь в залог.
Чччччерт!
– Это не мое, - она попыталась перебить.
Но тот только презрительно смерил ее взглядом.
– Не заставляй меня передумать, Ксюша.
Квартира действительно была оформлена на деревенскую бабку. А бабка написала завещание на нее, так что тут все было чисто. Но, похоже, Умар о ее делах слишком хорошо был осведомлен.
Все. Она застыла, понимая, что большего от Умара не добьется. Но денег он ей все-таки даст, и это хорошо.
Потом вдруг вспомнила кое-что и спросила:
– Ты знаешь Глеба Покровского?
Умар сел ровно, взгляд сделался жестким.
– К этому мужику не суйся, - бросил сквозь зубы.
– Сейчас уезжай. Вернешься через полгода. Не уложишься в полгода, пеняй на себя.
И мотнул головой:
– Свободна.
***
Как выходила из этого клуба, Ксения толком не помнила. Ноги были ватные, просто не несли. И рядом с ней два бородатых амбала, теперь так будет ближайшие полгода. Или пока не отработает, Но это крайний случай, ей нужно уложиться в полгода.
Уже на улице остановилась, тяжело дыша, те двое замерли чуть в отдалении.
Псы, падальщики.
Боже, как ей было жаль себя…
Как по-глупому все. Да, ее приводило в бешенство то, что Захар все таскался к климактеричке своей бывшей. И пусть бы таскался, плевать. Надо было забеременеть от него и сесть дома. Сесть дома хоть на время, бл***!
Но это была бы не она.
Момент слабости прошел.
Она проверила счет (Умар не соврал, деньги ей перевел) и оплатила налоги. Потом позвонила Тофику. Плевать, что среди ночи. Не сдохнет. Сказала, чтобы тянул развод как можно дольше.
Утром Ксения уже улетела.
***
Захар с утра к отцу не попал, занимался делами Дениса. А там было непросто, пришлось подключать своих адвокатов. Но и это еще не все, подбавила проблем Арина. Но то был не телефонный разговор.
Договорились, что все соберутся вечером в доме у деда.
День был тяжелый. Еще под вечер позвонил адвокат Ксении. Был отвратительный вязкий разговор, Захар едва сдержался, чтобы его не послать. Послал в итоге к своему адвокату. Но кипело внутри долго. О том, что Ксения увела у Арины жениха, и все это засветилось в соцсетях, Захар теперь тоже знал от своего адвоката.
Больно не было. Противно, досадно, гадко.
Он давно уже понял, что вляпался, но вот этот вот затяжной полет в яму с фонтанирующим дерьмом… И ведь это только начало. Только начало, мать его.
В конце концов, стер с лица все эмоции и созвонился с сыном.
– Ты где? – спросил с ходу.
– Подъезжаю к дому деда.
– Хорошо, - устало бросил Захар. – Без
меня не поднимай этот разговор, понял?– Да, папа, я понял, - ответил тот.
Захар мимоходом отметил про себя, что голос у сына звучит не так, как раньше, исчезла беззаботность. Еще бы, бл***! Получил от жизни такой урок. Все они получили хороший урок на халяву. Как в анекдоте. И надо бы посмеяться и поблагодарить Ксению, только это нихрена не смешно.
Разбирался с делами сына, зверел просто. *Здец, столько бабок всадить в никуда, вбухать как в прорву.
Говорят, самое страшное наказание деньгами?
Нет, самое страшное наказание стыдом. Деньгами самое действенное. так человек устроен. Стыдится, а все равно дерьмо жрет.
Он наморщился, потер глаза, горели, как будто их песком засыпало. Подумал, что надо переключиться на что-то другое. Арина. Что с ней опять, тоже развели на бабки? Ах-ха-ха. Просто какой-то урожай.
За раздумьями он не заметил, как добрался до отцовского особняка. Въехал во двор, и Денис, и Арина, уже были там. И судя по тому, как стояли машины, Арина приехала первой. Что ж, теперь все в сборе.
Как не хотелось в это все опять окунаться. Он ненадолго задержался на крыльце и закурил, чтобы оттянуть момент. Две быстрые жадные затяжки, потом выбросил окурок и зашел.
А там да. Но он не стал тянуть резину, с ходу выложил все как есть. И понеслось. Он знал, что польется грязь.
Дениса ругали, В основном разорялась бабка, Лариса Эдуардовна, Захар молча слушал, ему уже было плевать на все. Вопрос висел, где брать деньги, чтобы покрыть то, что сыночек просадил, и его надо было решать.
Проничев старший тоже больше помалкивал. Когда позвонила невестка и попросила денег, он, конечно, обалдел слегка, как услышал, какая сумма ей нужна. Спросил со смешком:
– А до стольки умеешь считать, девочка?
И тут она ему намек. Мол, ближе пообщаемся. Да, чтоб он сдох, огонь девка. Он же завелся с полпинка. И может быть, даже… Нет, столько бы он ей точно не дал, но…
Лариса нарисовалась рядом и как рявкнула:
– Охренел, старый?!
Его от неожиданности аж подбросило в кресле. Послал Ксеньку на три буквы и оборвал разговор. Но Лариса не угомонилась, уперла руки в бока:
– Забыл, откуда у тебя взялись бабки? Так я напомню.
Пришлось заткнуться.
Сейчас он сидел в кресле и кривил лицо.
– Скажи хоть что-нибудь! – повернулась к нему жена.
– А что сказать? – он вскинул ладони. – Что деревянная воспитала, то и есть.
– Конечно! – немедленно подхватила Лариса Эдуардовна, поворачиваясь к Захару. – Если бы не эта твоя деревянная!..
А Захар вдруг понял, что все, это предел.
– Довольно, - сказал, поднимаясь с места. – Это я идиот. Какого рожна я вообще слушал вас? Надо было жить своим умом, не был бы здесь сейчас!
– Ага, жил бы со своей нищебродкой! – хмыкнула Лариса Эдуардовна.
– С интеллигенткой вшивой.
– Еще одно слово про Наталью, и я уйду отсюда нахрен.
Захар не шутил сейчас. Его просто в край приперло. Но мать заткнуть было сложно, когда ее несло.
– Ой, подумаешь, уйдет он! Нашел из-за кого распаляться!
– Все, хватит! – вскинул руку Захар.
– Ищите себе нового раба.
Он просто ушел.
Хлопнула дверь. Несколько секунд замешательства, потом Сергей Проничев даже с места привстал: