Последнее дело императрицы

Так же — рассчитывая, как партию в шахматы. Какой фигуре открыт ход, если над ферзем давно нависла угроза?

– Аластар, — в голос произнесла Этель, зная, что её всё равно никто не услышит, кроме одеревеневших сорняков.

Она снова дохнула в сложенные лодочкой руки. От холода пальцы стали почти бесчувственными, а раньше в них была сила. Этель дышала спокойно, пока у неё оставалась возможность разгуливать по порталам. И пока она сохранилась — она ощущала лёгкое покалывание в кончиках пальцев. Видел Вселенский Разум, она не стала бы снова тревожить Аластара, если бы паника не подступила так близко к горлу.

…Портал вывел в знакомую прихожую. Днём запах трав был здесь чуть тише, чуть скромнее, и на деревянном полу лежали квадраты света. В них дёргались тени листьев. Этель придержала полу плаща и прошла к комнатам. На завешанной пучками трав кухне было пусто.

А она и забыла, что ходит он абсолютно бесшумно. Лёгкое прикосновение к плечу — Этель обернулась. Перед ней стоял Аластар.

– Моя императрица.

Слова, вырванные из прошлого, жёсткими зубьями прошлись по коже. Орлана — Этель долго привыкала к своему новому имени, и вдруг ей снова захотелось оттолкнуть его, как сдёрнуть с себя выпачканное в дорожной пыли платье, сшитое на чужую фигуру, и вернуть своё прежнее, с драгоценными пуговицами. То, что застёгивалось под самое горло и временами не давало дышать. То, что надёжно и верно схватывало запястья тугими манжетами, так, словно говорило: "Не отпущу".

Слова поцарапали слух.

– Меня зовут Этель. И нам нужно поговорить.

– Да.

И ей почудился шорох серого плаща с красным подбоем.

Дом пустовал, пронизанный прозрачным полуднем, поэтому они остались просто на кухне, и Этель грела пальцы в лужице солнечного света на жёлтой скатерти. Её дорожный плащ повис на спинке стула.

– Случилось так, что мир призвал новую императрицу, и теперь это слишком заметно в Морейне.

– И здесь тоже, — кивнул Аластар, и тем самым подтвердил худшие ожидания Этель.

Пока он молчал, сложив руки на столе, она могла бы думать, что беспокоится зря, и бывший начальник тайной полиции выслушивает её с бесстрастным лицом, только потому что привык выслушивать императрицу с бесстрастным лицом.

– На Эйрин идёт охота. Не знаю, стоит ли связывать с этим убийства девушек в других городах, всё-таки время неспокойное. Я намерена увести её в другой мир, но Эйрин этого не хочет. Она собирается устроить новый переворот.

Аластар смотрел мимо и привычно кривил губы в усмешке, только Этель знала — ему ни капли не смешно. Просто привычка.

– Я бы посчитала это совпадением, но каков размах: невинные жертвы, наёмные убийцы. Полагаете, это мог сделать Теро с приспешниками?

Он свёл ладони под подбородком — кончики пальцев кончикам пальцев — и получилась клетка для несказанных слов.

– Вряд ли. По моим сведениям, Теро до сих пор считает её мёртвой. А ищёт он кое-кого другого. По крайней мере, солдаты шарят по всей стране в поисках некой пятнадцатилетней девочки императорской крови. Припоминаете, кого именно?

– Нет, — призналась Этель. Усталость давила на веки, и мысли ворочались в голове — медленные, неповоротливые. Эйрин, конечно, была магом времени, но даже при этом не могла оставаться пятнадцатилетней всю жизнь.

– Дочь Ордена и вашей матери.

– Вот демоны, — невольно вырвалось у Этель. Она видела этого ребёнка всего пару раз, да и то недолго. Но забыть о его существовании… видимо, её и правда неплохо ударили по голове во время драки в штабе генерала. — И где она?

Этель давно попыталась вычеркнуть мать из своей жизни, ещё после того, как она ушла от отца к Ордену, но вычеркнуть никак не получалось. Вера жила с младшей дочерью далеко от столицы, с Орденом она разошлась тоже. Этель так и металась между окончательным разрывом отношений и попытками к примирению, но потом всё кончилось — внезапно. Революция перечеркнула планы и надежды.

– Не берусь утверждать, — негромко произнёс Аластар. — Она исчезла после смерти Веры, но думаю, было бы положение совершенно безнадёжное, Теро не стал бы искать её.

Этель прикрыла глаза. Солнце ощутимо нагревало спину даже сквозь задёрнутую шторку, и теперь, наверняка, ни одна букашка не сомневалась, что в мир пришла новая императрица. Этель показалось, она слышала, как пискнула вдалеке птица. Хотелось улыбнуться и подставить солнечному свету ладони. Совершенно бессознательно, по-детски хотелось.

– Тогда кому понадобилась Эйрин?

Скоро лопнут тугие бутоны ночных лилий в императорском саду. И Теро проснётся от этого звука.

– Я попробую выяснить по своим каналам. Если размах и правда такой, за этим может стоять только очень влиятельный маг. — Солнечный луч падал Аластару на плечо, и простая рубашка — не дорогой камзол — но так же тщательно застёгнута, и усмешка на губах — но не в глазах — всё будило воспоминания и боль.

Боль заскреблась в груди, заставляя Этель снова сжаться. Она закашлялась, едва успев закрыть лицо руками. И сквозь выступившие на глазах слёзы увидела, как нахмурился Аластар.

– Нужно вылечить кашель.

– Бесполезно, — хрипловато отозвалась Этель. — Мир меня убьёт. И именно поэтому мне нужно быстрее увести Эйрин отсюда.

Она встала, подхватив со спинки стула пыльный плащ.

– Нужно идти: не хочу оставлять Эйрин надолго.

– Мне стоит идти с вами? — Аластар поднялся тоже, и в солнечном свете Этель впервые разглядела несколько тонких шрамов у него на лбу и левой скуле.

– Нет, — она с сожалением вздохнула. — Мы и по отдельности слишком привлекаем внимание, что уж говорить о большем. Я вернусь сюда завтра утром. Позже — не думаю. Всё же надеюсь уйти из этого мира.

Этель ещё мгновение постояла напротив Аластара и неуверенно прикоснулась к его плечу. Никогда раньше она не позволяла себе подобных вольностей, и поэтому жест вышел нервным. Но она улыбнулась.

– Я рада встрече.

Она вернулась в тихий дом на окраине Морейна, неся свёрток с купленной на рынке тушкой курицы. Этель никто не встретил. Ключ от входной двери нашёлся в условленном тайнике, а на кухню она прошла, ни с кем не столкнувшись. Две другие комнаты были заперты или просто захлопнуты — Этель не стала проверять.

Впрочем, волнение было недолгим. Как только Этель зазвенела посудой и захлопала дверцами шкафов, на кухню тут же пришла Савия. Она с ногами забралась на ближайший табурет и грудью вжалась в край стола.

– Можно я здесь посижу? — Умильный детский взгляд из-под чёлки.

– Конечно. — Этель провела рукой по её волосам. Тонкие косички на висках растрепались, и волосы в свете солнца казались рыжим ореолом.

– Нет!

В дверном проёме появилась Эйрин. Она поджала губы, глянув на подругу.