Последнее отражение

– Уверен, Лу прекрасно справится с заданием, – заверил Стефан, тоже взглянув на Лу.

– Лу?

Судя по всему, Стефан со своей женушкой делится всей информацией.

– Я предпочитаю, чтобы меня называли так, – твердо заявила Лу.

Лина пожала плечами, будто ей было все равно. Впрочем, ей наверняка действительно было все равно. Две буквы запомнить даже проще, чем шесть.

– И я еще не давала окончательного согласия, – добавила Лу просто из вредности. Она прекрасно понимала, что выбора у нее нет. Стефан был прав: она украла не то и не у того, чтобы перебирать. Ей нужна помощь, и, если Стефан может ей помочь, она украдет для него что угодно. – Сначала я хочу точно узнать, что нужно украсть, у кого и как.

– Что ж, я расскажу, – кивнул Стефан. – Украсть нам нужно личный дневник Всеволода Аркадьевича Ордынского, коллекционера, родившегося в начале девятнадцатого века в Санкт-Петербурге. Поговаривают, что он был связан с декабристами, а потому, когда запахло жареным, уехал в Австрию, где и умер в семидесятых годах. Ордынский был писателем, философом и коллекционером. Увлекался мистицизмом, оккультизмом, тайными обществами и научными экспериментами. Имел связи с русскими и европейскими учеными, литераторами и дипломатами. Женат не был, официальных детей тоже не имел. После его смерти имущество было частично распродано с аукциона, частично конфисковано или расхищено. Среди вещей был и дневник, написанный от руки, перемежающийся рисунками, символами, нерасшифрованными загадками. В 1880-х годах этот дневник вместе с другими вещами купил Александр Дмитриевич Сафонов, русский дипломат. Он приобрел его на венском блошином рынке как «необычную тетрадь по алхимии». Сафонов не понимал всей ценности покупки, но увлекался эзотерикой и привез дневник с собой в Москву. После его смерти дневник попал в архив его семьи, где пылился более века. В 1990-х годах архив распался: часть ушла на аукционы, что-то было украдено или утрачено. Дневник же оказался в руках частного коллекционера, Сергея Александровича Кузнецова. Думаю, в те годы он просто скупал все, что мог, и поначалу не понимал ценности многих вещей. Сейчас же, став «уважаемым» бизнесменом, некоторые коллекции демонстрирует друзьям и гостям дома. Вот у него мы и должны украсть дневник.

Лу потерла лицо руками, укладывая в голове информацию. Все, что ей было нужно знать, Стефан рассказал в последнем предложении, но предыдущая информация доказывала, что дневничок этот наверняка весьма ценный. Хотя уж точно не настолько, как статуэтка, доверху набитая алмазами.

– И зачем тебе эта тетрадка? – поинтересовалась Лу.

– Я хочу ее прочитать, – просто ответил Стефан, но затем добавил: – Едва ли ты поймешь.

– Конечно, куда уж мне, – хмыкнула Лу. Впрочем, Стефан был прав: Лу не поймет ценности какого-то старого дневника, но принять такую заинтересованность может. Она не окорочка в магазине воровала, а в основном такие вот вещи и давно усвоила, что порой для людей имеет ценность даже кусок камня с мостовой, по которой кто-то когда-то ходил. – Ладно, а почему бы просто не купить?

– Я бы купил, но Кузнецов не продает. На самом деле этот тип не является истинным коллекционером, осознающим ценность каждой вещи. Он скупает такие экспонаты исключительно для хвастовства. Он сколотил состояние еще в девяностых, морально в них и остался. Этот дневник Кузнецов нигде не выставляет, книга валяется у него в хранилище, куда он иногда приводит друзей на экскурсии. Собственно, так я об этом и узнал.

– Хорошо, и у тебя есть идеи, как я могу его украсть? – поинтересовалась Лу. Почему-то казалось, что идея у Стефана действительно есть. Такие типы, как он, наверняка все продумывают наперед. Перед тем, как обратиться к Лу, он просчитал все варианты и понял, что именно она ему поможет.

– В эти выходные у Кузнецова дома будет большой прием. Благодаря Крис мы с Линой тоже приглашены, – Стефан улыбнулся Крис, и та пожала плечами, мол, ерунда. – Во время таких приемов Кузнецов обычно водит экскурсии по своим хранилищам. Мы с Линой проверим обстановку, выясним, как там с сигнализацией и охраной, постараемся обеспечить тебе доступ. Ты в это время будешь неподалеку. Проберешься в хранилище и заберешь дневник.

– Звучит довольно просто, – заметила Крис.

– Такие простые планы чаще всего оказываются с наибольшим геморроем, – сложила руки на груди Лу.

– В доме будет много посторонних, – впервые заговорила Лина. – С одной стороны, выше шансы, что тебя кто-то увидит, с другой – сможешь затеряться. За приглашенную едва ли сойдешь, но, если представить тебя официанткой или кем-то из обслуживающего персонала, может прокатить. На такие приемы нанимают много людей в разных агентствах, никто их не знает. Надо только что-то сделать с твоим лицом. В таком виде тебя даже официанткой не пустят в дом.

Лу проглотила замечание о том, что она не сойдет за приглашенную. Была в этом доля истины, конечно, и немаленькая. А главное, она не хотела притворяться приглашенной. На таких приемах дамы обычно в вечерних платьях и туфлях на шпильках, а ей куда больше пригодится что-то удобное, не стесняющее движений. Вполне возможно, придется улепетывать. Да и дневничок-то в декольте не спрячешь.

– За неделю заживет, – махнула рукой она.

– Не заживет, – авторитетно заявила Лина. – Но я выпишу тебе мазь, она только по рецепту. Не ленись делать примочки дважды в день, и тогда к субботе остатки уже прекрасно замаскируются тональным кремом.

– Ты что, врач? – недовольно буркнула Лу.

– Да, – подтвердила Лина, а Крис шепнула одними губами:

– Она очень известный в городе гинеколог.

Ну конечно, разве мог успешный ученый Стефан встречаться с продавщицей из «Пятерочки»? Лу теперь была уверена, что рубашку, которую дал ей, Стефан сожжет.

– Так у меня вроде и не там синяки, – Лу скорчила рожицу и опустила глаза вниз.

Крис тихо прыснула.

– У нас есть еще почти неделя на окончательную разработку плана, – подвел итог Стефан, – так что, если ты согласна, оставайся у Крис. Домой тебе возвращаться пока опасно.

Лу была согласна, какие варианты? Тем более пока план не выглядел чем-то архисложным. Бывали задания и посложнее.

– Крис, сможешь внести Лу в список официантов?

– Пф, – фыркнула Крис. – Если уж вас в список гостей внесла, то что мне список официантов?

Допив чай, Стефан и Лина уехали, а у Лу появилась возможность задать все волнующие вопросы Крис. Рядом с этой простой и веселой девчонкой она чувствовала себя куда более свободно, чем с аристократичным Стефаном и его известной женой.

– Можно спросить, как именно ты внесла эту ученую крысу и его змееподобную женушку в список гостей? – поинтересовалась она первым делом, пока Крис складывала грязные чашки в посудомойку.

Новая знакомая, услышав определения, которыми Лу обозвала Стефана и Лину, лишь усмехнулась.

– Плевое дело! – махнула рукой она, а потом добавила: – И Лина не его жена, просто подружка.

Лу присвистнула и не удержалась от замечания:

– Вот уж не думала, что такие правильные зануды позволяют себе обманывать жен и заводить любовниц.

Крис как-то странно покосилась на нее, а потом произнесла совершенно иным тоном:

– Стефан вдовец. Его жена погибла четыре года назад. Лина появилась позже.

Вдовец четыре года – и до сих пор не снял обручальное кольцо! Пожалуй, от такого человека действительно стоит держаться подальше. Лу стало даже жаль стерву Ангелину. Должно быть, это очень скверное чувство: любить человека, который мысленно все еще предан жене. Соревноваться с мертвыми – гиблое дело, они всегда выигрывают, потому что со временем в памяти людей остаются только хорошие воспоминания.

– Пойдем, внесем тебя в список официантов, – сказала тем временем Крис.

Она первой вышла из кухни, Лу последовала за ней. Крис привела ее в комнату, целиком и полностью заставленную компьютерами и мониторами. Лу, наверное, еще никогда не видела такого сосредоточения техники в одном месте. Крис плюхнулась на большой офисный стул, вместе с ним сделала пируэт, затем подъехала к одному из мониторов.

– Ого! – восхитилась Лу, разглядывая компьютеры. – Ты хакер?

– Не-а, – Крис весело улыбнулась. – Я вообще-то работаю в службе безопасности одной корпорации, а все остальное – так, хобби.