Последний Хранитель Империи

— Иди к папочке, красавец! — мурлычу я, протягивая руки к тёмной громадине внутри вольера.

Оттуда доносится недовольное хрюканье, но мой хищный взгляд гипнотизирует бедное животное. Кабан, размером с целого пони, деликатно выходит из клетки, подталкиваемый моими уверенными руками.

— Назову тебя Василиском! Первым в моей новой коллекции экзотических зверей! — провозглашаю я, хватая животное за ухо и увлекая его прочь от вольера.

Видение сменяется. Теперь мы находимся в таверне. Я держу перед мордой кабана огромную кружку тёмного эля, а толпа, затаив дыхание, наблюдает за происходящим.

— Василиск, дружище, маг моего полета просто не может иметь при себе трезвого кабана! Это портит репутацию! — провозглашаю я, вливая пиво в разинутую от удивления пасть животного. — Отведай лучшего эля в столице! Нам с тобой предстоят великие дела!

Я тряхнул головой, пытаясь отогнать воспоминания о прошлой ночи.

— У меня… — я потер лоб, пытаясь собраться с мыслями. — У меня смутные воспоминания о прошлой ночи. Вчера вообще был непростой день.

— Это еще мягко сказано, — проворчал старший жандарм. — Полгорода говорит о сумасшедшем сыне градоначальника, который разгромил две таверны, украл кабана из зоопарка и пытался научить его танцевать на задних лапах!

— Хорошо ещё, что его превосходительство градоначальник в очередной раз прикрыл сынка, — добавил второй жандарм, поправляя фуражку. — Прямо так и заявил: «Юношеские шалости не требуют вмешательства закона, просто верните животное и забудем об инциденте». Типичная история с этой семейкой.

— Власть имущие всегда прикрывают своих отпрысков, — цинично хмыкнул первый жандарм, разглаживая усы. — Даже несмотря на то, что настоящий Артемий клянётся всеми святыми, что вчера вечером пил шампанское на приёме у посла Франции. Так что вам дважды повезло, господин студент — и проделки сошли с рук, и счета за разгром заведений выставят реальному сынку градоначальника.

— Не переживайте, господин Вольский. Мы понимаем, что студенческие выходки порой выходят за рамки. Но кабана придется вернуть.

— Да забирайте, — я махнул рукой. — Честно говоря, я сам не знаю, зачем он мне.

— Жааааль, — вздохнул Филя. — А я только начал к нему привязываться.

Жандармы с некоторым усилием увели протестующего Василиска, который, похоже, успел проникнуться ко мне теплыми чувствами. Или, может быть, к Александру — кто этих кабанов разберет?

Когда дверь наконец захлопнулась за спинами жандармов, я рухнул на кровать как подкошенный.

— Ну что, — я криво усмехнулся, глядя на друзей, — с одной проблемой разобрались. Осталось еще около сотни.

Я достал контейнер из тайника, ощущая, как странное тепло пробегает по пальцам. С каждым прикосновением связь с Реликтом становилась все сильнее. Будто древняя книга узнавала меня, как старого друга.

Рита уселась напротив, собранная и решительная.

— Для начала нам надо разобраться, с чем мы вообще связались?!

— Мы должны выйти на Лихого, — Филя возбужденно расхаживал по комнате, как тигр в клетке. — Этот ублюдок должен знать всю подноготную. Кто покупатель, какая цена, кто еще в игре. Если мы его прижмем…

Я скривился, как от зубной боли.

— Забудь о Лихом. Этот урод попытался кинуть нас, когда всё пошло по известному месту. Выхватил у меня контейнер и попытался свалить. Если б не возникшая заварушка, он бы уже отдыхал на переезжал границу с какой-нибудь Польшей.

Филя остановился, будто налетел на стену.

— Серьезно? Вот же двуличная сволочь! — он почесал затылок, а потом его глаза загорелись новой идеей. — Ладно, к черту Лихого. Мы можем напрямую выйти на покупателей. Сто тысяч рублей, Сеня! Подумай только! Это же целое состояние! И оно практически в наших руках.

Он начал быстро загибать пальцы:

— Документы на новые имена, билеты куда-нибудь подальше, может даже за границу. Представляешь? Никакой Академии, никаких проблем с Покровом, никаких ебаных магистров, следящих за каждым твоим чихом! Это наш шанс!

Я медленно поднялся и посмотрел на него сверху вниз. Когда я заговорил, мой голос прозвучал с неожиданной властностью — каждое слово было тяжелым, как свинец:

— Нет. Реликт не продается.

— Ты что, издеваешься? — Филя уставился на меня с недоверием.

— Этот Реликт связан с моим Покровом, Филь. С моей семьей. С моей кровью, — я поднял взгляд. — Впервые в жизни я чувствую, что могу контролировать свой Покров. Что он не какая-то бракованная хрень, а что-то… особенное.

— Особенное?! — Филя всплеснул руками. — Особенное, блядь?! Да тобой вчера управлял какой-то мертвый хрен! Вот и вся ваша семейная связь! Ты разгромил несколько таверн и украл кабана, Сенька! И если эта хрень опять возьмет над тобой контроль — кто знает, что будет дальше?

Я почувствовал, как злость поднимается внутри.

— Я разберусь со своим предком. И с Реликтом. Но я не продам его каким-то левым ублюдкам, которые даже не понимают, что держат в руках!

Моя рука, сжимающая книгу, начала светиться слабым голубым светом. Я чувствовал, как Покров откликается на мои эмоции — не дергано и неуверенно, как раньше, а с холодной, уверенной силой.

— Сеня, ты совсем охренел? — Филя вскинул руки. — Ты вообще понимаешь, в какое дерьмо мы вляпались? За этой хренью охотятся маги Корнилова, арабские головорезы и хрен знает кто еще! Это не какая-то там студенческая афера. Тут можно башки лишиться, если не действовать разумно! Мы даже не знаем, чей на самом деле перехватили груз!

— И что с того? — я не повышал голоса, но каждое слово било, как хлыст. — Я не трус, чтобы прятаться. Если они хотят Реликт — пусть приходят и попробуют забрать.

Филя покраснел от ярости. Его рыжие волосы казались еще ярче на фоне багрового лица. Вокруг него вспыхнуло золотистое свечение — Покров Орла активировался от накала эмоций, окутывая его фигуру мерцающим светом.

— Тебе просто нравится ощущать силу! Вот что это такое! — он ткнул пальцем в мою сторону. — Три года ты был магическим неудачником, а теперь внезапно обрел мощь и не хочешь от нее отказываться! Даже если это убьет каждого, кто с тобой связан!

Я схватил его за грудки одной рукой и приподнял так, что его ноги едва касались пола. Реликт в другой руке вспыхнул ярким голубым пламенем. Наши Покровы столкнулись — голубое и золотистое свечение смешались в воздухе, порождая искры и волны энергии.

— Еще одно слово, — процедил я сквозь зубы, — и ты вылетишь в окно. Я не позволю никому, даже тебе, говорить со мной в таком тоне. Понял?

— Хватит! Оба! — Рита шагнула между нами, её серебристые глаза полыхнули так ярко, что даже воздух вокруг загустел. — Погасите свои грёбаные Покровы немедленно! Вы что, совсем с катушек слетели? Нашли время собачиться, когда за нами половина Петербурга гоняется!