Последний наследник

Ториан задумался, взгляд потускнел от внутренних раздумий.

– Но почему вы со мной говорите, как со старым приятелем? Хотя при всех раскладах я должен вызывать у вас презрение, —тон юноши был тихим, словно он боялся услышать ответ.

Никола встал, - Потому что, невзирая на возраст, принадлежность к государству, мы оба прошли мясорубку. Я её прошёл на Умплектусе, когда собирал среди погибших солдат аптечки первой помощи или ампутировал со свежего трупа часть тела, бойцу, которого я могу спасти. А вас, молодой человек, перемололо в столичном регионе. Очень повезло, что рухнули на том планетоиде. Ваше тело было хорошо заморожено, а мозг имел минимальные повреждения. Немного иначе бы приземлились, и считай, этого разговора бы не было, — голос врача был спокойным, но были слышны нотки грусти по утраченным жизням.

***

В каюте потух свет, создавая мрачную атмосферу. Комната погрузилась в темноту, и экран виртуальной клавиатуры был единственным источником света. Тишина стала осязаемой, как будто сгущала воздух вокруг. Ториан, сидя на кровати, ощущал вес атмосферы, что окружала юношу.

– Ну что, продолжим познавать пропущенное за эти пять лет, — думал юноша, оглядываясь в поисках шлема виртуальной реальности.
– Хотя, судя по поведению Никола, я упустил много важных моментов.

Громоздкий головной убор, спрятанный под кроватью, казался обыденным предметом, но на деле был порталом в другой мир. Шлем представлял собой сложное устройство, украшенное многочисленными датчиками. Обтекаемыми линии, обеспечивали комфортное погружение в виртуальность. Ловкими движениями Ториан активировал устройство, осторожно надел его.

Темнота окружила, заполняя всё пространство вокруг. Сначала возникло ощущение изоляции, но вскоре появились окно и виртуальная клавиатура. Молодой человек быстро ввёл пароль, и мрак отступил, предоставляя место мирному зелёному лугу и голубому небу. Посредине поляны возник стол, усеянный папками.

Ториан сел за стол, и внимание сосредоточилось на множестве файлов, расположенных перед юношей в виртуальном пространстве. Рука невольно потянулась к папке, с мрачно маркировкой "Умплектус". Как только молодой человек открыл файл, пространство перед ним наполнилось документами и видеозаписями, которые окунули в гнетущую атмосферу прошедших боёв.

Перед молодым человеком развернулась панорама космического сражения: звездолёты, окутанные пламенем, вспыхивали яркими всполохами при попадании зарядов, что, словно метеоры, прорезали темноту космоса. Огненные шлейфы кораблей, разрывавшиеся и медленно падающие в бескрайнюю пустоту, создавали впечатление звёздного дождя. Взрывы, глухие и беззвучные в вакууме, и отчаянные крики пилотов, что казались лишь эхом, на ложились на эту картину, придавая мрачность и напряжённость.

Затем камера перенесла зрителя на поверхность планеты Умплектус. Артиллерийские обстрелы безжалостно превращали зелёные поля в чёрные, обугленные пустоши. Разорённые ландшафты, где каждый участок земли был изрыт и опалён, и мерцающие на горизонте огни пушек создавали видение апокалипсиса. Десантные отряды, пытающиеся найти укрытие от неумолимого артобстрела, передвигались по израненной земле, фигуры бойцов выглядели подавленными и безнадёжными.

Сцены из палаточных госпиталей открыли зрителю последствия сражений: умирающие солдаты заполняли каждый уголок медицинского отсека. Шум, стоны и последние вздохи тех, кто проиграл свою битву, создавали фон, пронизанный отчаянием и болью. На одном из кадров видеозаписи зафиксирован момент, когда молодой врач, похожий на Николу, с серьёзным и скорбным выражением лица, аккуратно закрывал глаза умирающему бойцу.

Молодой человек медленно снял шлем виртуальной реальности, руки немного дрожали от напряжения. Впечатления от увиденных кадров были столь ошеломляющими, что вызвали у Ториана острое чувство страха. От груза зрелищ он с трудом переводил дыхание, пытаясь осмыслить всю глубину трагедии.

Сидя в полумраке комнаты, Ториан ощущал, как воспоминания о штурме столичного мира возвращаются к молодому человеку, словно призраки прошлого. Юноша помнил каждый взрыв, свист лазеров, пронзающих космическую тьму. Поражение имперского флота было шоком, невообразимым и неприемлемым. Теперь, глядя на видеозаписи, бывший лейтенант империи не мог отделаться от мысли, что всё это было напрасно.

– Зачем была нужна эта война? — спросил молодой человек самого себя вслух. В голове крутились мысли о бессмысленности конфликта, о потерях, которые невозможно оправдать.

– «Что будет дальше с теми, кто выжил? И какая память останется о тех, кто ушёл навсегда?» — размышлял Ториан, медленно осознавая, что живым предстоит не только восстановить разрушенные миры, но и залечить раны души, а мёртвым... им останется лишь быть воспоминанием в тихих молитвах.

Ториан встал, подошёл к иллюминатору и посмотрел на звёзды. Космические светила казались такими мирными и далёкими от человеческой борьбы и страданий.

– Может быть, однажды мы научимся жить без войн, — прошептал юноша, надеясь, что галактика услышит тихую просьбу.

Тяжёлый, хриплый голос Николы прервал поток мыслей Ториана. В дверном проёме стоял доктор, чья фигура казалась подавленной усталостью. Сутулая осанка, глубокие, тёмные круги под глазами и бледность кожи говорили о бесчисленных часах без сна. Морщины на лице напоминали карту сложных жизненных путей, а глаза, полные горечи, вперемешку с усталостью отражали сражения, которые доктор видел.

– Я рад, что вам повезло пропустить большую часть войны, — начал мужчина, в голосе которого звучала утомлённость, словно каждое слово было выдавлено последними остатками сил.

– Многие выжившие превратились в свечи, что тухнут в мирной жизни. Кто-то успел интегрироваться в новую реальность, а иные от тоски по простым вещам возвращаются на поля рождающихся конфликтов. Или умирают, - слова падали тяжёлыми каплями, оставляя после себя эхо боли. Казалось, Никола вернулся в дни штурма Умплектуса.

Ториан, не отводя взгляда от доктора, искал в лице врача признаки чего-то большего, чем просто усталость.

– Что-то случилось, Никола? — спросил молодой человек, в чьём голосе звучало беспокойство, а взор стал острым и проницательным.

Никола медленно поднял глаза, и на мгновение их взгляды пересеклись.

– Мы скоро прибудем на Калой-Мах. Вы будете дома, — сказал врач, чей голос дрогнул, словно нёс в себе вес усталости от всего, что было пережито. В глазах мелькнула искра — возможно, это была надежда на покой, или же просто отражение боли, которую он так долго нёс в себе.

– Это приказ губернатора Калой-Маха, - тяжело добавил врач.

Ториан ощутил, как сердце замерло на мгновение, - Прервать реабилитацию? Но почему? —голос юноши был полон недоумения, а брови сдвинулись в выражении глубокого удивления. Молодой человек не понимал, что могло заставить губернатора, родного дядю, принять такое решение.

Во взгляде Николы читалась не только усталость, но и нечто большее — тяжесть несказанных слов.

– Губернатор Калой-Мах... он приказал немедленно вернуться. Возникли семейные обстоятельства, — голос доктора дрожал, словно каждое слово было тяжёлым камнем.

Ториан почувствовал, как грудь сжалась от шока. Семейные обстоятельства? Молодой человек вспомнил, как искал информацию о судьбе дома Руссо, но каждый раз его поиски заканчивались ничем.

– Что произошло? — его голос был тихим, но в нём слышалась тревога.