Последний Паладин. Том 3

Решения предков и злодейка судьба свели в одну коалицию две Стихии, где власть одной абсолютна и непоколебима, а вторая вынуждена подчиняться.

Как бы стал силен Валерий Луговской, каких бы успехов ни добился, достаточно крепкий огневик окажется сильнее просто потому, что такова суть разности Стихий,против которой не попрешь.

Клану Огня природники были необходимы, чтобы уравнять шансы против коалиции Воды и более никакой ценности не имели.

Из-за чего Князь Природы всегда был на вторых ролях и делал то, что прикажет Старый Князь Огня.

И этому придет конец, прямо сейчас, — облизнулся от предвкушения Валерий Луговской, наблюдая на старого хищника, который на этот раз ничего не сможет ему сделать и будет вынужден капитулировать!

— Виновник сей страшной трагедии среди нас, дамы и господа. Пьет шампанское, дышит воздухом свободы и наслаждается жизнью, в то время как моя драгоценная дочь, наследница и сильнейшая воительница Клана Природы гниет в земле! — с этими словами Валерий Луговской перевел взгляд на старика в бордовых одеждах, — речь о тебе, Князь.

— Решился-таки, щенок, — ничуть не дрогнул взгляд старого Князя Огня и он вышагнул вперед сквозь расступившуюся толпу, — я думал, тебе никогда не хватит яиц бросить мне вызов.

— Это не вызов, твое сиятельство, — выдержал тяжелый огненный взгляд Валерий Луговской, — это обвинение, и я требую, чтобы ты раскаялся перед Аргусом, признался в содеянном и отошел в сторону, чтобы твои талантливые потомки могли искупить твой грех верной службой человечеству.

Окружающие зал аристократы молчали. Никто не смел произвести хоть один лишний звук, и с замиранием сердца наблюдал за событием, которое кардинально изменит политические расклады внутри столицы.

Кто бы ни оказался прав, одним Князем скоро станет меньше, чего не случалось последние сорок лет.

— Громкие слова глаголишь, Князь, — поиграл желваками старый Князь Огня, — а доказать чем-то можешь?

— Конечно! — вскинулся, едва заметно отшагнувший назад Валерий Луговской, и рядом с ним возникли две широких фигуры имперских служащих, — расследование шло в полном содействии Его Величества Наместника. Главной же уликой является амулет моей дочери, — с этими словами Князь Природы вытащил из внутреннего кармана почерневший и словно изъеденный кислотой тусклый амулет.

От осколка ощутимо повеяло пробирающией до костей мертвой энергией.

— Как вы можете видеть, благородные дамы и господа. Связь моей дочери с Родовым Амулетом оборвана. Подлинность подтверждена Князем Смерти лично, а анализ энергетических слепков указывает на то, что перед смертью моя дочь подвергалась длительному воздействию Стихийного Огня Высшего порядка, которым и был уничтожен ее особняк!

— То, что ты переманил одного из моих внучатых племянников и заставил применить Родовую Стихию, доказывает лишь то, что это ты нарушил Пакт, Князь. Однако я прощу тебе это и даже не стану выносить на совет, позволяя искупить свою вопиющую клевету кровью и честным поединком.

— Честным поединком? — сузил взгляд Князь Природы, — стал бы ты предлагать подобное Князю Воды, твое сиятельство? Нет честности в попытке огнем пройтись по правде и справедливости! Отвечать ты будешь не передо мной, Князь, а перед советом и Аргусом, который, да будет тебе известно, уже подтвердил выводы имперского следствия и вычеркнул мою дочь из Реестра!

Удивленные вздохи прокатились по залу и то, как подавляющее большинство присутствующих отстранились в сторону от старого Князя Огня, грело душу ликующему Валерию Луговскому.

Заставить несговорчивый Клан Смерти провести экспресс-оценку было непросто, но это было финальным штрихом в пазле.

Оставалось лишь дождаться, пока утихнут шепотки, после чего использовать княжеское право и объявить созыв суда Десяти Князей, где большинство голосов Князю Природы было гарантировано.

Ведь далеко не он один мечтал найти повод скинуть с трона одного из старейших и опаснейших Князей в совете и мешал этому только Аргус.

Валерий Луговской с распирающим его чувством превосходства ловил гневные огненные взгляды многочисленных родичей Князя Огня и ждал, пока гомон вокруг позволит ему закончить главную речь всей его жизни, но шум почему-то не утихал, а только рос.

Источник переполоха был где-то позади, но Князь Природы боялся поворачиваться спиной к Князю Огня и смотрел только на него, стараясь игнорировать странное воодушевление толпы.

Однако, когда до этого мрачные глаза старого Князя Огня сверкнули довольством, а его мерзкое морщинистое лицо тронула улыбка, Князь Природы пересилил страх и повернул голову назад.

— Здравствуй, папочка, — мило улыбнулась ему живая и абсолютно здоровая дочь, под руку с которой стоял высокий темноволосый мужчина. И от его беззаботного насмешливого взгляда Князю захотелось развернуться и бежать так далеко, как хватит сил.

* * *

Видок у папаши Виктории был… занимательный.

Бледный, слегка ссутулившийся, с бегающими глазами мужчина стоял посреди зала и не мог найти слов. Его отчаянный взгляд метался то вправо, то влево, но нигде не находил поддержки.

На меня же Валерий Луговской не смотрел вовсе, как, впрочем, и на свою дочь.

Я же мельком успел отметить пару знакомых лиц, среди которых особенно забавным было встретить на этом приеме Макса.

Он в белоснежном костюме тройке и с веселым выражением на лице стоял под руку с миловидной девушкой с красным браслетом на ручке. При этом смотрелся парнишка тут гармонично, как заправский аристократ, а в руке он держал брускетту с икрой.

Не с крабом!

Заметив это, я поймал его взгляд и осуждающе покачал головой. Без слов поняв о чем речь, мой друг аж подавился икрой и поспешно отвернулся.

Вот же гад!

Вот разберусь с делами и еще научу наглеца пари уважать. И плевать мне, что прием устраивал не он. Нет краба в меню, надо прийти со своим.

Мужское пари превыше какого-то там этикета!

Все это произошло за считаных пять секунд после произнесенной Викторией фразы, за которые Князь Природы таки смог совладать с эмоциями и с распростертыми ладонями шагнул к нам навстречу.

Забавы ради, я немного поддавил энергией его доспех и тот, едва скрывая ужас, остановился в полуметре от нас.

— Дочь моя! Ты жива, хоть это и считалось невозможным! Я так рад, что поганым убийцам не удалось завершить начатое! — воскликнул он и, схватив бокал шампанского с ближайшего подноса, осушил его в один миг.

— Я тоже весьма этому рада, — мило улыбнулась Виктория, сохраняя спокойное выражение на лице.

Хотя стихийная энергия внутри нее сейчас бушевала словно ураган. Заметив это, я повернулся к своей спутнице и мягко сообщил: