Последний Персидский поход
Шрифт:
– Заткнись! Сядь и послушай, тебе будет интересно.
Только сейчас особист заметил стоящий на столе у комбата портативный бобинный диктофон “SONY”.
– Это что еще за шутки? – возмутился он
– Это не шутки, Каримбетов, это вовсе не шутки. Сейчас ты в этом убедишься.
Петрович щелкнул клавишей диктофона.
– «…Младший сержант Матушкин! Расскажите нам, где, когда и какое задание вы получили от сотрудника Особого отдела старшего
– «Я встретился со старшим лейтенантом Угаровым вчера, после обеда, за столовой. Он передал мне четыре иностранных журнала и пакет с анашой. Все это было уложено в мешок.
– Опишите этот мешок.
– Обычный, пластиковый, белого цвета. Там Пугачева еще была нарисована.
– Пакет был этот?
– Да, этот.
– Вы видели, что лежит в пакете?
– Да, я посмотрел. Это были журналы и анаша.
– Что это были за журналы?
– Ну... там женщины голые.
– Это были вот эти журналы?
– Да, эти.
– А как вы узнали, что в пакете находится наркотик?
– Развернул и понюхал.
– Что вы должны были сделать со всем этим?
– Я должен был передать три журнала своим друзьям, рядовым Рыбакову, Носову и Звонареву, чтобы они незаметно подбросили их в личные вещи командира роты и других офицеров…»
Каримбетов, слушавший откровения своего провалившегося агента, сидя на стуле напротив работающего диктофона, выглядел жалким и сломленным.
Но в следующий момент Касымыч резко метнулся, выбросив руку к диктофону.
Однако захватить присутствующих врасплох ему не удалось. Змей мгновенно перехватил его конечность, заломил ее за спину и ткнул его мордой в стол. Свободной рукой он вытащил у него из поясной кобуры «макаров».
– Бесполезно рыпаться! – сурово изрек Петрович. – Дальше слушать будем?
Отпущенный Змеем, Каримбетов потирал пострадавшую клешню и злобно сопел.
– Молчание – знак согласия. Продолжим! – и нажал клавишу диктофона.
– «…А один журнал и пакет с анашой я должен был передать во вторую роту младшему сержанту Забелину, моему земляку, – снова зазвучал монотонный голос допрашиваемого Матушкина, который тут же перебил голос покойного Шуры:
– С какой целью?
– Чтобы он подбросил их своему командиру роты или взвода.
– Он выполнил задание?
– Об этом мне неизвестно.
– А вы? Что вы сделали с журналами?
– Мы оставили их себе.
– Почему?
– Ну, во-первых, не хотели, чтобы у нашего командира роты, у вас, то есть, были неприятности. Вы нам не сделали ничего плохого. А во-вторых, подумали, что особист не сможет проверить, подложили мы их или нет.
– Почему вы согласились выполнить задание старшего лейтенанта Угарова?
– Две недели назад нас всех вызвал майор, этот, нерусский…
– Каримбетов?
– Да, он самый. Сказал, что знает, где и как мы продавали две канистры солярки духам из кишлака.
– Это правда?»
Пауза.
– Да.
– Ну, что, Каримбетов? – Петрович щелкнул клавишей диктофона, – Там еще показания его подельников. Среди прочего они, кстати, каются, что на ночное купание потащили двоих «молодых» по прямому указанию Угарова, а, значит, и твоему!Достаточно?
– Это ложь! Оговор! – взорвался особист, – Мало ли, что они там наговорят! Вы… Вы их заставили! Я знаю! Вы их били, пока они не стали говорить то, что вам хотелось! Вы специально сделали это, чтобы скомпрометировать меня!
– Ах, вот ты как? Ну, ладно, тогда послушай-ка заодно еще вот это, - Петрович вынул из ящика стола другой аппарат, значительно меньших размеров. Но звук он воспроизводил на удивление громко и отчетливо.
– «Так какого…ты, идиот, не проверил все, как тебе было сказано? Я же тебе сто раз говорил, чтобы все делалось под твоим контролем! А ты чего? – раздался голос самого Каримбетова.
– Да кто ж знал, что эти козлы, вместо того, чтобы распихать все, куда положено, оставят порнуху у себя. Я же их инструктировал!» - ответил голос Угарова.
Петрович нажал миниатюрную кнопку.
– Узнаешь, Касымыч? Свой голос и нежный голосок своего подручного, Угарова? Только дурак не поймет, о чем вы там толкуете.
– Да какое право вы имели подслушивать офицеров военной контрразведки во время проведения ими важного оперативного мероприятия?! – снова вскипел неугомонный особист.
– Заткнись, урод! – загрохотал комбат, – Заткнись, пока я тебя не пристукнул прямо здесь! С каких это пор организация подлых провокаций против боевых офицеров собственной армии, стала называться «важным оперативным мероприятием?» Тридцать седьмой год вспомнили? Не дают покоя «лавры» предшественников?
– Товарищ майор, - хищно улыбаясь, вставил Змей, - А может быть, грохнуть этого вурдалака: прямо здесь, из его же ствола? В висок, в упор – пороховой ожог, отпечатки на стволе – все будет в полном порядке, комар носа не подточит. Скажем, что устыдился, мол, своих гнусностей, и, не сходя с места, – бац! А, товарищ майор? Очень-очень хотца!
– Нет, Змей. Никто не поверит, что он сам застрелился. Стреляются от позора те, у кого есть хоть капля совести. А у этого мерзавца её никогда не было.