Последний поклон президента
Шрифт:
– Андрей, у тебя все в порядке?
– волновалась за дверью Ева.
– Ужин уже привезли, выходи, ты в душе сорок минут!
– Сейчас!
– недовольно откликнулся Андрей.
Он с неохотой вышел из душа. Вытершись полотенцем, грустно посмотрел на свое отражение в запотевшем зеркале.
– Господи, как она торопится!
– пробубнил Смирнов сам себе.
В комнате на журнальном столике стоял поднос с ужином. Бифштекс, салат из крабовых палочек, минеральная вода и вишневый ликер. Два вытянутых бокала и белоснежные салфетки.
Да, сервис заметно вырос в "совдеповских"
– Садись, будем ужинать, ты задержался!
Андрей рассмотрел черты ее лица. Собранные в метелочку волосы распущены и спадали на плечи. Ева выглядела довольно романтично. Если бы не его положение и события, все было бы похоже на красивое свидание.
Смирнов вздохнул и сел в кресло. Ева устроилась напротив, поджав под себя ноги на сиденье.
– Почему ты так на меня посмотрел?
– спросила она его.
– Хм. Как?
– Ну, у тебя грустный взгляд и немного злой. Ты все еще обижаешься на меня за то, что я на тебя накричала? Извини, но работа - прежде всего.
– Нет, все нормально. Просто, я не знаю, правильно ли поступаю.
– Что ты имеешь в виду, что пришел сюда?
– Нет, то, что собираюсь тебе обо всем рассказать.
Ева смутилась и, дернув плечиком, обиженно хмыкнула:
– Ну, если не хочешь, не говори, может, тебе мало денег, которые я предложила?
– Деньги тут не причем, просто ты, такая красивая и хрупкая, можешь пострадать, а я бы этого не хотел, из-за меня и так уже погиб человек!
Ева не отреагировала на его слова. Она взяла бутылку с ликером и разлила в бокалы:
– Это мой любимый - настоящий немецкий ликер. Я его привезла из Германии. Пей, - она кивнула на бокал.
Смирнов взял бокал и, сделав глоток, сказал:
– М-м! Вкусно! У нас такое редко пьют.
– Что, в основном водку?
– Да. Ну, пиво в последнее время. Коньяк на крайний случай.
– Что значит, на крайний случай?
– не поняла его Ева.
– Ну, это когда просто так хочется пофорсить или пить больше нечего, - улыбнулся Андрей.
– Странно, странные привычки. Вы, русские, вообще - странный народ!
– задумчиво сказала Ева.
– Да, это у нас есть, - поддержал ее тон Андрей. - А почему ты вообще заинтересовалась Россией? Из любопытства или зов предков?
– Что значит, зов предков?
– Ну, вы, немцы, вообще всегда нами интересовались, еще с Чудского озера.
– С Чу...дс...квого... озера?
– А, не знаешь, истории? На этом озере русский князь Александр Невский разбил ваших псов-рыцарей, - шутливо пояснил Андрей.
– Ах, да! Было! Но нет, не поэтому заинтересовалась, а потому, что заставили.
– То есть, как заставили?
– в свою очередь не понял Смирнов.
– Ну, я же до восемьдесят восьмого года жила в социализме - ГДР и все такое. У нас была обязательная программа изучения русского. Вот я и изучала. Потом увлеклась, втянулась, в институте
учила. Со мной даже забавный случай был в Ленинграде. Мы туда по путевке ездили, в восемьдесят шестом, всем классом.– Что за история?
– Да вот, приехали мы в Ленинград, я тогда первый раз в России оказалась. Девочкой была.
– И что?
– Ну и решила с подружкой на практике русский язык попробовать - поговорить с настоящим русским парнем, а то до этого все болтали между собой, а это не то! Едем мы в метро, я волнуюсь -рядом стоит молодой парень, блондин, веснушки. Ну, настоящий русский! Я ему говорю по-русски: "Здравствуйте, как пройти на Дворцовую площадь". А он посмотрел на меня презрительно и говорит по-английски: "Я не говорю по-русски! Говорите по-английски". Я удивилась: как так - русский по-русски не говорит?! А потом разговорились - моя подруга по-английски болтала.
– И что, на иностранца что ли нарвались?
– Нет, он был латыш из Риги, просто не хотел по-русски говорить, не считал себя русским. Ему хотелось быть латышом. Тогда-то Латвия еще в СССР была. А они вас оккупантами называли!
– Да они нас и сейчас называют, странно это - вы их тоже оккупировали, в войну, а они только нас называют, а вы вроде теперь им друзья.
– Мы оккупировали их всего три года, а вы пятьдесят!
– Ева глотнула ликера из бокала.
– То есть, мы плохие, а вы хорошие?
– Нет, не в этом дело. Просто вы никак не хотите признать зло.
– Ты про коммунизм?
– Да, он столько горя всем принес, а вы делаете вид, будто ничего не случилось. Это не правильно. Мы вот признались, что нацизм - это зло. И знаешь, нашей нации даже легче стало. Ведь великой считается не та нация, которая сильная, а та, которая имеет силы признать свои ошибки!
– Да, то, что немцы - философы, я знаю, ты красиво говоришь, но жизнь - это не только красивые слова, все намного сложнее!
– Это у вас, русских, все сложно. На самом деле все - просто.
– Так ты знаешь, что нам надо делать, чтобы жить хорошо?
– Да, знаю...
– Хм, и что же?!
– Вам надо просто любить себя, любить окружающих, уважать близких и дальних! И воспитывать в себе это уважение. И тогда у вас все получится. Я просто как посторонний человек все вижу. Вы не уважаете себя, а злитесь на окружающих.
– Хм, я вот на тебя не злюсь, ты мне ничего плохого не сделала.
– Ну, я и ты - частный случай, а я имею в виду - вас, русских. Вы злитесь друг на друга!
– Да, интересный рецепт, а как заставить людей не злиться друг на друга? Ведь общество так несовершенно, наше общество. Каждый хочет жить в достатке, быть богатым, а порой в нашей жизни на элементарное не хватает, как тут не разозлишься?
– Чтобы быть богатым, надо уважать свой труд и труд окружающих тебя людей. Только уважение к труду может привести к достатку. Бизнес не может быть построен на обмане, а труд - это часть бизнеса. Не надо завидовать успешным и деловым людям. А им не надо строить свой бизнес на резкой прибыли. Ведь почти всегда резкая прибыль - это нехорошо, это всегда связано с криминалом, с обманом.