Последний шанс. Том 1

– А это ваша?.. – переключился на Ишим посланник, потянулся вдохновенно целовать руку. – Очень, очень рад…

– А это мои бумаги? – решительно оборвала Кара, безошибочно указывая на сумку, перекинутую через его плечо. – Я тоже рада видеть посланника от Люцифера, да будет его царство вечно, но давайте побыстрее решим дела, а потом разойдемся в разные стороны?

Лицо молодого демона приняло разочарованное выражение, чуть потух взгляд, с восторгом устремленный на командора, на шутливо сцепившихся в стороне гвардейцев, так и не пришедших к мирному решению спора, на саму громаду черного замка, возвышающегося над ними. Чуть жалея о своей резкости, Кара вздохнула. Но, в конце концов, разрушение юношеских мечтаний было ее почти основной профессией.

– Как зовут? – поинтересовалась Кара.

– Ластар… – растерянно пробормотал демоненок в ответ.

– Так вот, Ластар, нам и правда лучше сейчас разойтись и никогда больше не встречаться, потому что следующая наша беседа может проходить в условиях куда более мрачных. Спроси у кого угодно, мое появление рядом означает вещь очень простую: смерть. Войну. А у войны с изнанки, как говорится, только мясо, кровь и гной, и совсем ничего блистательного и героического, как ты себе воображал. Мы не спасители мира, не мессии, мальчик. Мы бешеные ублюдки, которые годятся только для того, чтобы жертвовать своим существованием ради благополучия таких, как ты. А теперь дай мне бумаги, – кривовато улыбнулась Кара с чувством выполненного долга, – и забудь сюда дорогу.

Ошарашенный ее внезапной речью, Ластар не сразу сообразил, что она от него хочет, только спустя минуту, когда Кара хрипло кашлянула, спохватился, охнул и полез в сумку, извлекая на свет идеально сложенные документы. Кара усмехалась – адская канцелярия любила порядок.

– Это насчет новобранцев. Добровольцев, – отрывисто и смущенно пробормотал Ластар, избегая смотреть Каре в глаза. – Ну, тех, которых вы просили. Это все заявления.

– Всего одно? – недоверчиво переворошила бумаги Кара. Острое разочарование вспыхнуло в груди, она зло вперила взгляд в посланника, словно тот был в чем-то виноват. – Всего?..

– Это только по Столице, – торопливо воскликнул тот.

– А, – чуть расслабилась Кара. – Тогда, в общем-то… неплохо даже.

В Столице жили или те, чья жизнь была вполне благополучной, чтобы нигде не служить, или слишком дерьмовой, чтобы пытаться выбиться в элитный гвардейский отряд. Она задумчиво просмотрела на бумаги еще раз, подмечая все печати и номера в нужных местах. Либо все действительно так хорошо, либо идеальная подделка, одно из двух.

– Дьярвир… странное имя, – призналась она. – Хотя, какое мне дело, лишь бы меч в руках держал… Эй, Ройс?

Она окликнула беса, пробегавшего мимо. Тот послушно развернулся, лихо взметнув пригоршню песка, встал рядом.

– Займешься новеньким, ладно? – предложила Кара, тут же вручая ему бумаги.

Ройс покорно отдал честь – словно бы у него был иной выбор.

***

– Так что у нас на завтрак? – сонно пробормотал Ян, появляясь на кухне.

Есть такой особый вид усталости, когда даже после холодного душа, призванного, на минуточку, бодрить, тебе хочется упасть обратно на диван и уснуть, – Ян был прекрасной его иллюстрацией. Инквизитор после ночной смены был как никогда близок к тому, чтобы заснуть стоя и, более того, продолжая разговаривать с Владом.

Любой, когда-либо видевший выползшее из гроба умертвие, примерно мог представить, как выглядел несчастный Янош Кирай. Слава Деннице, Влад Войцек к такому привык, да и напугать мертвеца, которым он был уже три с лишним года, довольно-таки непросто.

– На завтрак полнейшее ничего, – огрызнулся он, лишь искоса взглянув на стоящего на месте и по-пьяному покачивающегося из стороны в сторону инквизитора.

Яна, в свою очередь, это даже слегка подбодрило: по крайней мере, он начал моргать чуть чаще и взглянул наконец в темные глаза Влада, прекратив задумчиво рассматривать какую-то точку в стене чуть выше и слегка правее его головы.

– Что-то случилось? – осторожно попробовал догадаться Ян.

Сейчас он чувствовал себя человеком, чей привычный мир стремительно и в который уже по счету раз рушится прямо у него на глазах. Он, побывавший во стольких передрягах, что иным и не снилось, сдвигу пространственно-временного континуума удивился бы меньше, чем отсутствию привычной кружки кофе на столе. Ян осторожно сел на стул, словно подозревал, что у мебели коварно подпилены ножки, мрачно уставился на Влада, стремительно теряя вид сонного мальчишки.

– Что произошло, я спрашиваю? – снова спросил он, начиная мысленно перебирать самые невообразимые теории с профессионализмом человека, которого за недолгих четверть века жизни едва не убили с тысячу раз.

– У нас новое дело, меня аж в офис за ним потащили, – наконец собрался с мыслями Влад. – Ты замечал, что Ирма может пронизывать взглядом даже, мм, нематериальные объекты?..

Ян только усмехнулся, начиная успокаиваться. Ирмой звали нового кардинала Инквизиции, она появилась как раз после того, как ушел на пенсию Огнев, по вине Яна почти потерявший дочь, но искренне считающий, что Есеню задели в перестрелке крестоносцы, на стороне которых та и оказалась в конечном итоге. Ян оттого и не мог смотреть начальнику в глаза, твердо зная, что долго продолжаться это не может, и один из них точно должен уйти. Когда Огнев подал в отставку, он был эгоистично рад – глухая вина, подстегиваемая ночными кошмарами, грызла инквизитора изнутри.

На место Огнева пришла Ирма, рыжая женщина лет тридцати, худая настолько, что ее можно было назвать костлявой, и потому, говорили авторитетно ведьмочки-криминалистки, злая до невозможности. Но Ирму быстро зауважали, этого не отнять, и руководить разрозненными после нашествия на Петербург крестоносцев силами Инквизиции она умела неплохо, хоть и требовала беспрекословного исполнения любого ее приказа в любое время суток.

– Убийство, – пояснил Влад. – Прям с утра. Ты рад, инквизиторство?

– Очень, – ядовито отозвался Ян. – Охуеть как рад, я бы сказал… А что у нас есть относительно съедобного? Есть хочу – умираю.

Влад усмехнулся, кривовато улыбнулся и сам Ян. Так смотрят друг на друга двое, отлично знающие, что лишь они во всех мирах способны усмотреть в этой фразе нечто забавное.

– Есть там колбаса, но я бы ее пробовать не стал. – Влад покосился на тревожно гудящий холодильник. – Траванешься еще – нам это надо?

– Не надо, – признал инквизитор.