Последний шанс. Том 1

– Кара, – настойчиво поправила она, немного приостановившись, но не оборачиваясь. – Учись слушать, мальчик, учись. Может, ты даже проживешь чуть подольше, если так. Это будет забавно… Добро пожаловать в Гвардию, – вздохнула командор, улыбнулась слишком уж широко: – Тебе здесь вообще не понравится, но бежать поздно, предъявлять претензии – тоже. Да и никого это не ебет, солнышко.

Наверное, выражение его лица было непередаваемо. Ройса, выскользнувшего из тени, оно повергло в искренний долгий хохот, заметно смутивший Дира, – беса трясло, потряхивало, тщедушная тушка содрогалось от смеха.

Прямо как… да, бесноватый. Все они здесь, в Гвардии, такие.

– Такого я не ожидал, – признался Дир совершенно искренне.

Он на всякий случай коснулся рукава там, где были вшиты ножны с коротким, но небывало остро заточенным клинком. После разговора с Карой он чувствовал себя вывернутым наизнанку, препарированным, и он совсем не удивился бы, не обнаружив там оружия, которое должен был напоить кровью Падшей.

Но оно было на месте.

– Новеньких обычно так и встречают, – успокоившись после своего несколько психического веселья, проговорил Ройс. – Но ладно, тебя взяли, мои поздравления! Пойдем, представлю тебя нашим ребятам – ты, кстати, в моем отряде…

Долго глядя на казармы, на снующих туда-сюда, будто муравьи в громадном муравейнике, гвардейцев, Дир никак не мог представить, чего еще ожидать от этого места. По первому впечатлению Гвардия не сильно отличалась от знакомых ему мест, где обретались наемники, но сами они были другими, другой породы.

– Тебе понравится, не слушай Кару, – обещал Ройс. Панибратски закинул ему руку на плечо, приобнял за шею. Сначала Дир оторопел, не веря, что это происходит с ним – он никому не позволял так на себе виснуть. Сдержался, не скинул. Натянул кривую улыбку, позволил себя тащить к казармам.

Весело болтая о чем-то совсем ничего не значащем, Ройс кивал знакомым, обменивался с ними какими-то фразами, отвечал на вопросы. Дир словно бы не понимал значения его слов, слышал звуки, но не мог сложить их в слова, только вдруг осознал, что ворвался во что-то, что было чужим ему. Цельным без него.

Он слышал о Гвардии как о безумной своре, но сейчас видел в ней слаженную волчью стаю, где каждый занимал свое место. Он когда-то видел их со стороны, видел отчаянность, с которой Гвардия кидалась в бой, здесь же у них было что-то свое, общее, понятное и доступное только им. Подобие дома. Несмотря на всю внешнюю шелуху из пафоса и громких криков, Дир сейчас видел, как запросто вокруг общаются гвардейцы.

Он видел почти что семью – которой не важна была никакая кровь. И открытие это его поразило.

***

Ян остановился около машины, прикинул расстояние до морга, устало прислонился к капоту, поблескивающему новой краской в слабых лучах осеннего питерского солнца, не с первого раза выудил из кармана полупустую пачку сигарет, быстро щелкнул зажигалкой. Прикурил, затянулся горьким дымом, блаженно прикрыв глаза.

– Курение вызывает рак легких, болезни сердца, катаракту, импотенцию и еще с десяток ужасов, неизвестных врачам, – ухо обжег бодрый шепот.

Ян даже не дернулся, не потянулся как обычно, инстинктивно к ножу, прекрасно зная, что им Влада все равно не достать, только загадочно улыбнулся в ответ. Влад застыл рядом, вдыхая табачный дым. Что-то он там говорил про тягу закурить…

– Может, сам тогда бросишь? – предложил инквизитор.

– Не, вот еще.

– Ну вот и иди нахер, Войцек, – беззлобно заключил Ян.

Неожиданный подзатыльник заставил его с криком распахнуть глаза – прикосновение призрачных холодных рук, прошибающих таким морозом, мало кто вынесет просто так. Ян жил с Владом уже полтора года, но все равно не мог привыкнуть.

Инквизитор угрюмо молчал, докуривая сигарету до самого фильтра.

– Что случилось? – осторожно спросил Влад, усевшись рядом. – Ты как будто и не спал совсем.

Если бы Яну с год назад кто-то сказал, что Влад Войцек с неподдельным беспокойством будет интересоваться чьим-нибудь самочувствием, он громко расхохотался бы этому человеку в лицо. Владу всегда был важен только он сам. А теперь – вот, сидит рядом, в глаза заглядывает.

– Все хорошо, – неубедительно попытался отмахнуться инквизитор.

Глаза чуть жгло от недосыпа, выпитый кофе не помог.

– Ян, – укоризненно вздохнул Войцек. – Давай рассказывай, а то я и дальше буду виться вокруг неприкаянным духом…

Ян вздохнул, но ничего не сказал. Помолчал, крутя в руках сыплющий пеплом окурок и думая, стоит ли доставать вторую сигарету.

– Она мне снится, – выпалил он. – Есеня, то есть. И давай без твоих дурацких шуточек, ладно?

– Да я не собирался… – обиделся Влад. – Ты поэтому по ночам кричишь?

Ян кивнул, продолжая избегать его взгляда. Видения, в которых он раз за разом убивал Огневу, мучили его уже несколько месяцев. Он знал, что Есеня не приходила в себя, несмотря на все усилия врачей, и милосердней было бы отключить ее от аппаратов.

– Она ведь… не чужой человек была, а я вот так ее убил, – глухо продолжил Ян. – Теперь вот мучаюсь с этими кошмарами.

– Жалеешь, что решил меня спасти? – тихо проронил Влад.

– Нет. Никогда.

Даже если бы ему дали второй шанс, он выстрелил бы снова. Трижды – и все твердой рукой, прямо в сердце. Потом, конечно, так же мучился бы от кошмаров.

Прошло еще полминуты, прежде чем он отважился заговорить дальше:

– И самое страшное, что она стоит и молчит. Смотрит и просто с места не двигается, как будто глазами меня проедает, а я кричу что-то, хочу сказать, что мне жаль, что я совсем не в нее стрелял, но чувствую: не слышит, совсем ни слова не слышит, а я все докричаться пытаюсь. – Ян рассказывал, часто вздрагивая, словно сказанное причиняло ему физическую боль. – Влад, я чувствую, как с ума схожу, она мне скоро будет наяву мерещиться…