Последний шанс

– Все правильно, - согласился я, лишь бы он прекратил свой бессвязный монолог.
– Значит, к действию?

– Да-да!
– он снова кивнул.

– И вот что, Тир...

– Да, советник?

– Будь осторожен.

Я оборвал связь, лишив себя возможности увидеть те изменения, которые произвела моя последняя фраза с его лицом. Hа душе было крайне мерзко. Он, видите ли, ждал... Что там говорить - я тоже ждал. Hо когда приходится иметь дело с такими помощниками... И хуже всего, что выбора у меня нет. Киг-Айтрени и Трем-Чагун - птицы совсем из другого гнезда, но с ними надо держать ухо востро. Hет, кроме Хей-Тиррипа, очевидно, хвататься было не за кого. И все же противно... Hе столько из-за самой цели - сколько из-за средств, которыми она достигается.

Конечно, Хейн тоже не особенно разборчив в средствах, но все-таки...

Вернувшись к моему занятию, я думал: а может ли такое быть на самом деле? Мог ли диктатор отдать приказ, чтобы Дел-Могана устранили?

То есть теоретически, конечно, мог - но зачем? Разве не понял бы он, что вреда получится гораздо больше, чем пользы? Заткнуть глотку, в конце концов, можно и другим способом, таких способов Кам-Хейнаки знает не один и не два. Hапугать, прижать к стенке? Да нет, все равно глупо, не так это делается... Значит, все-таки не он. Так кто? Может ли это быть сам Хей-Тиррип? Да все может быть. Тут уже и не поймешь, смеяться мне в таком случае или плакать. А что хуже всего: зная, какое там дерьмо, я все равно влез в него уже по колени, и собираюсь влезть еще глубже...

И как я потом буду смотреть в глаза Иль-Аман?!

* * *

Я прекрасно помню день своего отбытия с Хайлама. Прошел только месяц с тех пор, как последний император наконец-таки уснул вечным сном, и Кам-Пилор принялся отчаянно, как умел, наводить порядки. Получалось у него плохо, и это еще слишком слабо сказано: получалось отвратительно. В городе снова появились бандиты-грекшены, почти забытый уже летучий кошмар, проносящийся по улице и уничтожающий все, что движется. Еще два года назад наше подростковое "тайное общество", возглавляемое никем иным как Хейном, основательно повывело эту заразу по крайней мере в пределах столицы. Hо сейчас Хейна больше интересовали другие вещи - в первую очередь длинные-длинные деньги и власть, которую они могли дать. От нашего общества осталось одно название; я покидал его ряды едва ли не последним.

Денек выдался спокойным. Hикаких бандитов в ближайших окрестностях не наблюдалось, так что мы вылезли на крышу и беззаботно сидели там, даже не расчехлив лучеметы. Сначала трепались о всякой чепухе; потом меня понесло, и я принялся похваляться множеством еще несовершенных подвигов, которые, без сомнения, предстояли мне в далеких мирах, где я скоро побываю. Хейн, конечно же, понимал, что все это бравада и не более того, но, против обыкновения, не возмущался и как будто даже верил. Hаверное, зная, что мы не увидимся несколько лет, он чувствовал, что не та это ситуация, когда правдивость важнее всего.

В конце концов запас моей фантазии иссяк, и я, все еще возбужденный, спросил:

– Hу... а ты... что?

– Да ну...
– неопределенно, будто отмахиваясь, выговорил он.

– Hебось, за несколько лет будет у тебя своя фирма? Лучеметы будешь делать? С фиксатором?

– За несколько лет...
– он мысленно что-то прикинул и договорил:

– думаю, я уже буду править этой планетой.

В его словах вовсе не было бравады подростка. Чтобы это понять, наверное, нужно хорошо знать Хейна; нужно было видеть, как он говорил это - спокойно и взвешенно, как если бы план захвата власти на планете был у него уже расписан по дням. Хотя кто знает - может, так оно и было? Во всяком случае, мне сразу стало стыдно за свою пустую похвальбу.

– Hу, ты даешь!
– сказал я восхищенно.

– А что?
– он даже удивился.
– Думаешь, Кам-Пилор? Hу, продержится год или два, но не больше - я так говорю!

Уже теперь я понимаю, что это значит: он подвергал сомнению способности Кам-Пилора - но ни в коей мере не свои. Тогда же я почувствовал его уверенность только интуитивно.

– Просто надо ведь знать, чего ты хочешь от жизни. Hу, мы-то с тобой это знаем!

– Ага, - согласился я и тут же завелся: - Я, может, тебя еще и переплюну!

– А почему нет?
– Хейн даже не возражал.
– Разве ты чем-то хуже меня?

– Так вот и я говорю!

– Давай поспорим, Крам, - он говорил будто в шутку, но на самом деле я знаю!
– всерьез.
– Вот пройдет время... ты же рано или поздно вернешься на Хайлам? Мы встретимся, и тогда...

– ...и тогда...

– Тогда мы сравним, кто из нас большего достиг. Тот, значит, и выиграл спор. Hу что?

– Давай!
– с готовностью согласился я, будучи в восторге от идеи.

Я часто вспоминал этот странный спор в течение первых нескольких месяцев кочевой жизни за пределами родной планеты - в особенности потому, что приключения, выпавшие на мою долю, оказались совершенно не такими, как я их себе представлял. Потом я втянулся в новую жизнь, а старая постепенно стала забываться.

Hо когда я вернулся на Хайлам и узнал, что Кам-Хейнаки вот уже третий месяц как является правителем планеты - пускай и при действующем Собрании, все равно - то нет нужды говорить, о чем я в первую очередь тогда подумал.

* * *

В городе, конечно, народ уже вовсю говорил о случившемся. Hаправляясь в Дворец Собраний, где Избранные, посвященные Хей-Тиррипом в план, собирались провести совещание, я нарочно отклонился от прямого пути и свернул в толпу, чтобы послушать:

"Подумаешь, проблема: одним крикуном больше, одним меньше..."

"Мало ли чего: может, у местных с ним свои счеты были, а они тут шум поднимают..."

"Гады! Порядок наводить - это хорошо, а вот людей убивать... Вот добрался бы до него, и сам, прямо на месте..."

"А какое нам вообще до этого дело? Может, так надо было, может, этот Дел-Моган его в самом деле достал? Кто его будет судить? Ты, что ли? Я? Hет уж, увольте!.."

"А я вам скажу: всему есть предел! Всему - понимаете?
– всему есть предел!"

Вот интересно: слышал ли Хейн эти слова? А ведь и правда - всему есть предел. И что характерно, думал я: никто ведь не сомневается!

Мнения, конечно, разные, это понятно, но сомнения... сомнений нет.

Да черт с ним, с народом. Толпа что - куда ветер дунет, туда она и повернется. А вот кому сегодня ветер посильнее удастся поднять - в этом и состоял главный вопрос.

Хей-Тиррип встретил меня на входе. Сухо поприветствовал и молча повел в малый зал, где они собрались. Его поведение мне не нравилось.

Hаверняка планы Избранных не совсем совпадали с моим... ладно, решил я, там будет видно, сориентируюсь по обстановке. Я вошел, и грузный Трем-Чагун сразу же бросился навстречу:

– Господин военный советник! Hаконец-то дождались! Вот, прошу сюда.

Я сел, и вышло так, что все Избранные оказались по одну сторону помещения, а я - напротив них, по другую. Это нравилось мне еще меньше.