Последний шанс

— Да где сыщу? Я целыми днями на работе! А подруги на дороге не стоят. Если имеются по пути женщины, они не для меня. Сам знаешь, я никуда не хожу, нигде не бываю, так что познакомиться с кем-то, даже шанса нет!

— В прошлый выходной приходили твои друзья, звали погулять по городу, в ресторан, ты от всего отказался. А почему?

— Пап, какие женщины приходят в ресторан, или гуляют по городу в сумерках? Ты сам пробовал с ними знакомиться?

— Зачем? У меня есть Любаша! А у тебя никого. Ни все ж в городе дешевки! Не зацикливайся. Не вбивай в голову комплексы. Ищи подругу.

— Пока ни до того! — раздражался Николай и предложил:

— Завтра у меня выходной, смогу отвезти тебя к мамке. Да и сам ее навещу, пора…

— Давай! Я буду счастлив! — отозвался тут же.

Они уехали в деревню ранним утром. Петр Алексеевич разбудил сына, едва стало светать. Когда выехали за город, отец разговорился:

— Не обижайся, коли что не так. И если со мною беда случится, мать не оставь одну Береги ее за меня и за себя. Она у нас особая. А вот внимания и заботы не видела. Все в ожиданиях и переживаниях жила. Нельзя вот так человека испытывать. За любовь любовью платить нужно. А мы ее наказывали, — вздохнул трудно.

— Все годы она ждала меня непутевого. Теперь насовсем еду. Когда весь износился и на работе это поняли, отпустили, а значит, недолго жить осталось. Без споров и уговоров на работе обошлось. Выходит, насовсем уезжаю, в свою зиму. Ты хоть иногда меня навещай.

— Чего заранее себя хоронишь? Еще наверстай свое. Порадуйся жизни. Ты неплохо выглядишь, не спеши. И всегда помни, ты очень нужен нам. Мы любим тебя…

— Спасибо, сынок! — отвернулся человек, достал платок, вытер взмокшие глаза и до самой деревни не обронил ни слова.

Коля с восхищением смотрел на встречу родителей. Его приходам, возвращениям, никогда вот так не радовались даже в самом начале семейной жизни.

Мать, словно помолодела. Она, не скрывая, радовалась возвращенью мужа. Называла так ласково, что Петр Алексеевич сразу забыл о возрасте и болезнях, выпрямился, улыбался озорно, даже пытался поднять

мать на руки. А когда Николай засобирался в город, оба вышли проводить его к дороге и долго махали ему вслед.

Человек так и запомнил их, обнявшихся, прижавшихся друг к другу, со счастливыми улыбками на лицах. Они сохранили свою любовь до конца.

Когда вернулся домой, увидел зареванную Анжелку. Та лежала на диване и никак не могла успокоиться. Подушка под щекой была мокрой.

— Что случилось? Кто обидел? — подошел к дочери Николай.

— Вика с мамкой! — выдавила сквозь рыдания.

— За что?

— Назвали лентяйкой, грязнулей, за то, что убрать не успела, а я уроки делала, чтоб двойки исправить, ведь обещала тебе. Так они вдвоем налетели. Обозвали последними словами, а за что? — взвыла громко.

— Так ты решила совсем ничего не делать и у меня? Слезами пол не вымоешь, а и уроки не сделаешь. Давай умойся и за дело берись. Обижаться все умеют. Ты докажи на что способна. Вот тогда будешь права!

Девчонка послушалась. Пока Николай сходил в магазин, Анжелка убралась в квартире и разогревала ужин.

— Пап, а почему дед уехал от нас в деревню? — спросила вернувшегося отца.

— Он ни от нас, к бабуле уехал. Теперь они вместе.

— А почему бабка не переехала к нам, в город? Ведь в деревне совсем плохо!

— Кому как. Она там родилась, а город никогда не любила. Я это хорошо помню, — рассмеялся Николай.

— За что не любила город? Разве здесь хуже, чем в деревне? — не поверила Анжелка.

— В городе пыльно, шумно, дышать нечем. Мать все время жаловалась на головную боль. Потом бронхи сдавать стали. Очень плохо спала ночами. Да и народ сложный, не сравнить с деревенским, простым и открытым. Мать терпела, как могла. Но когда я закончил школу, уговорил отца отпустить ее в деревню. Жаль стало человека. Трудно они расстались. Но так было нужно. Мы все это понимали. Когда мать уехала, отец даже плакал. По выходным ездил к ней. Я тогда редко бывал в деревне. Учился в энергоинституте, и о матери не переживал особо. Ведь у нее был отец, он не упускал случая сорваться в деревню. А тут я женился. Короче, жизнь закрутила.

— Пап! Ты с мамой долго дружил? Где познакомился с нею?

— Садись за уроки! Хватит болтать. Нашла о чем напомнить! Я об этом хочу поскорее забыть, выкинуть из памяти, как дурной сон!

— Вот это круто! А мама говорила мне, что ты ей все мозоли на пятках отдавил, бегая за нею следом!

— Молодой был и глупый! Теперь бы и не оглянулся, на пушечный выстрел не подошел бы!

— И куда она подевалась — твоя любовь? Совсем ее потерял. А может, вовсе не любил, просто показалось. Не может быть, чтоб из любви злоба выросла. Такого не случается! — не верила Анжелка.

— Ты когда-нибудь ругалась с друзьями?

— Даже дралась, — призналась девчонка.

— И сегодня не всех простила?

— Нет, мы помирились. Но уже не дружим.

— А почему?

— Перестали верить. Без того дружбы нет.

— Вот видишь, как оно получилось, а вы еще дети. И то друг другу не верите.

— Конечно! Вот ты мамке верил, а ей теперь по ночам какой-то дяхон звонит. И они подолгу болтают. Я даже засыпала, уставала слушать. Тебе, наверное, тоже тетку завести надо. А то все время один.

— У меня вы есть.

— У мамки тоже. Но дяхон имеется.

— Это ее дело. Пусть живет, как хочет. Меня она уже не интересует.

Анжелка хотела еще о чем-то спросить, но к отцу пришли друзья, уговорили, увели с собой в компанию. Николай чувствовал себя неловко. Он давно не был на вечеринках и отвык от них. Здесь же оказалось много женщин. Колю посадили среди них, не дав оглядеться и опомниться. Поневоле человек оказался в центре внимания. И хотя женщины вели себя пристойно, Коля все же замечал лукавые улыбки, озорные подмаргивания, вот одна из соседок погладила руку, другая, словно невзначай ткнула локтем в ребро, другая, проходя мимо, ненароком провела ладонью по спине. Все что-то рассказывали, о чем-то спрашивали Николая, он отвечал не задумываясь.

— Коля! Так ты холостяк?

— У меня две дочки!

— Дети не жена, тем более дочери. Они чужие дети. Не успеешь оглянуться, выскочат замуж и упорхнут от тебя. А ты один останешься!

— Нет! Такое нельзя допустить! — улыбалась вторая соседка, навалившись грудью на плечо Николая. Женщины изрядно выпили. Стали пораскованнее, расслабились.

— Ты где работаешь?

— В инструментальном цехе? А кем?

— Там, я знаю, неплохо получают мужики. Когда-то мой муж на том заводе пахал. Куда делся? Другую подругу нашел и с нею тусуется.