Последний вагон в рай (Кай Санди - 6)

Толчки и качка, однако, продолжались. Правда, были они теперь не столь жесткими. Бережными даже какими-то были они... Потом снова лязг и грохот, но уже приглушенный, донесся до них через стенки капсулы. Теперь тьма и тишина наконец объединились в единое нечто, и это нечто - без границ, без формы и очертаний - поглотило все вокруг.

Глава 7

ПОВЕСТВУЮЩАЯ О ПРИШЕСТВИИ

МАСТЕРА ЛИКИ В РАЙ И О СОБЫТИЯХ,

ТАМ ПРОИСХОДИВШИХ

Нервно посматривая на часы, Моррис еще раз постучал кончиками пальцев по клавишам выносного пульта.

– Дьявольщина! По всем каналам - одно и то же! Словно вернулись последние дни Империи...

– Должно быть, не только Леди Эльсбет придает большое значение сегодняшним парламентским слушаниям...

– неопределенно заметил Кай и потер тыльной стороной ладони кончик носа - тот чесался всегда к неожиданным неприятностям.

Будь у господ инспекторов возможность заглянуть в кабину операторов Ти-Ви, они сподобились бы лицезреть сцену более занимательную, чем шествие по залу парламента неторопливо рассаживающихся по своим местам Дам-Законодательниц.

– Святая Фатима!
– Режиссер телевизионной программы "Хроники Материального Совета" Далила Мейн уже второй раз за сегодняшнее утро споткнулась о сетевой кабель.
– Я же просила проложить провода в-д-о-л-ь стены, а не бросать их где попало! Чем ты занимаешься, Хельга?

Исполняющая обязанности ответственного редактора была сверх обычного озабочена и явно скрывала какое-то - немало досаждавшее ей - внутреннее напряжение.

– Борюсь как могу с этим барахлом!
– Атлетически сложенная блондинка легким движением руки отодвинула мощную стационарную телекамеру и отпихнула ногой к стене жгут переплетенных проводов, опутавших комнату.
– Ты лучше скажи, как пойдет передача, в записи или в живую? Антенну будем подключать? Или о нас просто позабыли?

Далила возмущенно встряхнула плечами:

– Если бы я знала точно! Через десять минут начало заседания, а они, она ткнула пальцем куда-то в потолок, - еще не удосужились решить.

– Значит, в записи.
– Хельга равнодушно и чуть огорченно переключила тумблер коммутатора в верхнее положение.
– А что говорит Марджана? Когда не надо - спасенья от нее нет, а сейчас вот, как назло, неизвестно где черти носят нашу цензоршу...

– Она сама ничего не знает точно. Я только что с ней столкнулась на лестнице, - наверное, побежала в Секретариат, получать инструкции.

Ситуация была не слишком типичной, и обе ответственные за программу специалистки начинали "заводиться".

– Вот уж зараза так зараза!
– констатировала всем хорошо известный факт Хельга.
– Не приведи Господи! То ей не так, это ей не нравится... Это вырежьте, то переснимите. Уж на что терпением Бог меня не обидел, но и я иногда дурею от ее указаний.

– Тогда представь, каково мне - с моим-то характером, - поддержала ее Далила.
– Откуда они только набирают таких язв в свой Цензурный комитет?

Операторша выразила мнение, что таких язв выращивают специально - в спецпитомнике.

– Ну ты, потише там насчет питомника, а то загремишь куда следует...

– Ерунда, - операторша лениво перекинула за другую щеку жевательную резинку и начала отрабатывать крупный план на пустой пока еще трибуне президиума.
– У меня генератор сейчас тестовый сигнал такой мощности гонит, что любой "жучок" забьет. И потом...
– она запнулась на полуслове, краем глаза успев заметить входящую начальницу.

Та с порога посыпала ценными указаниями:

– Сестра Ландскрун, живо подключайте антенну! Первая часть передачи пойдет сразу в эфир, а потом - строго по моему сигналу - врубите новости, а камера начнет работать на запись. Смонтируем позже. Я скажу как.

– Не поняла...
– Режиссер даже не пыталась скрыть своего удивления. Мы так еще не работали.

– Это приказ Председательницы. Слушайте сценарий. Первой будет выступать Леди Халимат. Ее речь идет в живую. Потом - ответное слово Эльсбет.
– Далила автоматически отметила, что цензорша пропустила обязательное для лиц такого ранга "Леди...".
– У руководства есть мнение, что зрителям слышать ответ Серебряной Бетти не обязательно.

Тут уж полезли глаза на лоб у ничему не удивляющейся сестры Ландскрун. Первый раз за почти трехлетний срок совместной работы они с Далилой слышали, чтобы всегда подобострастная с начальством и обладавшая виртуозной способностью в любых обстоятельствах держать нос по ветру цензорша так фамильярно отозвалась об одной из Трех Леди. Они многозначительно переглянулись. По всему было видно - в верхних эшелонах власти Химеры заваривалась крутая каша интриг.

Раздался зуммер начала съемки, и очнувшаяся Хельга навела камеру на выходящих из-за кулис к президиуму Трех Великих Матерей.

Странное это было зрелище. И непривычное. Хотя бы потому, что старшая из них, которую сестры привыкли видеть всегда гордо выпрямленной, на этот раз сидела в инвалидной коляске. Коляску толкала перед собой Второй Секретарь Материальной канцелярии, больше известная под прозвищем Рыжая Лиза. Необычным был и наряд леди Эльсбет, сменившей на этот раз ее любимое длинное серебристое платье на зеленый комбинезон времен Первой Освободительной.

Да и с Леди Халимат тоже что-то явно произошло - это было видно по ее слегка растерянному лицу и тяжелой походке.

Поэтому без лишних слов, еще до энергичного кивка Марджаны, Хельга ловко перевела камеру на средний план, а потом пустила панораму рядовых членов Материального Совета. Руководство сегодня явно было не в ударе и фотогеничностью не блистало.

Как только Леди Халимат начала свою речь, и Далила, и наблюдавшие трансляцию телезрительницы узнали интонации Железной Старухи. Это был ее стиль, ее манера: Халимат всего лишь повторяла чужие мысли. И от того, что привычные по прежним речам и выступлениям фразы на этот раз исходили из уст другого человека, пусть и члена Триумвирата, делало их немного фальшивыми. А уж сам смысл речи был и вовсе непонятен. Ибо, хотя общие пассажи выступления - о необходимости укрепления единства перед лицом скрытой агрессии остального мира, об угрозе морального разложения и предательстве интересов Химеры - сестры слышали не раз до этого, сам предмет обвинения был весьма непривычен. В этот раз Леди Халимат ясно и недвусмысленно давала сидящим в зале понять, что вышеназванное предательство свило себе гнездо именно в стенах высокого Собрания и даже более того - в самом Триумвирате.

А остальное мог вычислить и олигофрен. Если обвинение произносит Леди Халимат - правая рука Старухи, и притом ее словами, то объектом его может быть только один человек. Тот, что сидит сейчас с внешне спокойным лицом в овеянной романтикой давних битв военной форме и, словно бы не замечая сгустившихся над головой туч, с показным интересом слушает докладчицу, делая заметки в своем блокноте.

Однако это спокойствие как ветром сдуло, стоило оратору закончить свою последнюю гневную тираду. Не дожидаясь, пока сидящая в кресле спикера, добродушная и простая, как яблочный пирог, старейшина Материального Совета соблаговолит предоставить ей или кому-либо еще слово, словно подброшенная пружиной, Серебряная Бетти решительно пересекла считанные метры, отделявшие ее от микрофона, и с места в карьер бабахнула в замерший зал свой первый козырь: