Последняя Арена 4

— В норму — это, конечно, сильно сказано, — подключился дымящий сигаретой Стас, — но суть верна. Есть будешь? Или чай пить?

— Кофе есть? — прорычал я. Потом понял, что глупо выгляжу со стороны, и улыбнулся.

— Есть растворимая х**ня из банки.

— Стас, следи за языком, — Немезида покосилась на засмеявшегося Андрея. — Игорь, или как вас там, вы просто так отдали нам очень редкие материалы в большом количестве. И после этого вы считаете, что мы схватим вас и обменяем на что-то ценное?

— Были прецеденты.

— Вам просто не повезло с людьми. Отдай вы нам ту скрижаль, то получили бы всё, что только пожелаете. Не все люди обманывают. Мы все кормимся из одного места, — она обвела рукой город. — Это сближает. Поэтому мы научились договариваться между собой. Мы не только в центре Тулы уживаемся, но и в других местах. Да даже Форт и Полигон иногда торгуют друг с другом.

— Форт и Полигон?

— Поселение уголовников и военщины, — подсказал Степан. — Я уже связался. За тобой скоро приедут.

— Думаешь, что раз ты заблудший, то я тебе буду кофе делать? — возмутился Стас. — Вон машина. В багажнике кружка, термос с горячей водой и остальное. Разберешься.

Я материализовал артефакт правдивости и вопросительно посмотрел на командира отряда.

— Не доверяешь? — спросил Степан. — Зря. Спрашивай.

Процедура длилась недолго. Посиневший камень подтвердил, что начальник группы не врёт. Также он пообещал, что в случае каких-либо проблем он и его люди постараются помочь.

Вскоре раздался шум мотоцикла. По улице несся спортбайк, оглашая округу рёвом мощного двигателя. Мобы остались только в зданиях, так что можно было их не опасаться.

Смог разглядеть человека. Это оказался мой знакомый старлей, с которым я общался в кафе.

— Прыгай, — военный указал на заднее сиденье.

Поколебавшись, сел на указанное место. Заднее колесо, оставляя россыпь искр, вхолостую прошуршало по асфальту, и мы рванули. Лихач профессионально лавировал между оставленными машинами. Он, с легкостью ориентируясь в пространстве, срезал путь через дворы. Один раз на нас попытался выпрыгнуть из окна богомол-переросток, но его туша застряла в проеме. Не прошло и трех минут, как я уже стоял перед армейским постом.

— Ты же не видишь границу? — спросил старлей.

— Нет.

— Тогда лучше к этой ласточке не приближайся, — он похлопал БТР. — Как раз через линию проходит.

— Понял. Для чего я здесь?

— Без понятия. Приказали доставить, а дальше не моя забота. Принимай бойца. Всё, бывай! — старлей, не сказав больше ни слова, умчался.

Ко мне подошел сухощавый мужик в камуфлированной форме.

— Рома, — представился армеец. — Тебя разыскивают.

— Знаю, — я переложил артфикс в левую руку и пожал крепкую ладонь.

— Это правда? — он материализовал батончик.

— Ты про убийство детей спрашиваешь?

— Да.

— Нет.

Рома скривил губы. Не поверил? Ну и хрен бы с ним. Как сказал старлей: «Не моя забота».

За пределами купола раздался глухой хлопок. Появилось два человека. Первый чем-то напоминал Столыпина. Идеальная осанка, будто в позвоночник вставили спицу. Выглаженная одежда. Начищенные берцы. На плечах — генеральские погоны. Второй выделялся как интеллигентностью, так и нескладностью. Армейский китель на нем смотрелся по меньшей мере несуразно. На ум пришло выражение «как на корове седло».

Они уверенно подошли ко мне. Наступила напряженная тишина.

— Так и будем молчать? — спросил я, переводя взгляд с одного на другого. Двадцать шестой уровень. Что-то как-то маловато. Ещё и придуманный ник для моего образа-старичка утащил. Забавно. Был бы суеверным, подумал бы, что это знак: хороший или плохой — не знаю.

— Ты Фрол, — констатировал генерал.

— Ты Аркадий, — парировал я. — Видимо, начальник Полигона. А ты, Борис Витальевич, отвечаешь за переговоры. Занимаешься аналитикой или чем-то таким...

— Ты в курсе, зачем тебя позвали? — проигнорировал генерал.

— Нет.

— Ты знаешь, что тебя ищут люди из твоего бывшего поселения?

— Да.

— И они знают, что вы здесь, — дополнил Борис Витальевич.

— Я это уже понял.

— Я сказал им, чтобы они не приезжали сюда, — продолжил Аркадий, рассматривая меня как собиратель, который пополнил свою коллекцию новым экспонатом, — Ты под нашей защитой и всё равно не сможешь покинуть эту территорию.

— Ну допустим.

— Обещали очень, — генерал выделил это слово, — большую награду, если мы тебя устраним.

— А я могу пообещать погасить солнце или достать звезду с неба, если вы что-нибудь сделаете для меня. Эти люди тоже мастера обещать, — я хмыкнул.

— Марфа передала ваш разговор, но нам нужно убедиться, — сказал Борис Витальевич, доставая из инвентаря небольшой медальон.

— И что это такое?

— Артефакт правдивости.

— Интересная форма, — я всмотрелся в описание. В свойствах отсутствовала двусторонность. — Я всегда был за честный обмен. Вы же, как я понимаю, предлагаете только мне отвечать на вопросы, а сами останетесь в стороне. Так не пойдёт, — материализовал свой предмет.

— О, узнаю почерк Светланы, — оценил Борис Витальевич. — И ведь не хочет рассказывать, как она делает артефакты, способные обоюдно задавать вопросы. Мы согласны.

— Осталось два заряда, — сказал я, передавая камень. — Начинайте.

Глава 11

Переговоры вышли содержательными. Я, признаться, недооценил отношение местных к заблудшим. Не знаю, на чем основывались предположения военных, но по всему выходило, что именно благодаря людям с артфиксами и существует тульская аномалия, дарующая поселениям топливо, еду, одежду, технику и прочие полезные вещи, необходимые для выживания.

Законы на этой территории были просты: совершившего непростительные деяния (убийства неинициализированных, обнуление игроков) подсудимого ссылали под купол. За отказ — череда смертей, а оставшееся тело вывешивали на обозрение зрителей с клеймом труса. Болтались в петлях они недолго, так как их пожирали плотоядные мобы, но такого посмертия не желал никто, так что все добровольно отправлялись за силовой барьер со своим артфиксом. Всё бы ничего, только такие люди по непонятным причинам погибали здесь в первые-вторые сутки. Николай, который обитает тут с первого дня, и я, продержавшийся полнедели, — исключения.