Последняя искра

— Привязка, — протянул он. — Забирайте обеих, сиур Акитар. Перенесите во дворец, а уж мы выберемся как-нибудь.

— Велор, я тебя тут не оставлю! — вскликнула Эда, но рогатый уже отбил план, покачав головой.

— Ни один гвардеец не имеет ни единой привязки, сиур. Стоит попасть под морок, и кто угодно может прорваться в город или за дворцовые стены с её помощью.

— Тогда почему бы дракону не обернуться и не разнести здесь всё по кирпичику? — скрестил Дракула руки на груди. — Хоть какая-то польза. Заодно и чистку провести не помешает, а затем и перепись.

Я чувствовала, как Шарар напрягся, полыхая гневом изнутри.

— Нет, — обрубил Акитар, прежде чем дракон открыл рот. — Это слишком опасно. Много жертв.

Велор вскинул бровь, а страж пояснил.

— Это и жилой квартал тоже. Женщин, детей и стариков здесь ничуть не меньше, чем «серых». Погубить всех одним махом, это неоправданная жестокость.

— Ну, да, — протянул Дракула с явным скепсисом. — А так рискуем погибнуть лишь мы. Равноценная замена.

Хмыкнув, он всё же сорвался с места и зашагал к двери.

— Столбом не стойте, — бросил через плечо вампирюга, и Эда, спохватившись, первой ринулась за ним.

Я же с тревогой посмотрела на Шарара, а Акитар глянул на нас искоса и поспешил на выход.

Магия магией, но печати на дверях и окнах внизу вот-вот грозились распасться и впустить ораву взбешённых наёмников и убийц внутрь.

— Не беспокойся, Лиза, — погладил Шарар меня по волосам. — Разбойникам драконья шкура не по зубам. Хоть в чём-то прав тёмный, справимся. Иди.

Отблески целительной магии сверкнули, залив драконье лицо зелёным светом, и руна погасла. А я, молча кивнув на очередное «иди», поспешила за Эданой, на автомате потирая хорошо поджившие запястья.

В напоминание о серьёзных ожогах на руках остались лишь алые полосы. Магия, заключённая в целительном амулете, сработала на отлично, Велор это хорошо придумал.

Залповый выброс, мгновенная регенерация и, судя по тому, что лёгкий дурман оцепенения так и не наступил, из руны был нарочно удалён соответствующий знак. Правда действие у руны оказалось совсем короткое, да и амулета лишились…

Но прежде чем я успела вампирюгу толком поблагодарить, он сам подал голос.

— Какое трогательное прощание, — через плечо глянул на меня Велор, хотя в полутьме понять, глядел он или нет, едва ли получалось. — Ящерка едва хвостом не вилял.

— Прекрати называть Шарара ящерицей, — на удивление спокойно отбила я ехидную реплику.

— Ты так его защищаешь… С чего бы вдруг?

В голосе Дракулы скользнул намёк на холодное, но всё же любопытство.

— Быть может, потому, — ответила я, на сей раз не скрывая язвительности, — что он не называет меня прилюдно дурой?

Мы втроём уже спешили по полутёмному, нескончаемо длинному коридору, изгибающемуся буквой «П». Шаги глушил слой пыли, а стены давили и грозились обратиться в лабиринт.

— Любишь ты придумывать, Лиза. Разве я назвал тебя так? — остановился Велор, и мы с Эданой едва ли не вписались в него. — Не обязательно быть дурой, чтобы творить глупости. Это же очевидно.

Ответить я не успела. Внизу раздались крики и звук разрывающихся заклинаний. Пол дрогнул, а из щелей меж половицами рванула в воздух пыль.

Эдана от испуга взмахнула рукой, зажигая пламя в ладони. Оно дрожало и будто оживляло темноту, делая её ещё опаснее и страшнее.

— Никакой магии! — глаза Велора отражали огненные всполохи, как луна солнечный свет. Преломляли и охлаждали до безжизненного льда. — Никакого огня! Вы обе, ясно?

Ни я, ни Эдана не кивнули, но пламя в девичьих пальцах послушно погасло.

Снова грохот, и Велор подбавил шагу, на ходу ощупывая стены в поисках заветной лестницы. Мы же с Эдой заглядывали за каждую дверь.

На убежище шайки Лилет явно были наложены сложнейшие иллюзии, потому как не могло быть в такой хибаре столько места!

Справа и слева расположились комнаты, пристроенные к основному зданию постоялого двора. Двери в каждую были приоткрыты, но судя по беспорядку и нерастревоженной пыли, во многие из них давненько не ступала нога иппорианца.

К тому же комнатки были до того крохотными, что не в каждой окно прорубить удосужились. А те, что прорубили, либо утыкались в узкие, захламлённые переулки, протянувшиеся между домами, либо были покрыты слоем вековой грязи и всё равно света почти не давали.

Воздух становился всё тяжелее, пахло плесенью. Казалось, мы уже не выйдем из магического лабиринта или наткнёмся в итоге на Минотавра, но Велор вдруг замер.

Шагнул назад, вытянув руку и скользя кончиками пальцев по шершавой стене. Провёл в одну сторону, в другую, а внизу уже шла нешуточная борьба. Пол вновь дрогнул, зазвенели остатки стёкол в окнах. В комнатах попадала с полок чудом не неразворованная утварь.

— Велор! — пискнула Эдана, прижимаясь ко мне.

— Ветер…? — едва слышно прошептал он, игнорируя возгласы сестры, и с размаху пнул стену, словно от злости.

В тот же миг неприметная деревянная дверь, будто отделившись от стены, с пронзительным скрипом отворилась. Потянуло свежим воздухом, а темнота разрядилась жидкими лучами света, просачивающимся сквозь тонкие щели квадратного люка в потолке.

— Сюда.

Велор юркнул в нишу. Зацепился за деревянный брусок, вбитый прямо в стену, и с лёгкостью взобрался по остальным. Несколько раз кулаком ударил в потолок с тонкими нитями света, а затем с силой упёрся ладонью.

Потолок задрожал, и тяжёлый деревянный люк сдвинулся, обнажая квадрат закатного неба, раскрашенного алым.

Эдана с облегчением вздохнула, наблюдая, как Велор ухватился за край, подтянулся и с кошачьей грацией взобрался на крышу. Беззвучно помахал рукой, призывая поторопиться.

Эда ринулась следом. Я же осталась внизу, страхуя её и в тревоге оглядываясь.

Эдана не без помощи Велора уже выбралась на волю, когда совсем рядом раздался звук бьющегося стекла, а за ним оглушительный треск и вопль боли.

Я в панике схватилась за брусок-ступеньку, приготовившись бить все рекорды по скалолазанию, но защитные сети на окнах, созданные рогатой Малли, похоже, работали исправно.

Кем бы ни был лазутчик, решивший схитрить и забраться через окно, он получил нехилый разряд и наверняка уже лежал грудой грязного тряпья на земле.

— Скорее, Лиззи! — Эдана, взволнованно потрясая рукой, тянулась ко мне.

Я собралась с духом и зашевелилась бойчее, но длинный подол платья то и дело путался под ногами. Приходилось всё время его подпинывать, чтобы не наступить на скользкий шёлк и не сорваться вниз.