Последняя Патриотическая

– Ладно. Давай к делу, - круто сворачивает Орда.
– Сдавайтесь!

Мы уже владеем кое-какой информацией насчет врагов. Ровно против шахты стоит территориальный батальон "Волынь" ВСУ. "Укропы" вышли в поле не просто так. Местные соглядатаи, что носятся через фронт, доложили еще с первых дней: "К ополченцам зашла рота русского спецназа!" Это про нас - пятерых "интернационалистов". А нам в свою очередь передали: "Там не хотят с вами драться. Там вообще не хотят воевать. Понимаете?" И Орда верно предложил сразу плен.

– Я буду разговаривать только с россиянином. С командиром роты спецназа. Ни с кем из местных, - медленно приходит в себя майор, сразу сбитый с катушек наглым противником.

– Я - командир. Я - россиянин, - спокойно достает Орда паспорт.
– Сдавайтесь. Ну, что мы, свои в своих, будем стрелять что ли?.. Всем обещаю сохранить жизнь, вывезти отсюда в Донецк, или переправить в Россию. Это по желанию каждого. А кто не сдастся, тех перебьем, - уверенно глядит он в глаза.

– С вами чеченцы?
– уточняет майор.

В точку сработал визит Архана на дамбу четыре часа назад!

– Да, взвод кадыровцев, - врет, как часы, Орда.

– Не надо резать ребят, слышишь? У нас ребята не хотят с вами драться, - говорит командир за всю роту.
– Так и молвят: "Зачем воевать?" У меня пацаны по восемнадцать лет. Нам бы только месяц этот достоять до ротации, и мы уйдем. Мы стрелять в вас не будем. Но и сдаваться тоже - дело серьезное. Конечно, многие бы пошли, но дома семьи. Что после с ними "нацики" сделают, пока мы в плену?.. Мы без боя тоже сдаться не можем. Ты - человек военный, понимать должен.

– В твоей роте тоже "нацики" есть! И замполит у тебя - дерьмо!
– точно всё знает Орда.
– Сколько их? Человек восемь-десять с замполитом?

– Ну, да...
– удивлен верностью ротный.
– А откуда, ты, в курсе про замполита?

– А все замполиты - дерьмо!
– знает про всех них Орда.
– Ты, ставь его в караул, а на посты всех этих десятерых с национальностью. Мы придем ночью и вырежем всю компашку, а роту в плен заберем. Ну, постреляем в воздух, для отвода глаз. Так идет?

Они стоят уже боком друг к другу, словно друзья, и вместе смотрят на один горизонт. И нет для них никакой войны. Курят на мерзлом ветру, поднимают воротники, один чешет в ширинке, другой отряхивает ватный рукав...

– Ты, подожди...
– не может решиться майор.
– Не всё сразу, нужно подумать. Нужно роте сказать... Там ведь не против. Просто ребята не хотят обмануться... Возьмите в плен, только не убивайте... И еще. Мы ополченцам сдаваться не будем, не доверяем. Только России... Но нужно точно план обсудить... Я не могу тебе прямо ответить. Мне нужно время. Хотя бы парочка дней.

– Через пару дней может быть уже поздно, - качает головою Орда.
– Утечет информация...

– Не обману. Можешь в залог взять поселок. Давай, мы подвинемся. Отдадим тебе весь поселок. Занимай прямо завтра, - без боя сдает он землю со своей линии фронта.
– Никто не будет стрелять. Слово офицера!

Вот снова обнялись, махнули своим, что всё кончено, и пошли друг от друга, не оборачиваясь, с поднятыми к небу руками. Не оборачиваясь, пока не встают из жухлой травы им навстречу обе разведки.

Есть верная в жизни примета: обернешься - не вернешься...

Утром на шахте скопилась штурмовая группа "Беркута". Всего-ничего - пятнадцать бойцов. Брали самых проверенных, из-за чего в колхозе случился скандал. Демонстративно расплевались с другими и хлопнули дверью пансионата те, кто считал себя мастером Иоганом Кнастером, а его не позвали с собой.

– Они же все спецы и все рейнджеры, - ходит во дворе шахты, руки в карманы, на затылке папаха, Японец.
– Только вот почему-то одна гранатка упадет с неба, и после опять Японец их будет бегать по подвалам собирать. Как уже было...

– Опять АГС?!
– возмущается, выбирая для расчета позицию, Синий, подвижный, как ртуть.
– Я, что всю войну на нем просижу?

Настрой небывалый - идем "отжимать" украинский поселок! Ломать фронт. На ура! По-русски! По прямой дороге, по голому полю, без техники, с собою только пулеметы и огнеметы, а с шахты прикрывает "Утес" Архана и АГС Синего. Впереди украинский батальон "Волынь". Триста каких-то там "западенцев"!.. Что уже завтра будут у нас в плену.

У смелого сорок дорог. У труса всегда одна, и по той волки бегают.

Но взлома фронта не состоялось. Ночью на шахту прилетали орлы какого-то там отряда; подкатили на "Газели" втроем, привезли с собой фугасов и мин, и растыкали их на дамбе, да по дороге. А рота "Лавина" еще дружески помогала полночи таскать из машины взрывчатку.

– ...А кто такие, мы не спросили. Вроде из штаба армии, - хлопает глазами Колобок - командир из "Лавины".
– Сказали, свои. Шевроны вроде Донецкой Республики... Да и видать, что свои...

– Какой еще армии?!. Какая здесь у вас армия?!.
– не может поверить Орда.
– Как?!. Ну, как, вы, их пропустили?!. Зачем заминировали?!

– Чтобы "укропы" вдруг не полезли, - всё ясно для Колобка.

– Идем!
– поворачивается на пятках Орда.
– Покажешь, где мины.

– А нас самих прогнали, когда их закапывали... Мы и не видели...

Орда идет к отряду, как вешаться. С опущенными плечами, потрясенный финалом зачистки.

– Это - хохлы, - разводит он рукавами.
– Это страна такая - Чипольдория...

На второй день украинский майор позвонил насчет встречи: "Завтра. В то же время, на том же месте". И вот мы на шахте.

Эти дни требовались противнику промыть спиртом мозги, прибрать в кучу нервы, поверить в себя. Встряхнуться, запросить подкрепления, выйти оттуда, куда он забрел, собраться из тряпки в кулак. Вдобавок к "волынцам" примчалась разведка из "Правого сектора":

– Що, ви, ходити з "колорадами" шепотитися?

– Та, шоб вони, злидни, по мирним не стреляти!

– Ну, дивитеся у нас!..

Да и у нас в эти дни не окрепло, а больше пошло вразнос. Поселок мы проиграли - раз. Никто не увидел роту русского спецназа со взводом чеченцев - два. Но это всё ерунда. Хуже другое. В городе молнией пронеслась среди ханов и атаманов наградная весть: сдается полным составом украинский батальон. И кому? Какому-то "Беркуту"? Этим ослам на двух копытах?.. Да, мы сами шевелим усами! И уже замерещились разным Михалычам и Стаканычам ордена на жирную грудь. Уже до Донецка долетели известия - прислали репортера с видеокамерой снимать сдачу в плен. Он тоже засобирался с Ордой.