Последняя улика (сборник)

Значит, Зайка. Волин поморщился, представляя Печказову, которая нашла и прочла это письмо, а потом хранила и, судя по всему, перечитывала, бередя свои раны. Для чего? И что за старый скрипач, который может беспокоить Печказова? По какой причине беспокоить?

Три анонимных письма. На нелинованной сероватой бумаге машинописные буквы через один интервал - набор гадостей и угрозы. Даже неспециалисту видно, что письма печатались одним лицом, на старой машинке под копирку. Печказовой отправили почему-то второй экземпляр. А первый? Кому и зачем предназначался первый?

Нелли Борисовна уверяла, что у мужа были знакомые женщины. Письмо подтверждало это. Мальцева Зоя - так именует анонимщик пассию Печказова. "Зайка" - это в письме. Зайка - Зойка - Зоя. Похоже, это и есть Мальцева. Кстати, о Мальцевой же говорила и незнакомка, которая недавно терроризировала Печказову телефонными звонками. Нелли Борисовна, по ее словам, вынуждена была обратиться за помощью на телефонную станцию. Звонки прекратились. Значит, абонента тогда нашли.

Нужно найти Мальцеву и тех, кто звонил Печказовой. По всей вероятности, угрозы связаны именно с этой стороной жизни завмага. Придется отыскивать и скрипача. Интересно, сколько их в городе, старых скрипачей? В блокноте Волина появилась первая запись.

И еще - очень серьезное. Во всех трех анонимках Печказов именуется Миллионером. Даже с большой буквы. Что это? Кличка? Ревнивые домыслы? Печказова утверждала, что живут они скромно, муж не имеет сбережений и ценностей, кроме нескольких старинной работы дорогих вещиц, которые принес от матери, когда та заболела и не могла обеспечить их сохранность.

Однако Волин понимал, что Печказов многое мог скрыть от жены, так что не исключались и деловые его связи. "Узнать о Печказове в ОБХСС", капитан сделал вторую запись в блокноте.

Не очень надеясь на успех, Волин обзвонил городские больницы. Получив отрицательный ответ, собрался было позвонить в магазин - не явился ли завмаг на работу, пока его разыскивают по больницам и моргам, но в этот момент в двери показалась голова старшего оперуполномоченного ОБХСС Ермакова.

– Звоню, звоню тебе. Повесился на телефоне, что ли?
– недовольно проговорил Ермаков.

– Да вот, - попытался объяснить Волин, но Ермаков не дал ему договорить:

– Печказов? И я к тебе по этому вопросу.

– Кстати пришел, я тоже к вам собирался, информация нужна, - ответил Волин.

– Информация будет позже, - объявил Ермаков, - понимаешь, какая оказия. В дежурную часть только что позвонили из магазина "Радиотовары". Там у них на складе кража - нам с тобой выезжать.

Пятница. 16.00.

В магазине их встретил расстроенный заместитель заведующего.

– Урсу, - представился он, - Василий Семенович. А это, - Урсу кивнул в сторону стоявшей чуть поодаль полной женщины средних лет, - наш старший продавец, Софья Андреевна Крылова. Видите, Софья Андреевна, милицию побеспокоили, - он говорил тихо и укоризненно. Женщина не дала ему закончить:

– Вы, Василий Семенович, молоды. А я тридцать лет в торговле. Георгия Ивановича нет, а у нас бригадная ответственность.

– В чем дело? Кража?

– Понимаете, - заговорил Урсу, - об этом речь не идет.

– Но ведь дежурному сообщили именно о краже.
– Ермаков недоуменно поднял брови.

Урсу кивнул на Крылову:

– Это Софья Андреевна дезинформировала вас.

– Я?!
– возмутилась женщина.
– Какая же это дезинформация?
– Она подошла почти вплотную к Ермакову, бесцеремонно отстранив Урсу. Выслушайте меня наконец! Георгий Иванович не вышел на работу. В магазине ходят разные слухи. Вчера и сегодня мы торговали спокойно, но завтра суббота! Наш магазин основной оборот за неделю дает в субботу, и к этому дню мы всегда готовим товар. Всегда, вы слышите, Василий Семенович!

– Она обернулась к Урсу, затем вновь обратилась к Ермакову:

– Сегодня я к Василию Семеновичу пришла... Дело, говорю, не должно страдать, давайте мне на субботу товар, а он: "Подождем еще, может, Георгий Иванович придет". Зачем же ждать, говорю, у нас бригадная ответственность. Вскроем склад комиссионно, Георгий Иванович не обидится. Он в торговле давно и должен понять.

– А кража-то?
– напомнил Ермаков.

– Кража...
– Софья Андреевна замолчала на секунду, оглянулась на Урсу. Тот пожал плечами.

– Может, и нет кражи, но контролька-то нарушена! Я тридцать лет в торговле, - опять заторопилась она, - знаю, раз такое дело - нельзя без милиции вскрывать, даже комиссионно.

Несколько цементных ступеней вели вниз, прямо к обитой железом двери. На металлических ушках-скобах висел внушительных размеров квадратный навесной замок. Чуть ниже - небольшой контрольный замочек, в скважинке которого лохматилась порванная контрольная бумажка.

– Видите?
– Крылова указала на бумажку.
– Запоры целы, контролька нарушена, завмага нет. Извините, у нас бригадная ответственность.

– Софья Андреевна, - раздраженно сказал Урсу.
– Перестаньте вы тарахтеть, у меня голова из-за вас с утра разболелась.

Женщина обиженно поджала губы.

– Склад мы запирали вместе с Георгием Ивановичем, - рассказывал Урсу.
– Он расписался на контрольке. Ключи от контрольного и внутреннего замков у меня, от навесного у него. Чтобы не ломать замок, я и предлагал подождать Георгия Ивановича, хотя, конечно, товар нам к субботе нужен. Софья Андреевна настояла, мы втроем - я, она и кассир - подошли к двери склада и обнаружили нарушенную контрольку. Запоры целы, следов кражи никаких, но она подняла волну...

– Зачем же вы о краже сказали? Сказали бы дежурному как есть, укоризненно заметил Волин.

Женщина устало махнула рукой.

– Сказала и сказала, а вы теперь разбирайтесь. Я и в торг сообщила, сейчас представитель приедет.

Волин и Ермаков осторожно осмотрели замки, дверь - никаких следов взлома.

Вскоре появился ревизор торга.

Дужки навесного замка осторожно и быстро распилил рабочий магазина, внутренний и контрольный замки открыл своими ключами Урсу, он же щелкнул выключателем у двери - открытый склад ярко осветили лампы дневного света.

Помещение оборудовано было по-хозяйски: добротные стеллажи вдоль стен, аккуратно составленные ящики с аппаратурой - телевизоры всех размеров, всех марок, приемники, проигрыватели, какие-то детали. Везде порядок, не похоже, чтобы здесь побывал злоумышленник.

Ермаков глянул на Софью Андреевну, та пожала плечами. Ревизор из торга молча стоял у двери, Урсу прислонился к стеллажу.

Волин обошел склад - порядок, ничего не скажешь. Но отчего обеспокоилась Крылова? И почему так напряжен Урсу? Наконец, к чему там приглядывается Ермаков?