Последняя жена Синей Бороды

Скоро ту наполнят кушаньями, а через несколько часов герцог отнесёт яства любовнице. От плодов глаз отвести невозможно, к хироманту не ходи – беременная в первую очередь пожелает отведать именно их. И тогда…

Он потратил много времени, сил и денег, пока нашёл формулу идеального проклятья. Такого, которое почти не оставляет следов и шансов приговорённому, и готовится индивидуально для каждого человека. То есть, если один из этих плодов съест, допустим, вороватая служанка, она не умрёт, лишь испытает непродолжительное недомогание, и то не сразу. Никто не заподозрит, что её болезнь приключилась из-за украденного фрукта. Но для вдовы, чьи волосы он добавил в зелье, даже один кусок станет фатальным. Противоядия нет! Вернее, есть, просто не в этом королевстве. Но он, Теодор, не собирается об этом рассказывать, а младший сам никогда не догадается. Да и целители тоже – слишком редкие ингредиенты, слишком далеко страна, где они растут… Графиня обречена!

Никого не встретив, баронет благополучно покинул кухонные помещения и решил вернуться в гостевое крыло – скоро гости накатаются, замёрзнут и проголодаются. Ему лучше сделать вид, что всё это время он провёл в своей комнате.

Он направился было в господскую часть замка, но задумался и пару раз свернул не туда. А опомнился только тогда, когда очутился у той самой лестницы, где полчаса назад убеждал герцогиню.

С досадой прищёлкнув языком – кто это построил? Лабиринт какой-то, а не нормальное жильё! – баронет уже поднялся на половину лестницы, и тут его окликнули.

– Тео!

Молочная сестрица.

– Лиера, я же просил обращаться ко мне «виконт Гри»! – прошипел он, поворачиваясь к просиявшей женщине. – Хочешь мне всё испортить?!

– Нет, Те… виконт Гри, что вы! – испуганно забормотала экономка. – Я только хотела спросить, не нужно ли вам чего-нибудь? Еды, питья? Или, например, ещё волос графини? После того, как я отправила их вам, у меня осталось несколько штук.

– Нет, – отрезал Теодор.

– Может быть, нужны какие-то предметы или вещи герцогини? Но их достать сложнее – я не вхожа на хозяйский этаж, а привлекать горничных опасно.

Сначала баронет хотел отказаться, но потом решил – почему бы и не… да?

Мало ли, как поведёт себя леди Есения? Лучше иметь под рукой возможность влиять на неё. Зря он, что ли, потратил больше ста монет и прорву времени, чтобы найти настоящего орийского колдуна и выкупить у него формулы редчайших проклятий?

За эти знания он заплатил дорогую цену – минус шесть лет его собственной жизни, когда он сутками пропадал в алхимической лаборатории.

И минус два десятка подопытных, на ком он испытывал своё мастерство, прежде чем научился применять проклятья без опаски получить совсем не тот результат, к которому стремился. Но эти потери можно не считать: пьяницы, гулящие девки, сироты – недостатка в подобном материале не было.

Зато теперь он может многое!

– Пока не нужны, но могут понадобиться. Лучше волосы – собери, что сумеешь. Но смотри – чтобы ни одна душа!

– Конечно, ми… лорд! – снова просияла Льера. – Много волос мне всё равно не получить, но один-два смогу выдернуть. Как бы случайно – подойду к леди под предлогом поправить платье и…

– Хм… А как ты добыла волосы графини? – заинтересовался Теодор. – Мне передала десяток, не меньше. И ещё, говоришь, осталось. Но герцог поселил леди на хозяйском этаже, куда ты не вхожа!

– Когда миледи затеяла учёт, – принялась торопливо объяснять Лиера, – вашей… гостье пришлось переселиться на другой этаж. Она была возмущена, и я заходила к ней несколько раз за день – посочувствовать и поддержать. Собрать волосы было нетрудно – леди бросает расчёску, где попало.

– Ясно. Лиера, нас не должны видеть вместе, иди по своим делам!

– Я и так делаю вид, что мы незнакомы, но сейчас здесь никого, кроме нас, нет! – всплеснула руками экономка.- Разрешите мне просто минутку постоять рядом!

– Лиера, осталось потерпеть совсем немного! Когда всё закончится, я перееду в замок, и ты сможешь видеть меня каждый день! А сейчас ты, кажется, собиралась найти герцогиню и поправить ей платье?

– Да, лорд. Простите.

Молочная сестра присела в книксене и ушла, а баронет продолжил подъём, не заметив, как из коридора на мгновение выступил лорд Джонатан.

Глава 38

Она справилась!

Есения в очередной раз окинула зал придирчивым взглядом – натёртый до зеркального блеска пол, перевитые серебряными и золотыми нитями гирлянды из еловых веток, разноцветные шары из дивного стекла, магические светильники, традиционная арка с омелой, камин, где ждёт своего часа Новогоднее Полено и посередине зала великолепное Зимнее дерево.

По залу перемещаются разряженные гости, бесшумно снуют, разнося напитки и сладости, расторопные слуги и звучит красивая мелодия.

Подняв голову, Есения нашла взглядом специальный балкончик, где разместились виртуозы струн и клавиш – на её празднике играют настоящие, живые песенники! Никакого сравнения с магической шкатулкой, которую в доме её отца запускали лишь по большим праздникам.

Пожалуй, о лучшем Новогодье и мечтать нельзя!

Гости почтительно расступались, пропуская чету владельцев замка, и со всех сторон доносилось:

– Миледи, позвольте выразить моё восхищение, какой великолепный приём!

– Ваша светлость, я в полном восторге!

– Леди Есения, это лучший праздник в моей жизни, а я топчу землю уже без малого шестьдесят лет! Мои поздравления вам и вашему супругу!

Её светлость шла через толпу, отвечая улыбкой и кивками на комплименты. Не одна шла, а в сопровождении Снежка и под руку с Джонатаном. Правда, первого спутника никто, кроме неё, не видел, а второй находился рядом чисто номинально, но об этом никто из присутствующих даже не догадывался.

По крайней мере, Есении хотелось в это верить.

Кот, не оглядываясь, словно не сомневался, что подопечная никуда не денется, важно шествовал чуть впереди. Герцог же не сводил с супруги взгляда, будто бы опасался, что стоит ему на миг отвернуться, и её светлость тут же исчезнет.

А она, приветливо улыбаясь гостям, старалась не смотреть на мужа, но голова нет-нет да поворачивалась в сторону герцога. И когда их взгляды пересекались, глупое, наивное сердечко Есении начинало стучать чаще.

Удивительно, но в глазах милорда она видела восхищение и гордость, словно они были настоящими супругами, словно его светлости было не всё равно, как выглядит жена!

– Тебе необыкновенно идёт это платье, – вполголоса произнёс Джонатан. – Я так рад, что угадал с ним!

– Спасибо, – коротко уронила она.

С платьем вышло… удивительно. Ведь у неё не было бального наряда – муж ещё в первый день пребывания Есении в замке объявил ей, что праздники и танцы ей не светят. И поэтому незачем тратить на пошив бальных платьев время модистки и деньги супруга.