Последняя Золушка

Принца она узнала сразу. Он был высок, плечист, с золотистыми кудрями, небрежно ниспадающими на плечи, и выражение лица было всё то же — скучающе-вальяжное.

«Боже мой, — подумала Диана, — и вот такого нарцисса мне надо в себя влюбить? Да ещё и добиться поцелуя любви?»

Она вздохнула, но всё же присела в реверансе, успев кокетливо выставить вперёд ногу, обутую в хрустальную туфельку. Та сверкнула и отправила дерзкий солнечный зайчик прямо в правый глаз принцу.

Принц встрепенулся, будто только что заметил, что вообще происходит, и впервые действительно увидел Диану. На его лице появилась предвкушающая улыбка.

Диана поприветствовала королевскую чету, а принц не отводил от неё взгляда. В голове тут же раздался ехидный голос фамильяра, явно подглядывавшего её глазами: «Ну вот, видишь? А ты боялась. Смотри, как он на нас смотрит!»

«Не на нас, а на меня», — мысленно парировала Диана.

«На нас, на нас», — усмехнулся Юлиус и радостно заухал.

Диана едва удержалась, чтобы не ухнуть вслух вместе с ним, но на радостный взгляд принца ответила долгим, обнадёживающим взглядом, в котором читалось обещание: «Да, я потанцую с тобой».

Вскоре собрались все гости, и церемониймейстер объявил о начале бала. Диана скромно встала в сторонке. Недалеко от неё стояли леди Тремейн и её дочери; они, как и остальные, тоже периодически поглядывали на Диану, но, похоже, не узнавали её. Вот что может сделать с человеком хороший наряд и укладка с помощью ведьминой кареты.

А ещё все смотрели на то, что именно к Диане через весь зал, сияя широкой улыбкой во все тридцать два, а может, и больше зуба, направлялся красавчик-принц. И надо же такому случиться, что, не дойдя до неё всего десяти шагов, он споткнулся, а прямо перед Дианой вырос черноволосый красавец, герцог Александр Берг.

— Прекрасная леди Диана, — произнёс он с приятной улыбкой, — разрешите пригласить вас на танец?

Стоявшие вокруг дамы тут же дружно охнули, потому что все знали, что герцог Александр Берг, глава тайной службы королевства, никогда и ни с кем не танцует.

Принц, опоздав буквально на пару мгновений, расстроенно взглянул на родственника и, поколебавшись, пригласил леди Анну, стоявшую тут же, неподалёку от Дианы. Та, разумеется, вспыхнула от счастья.

И так вышло, что первый танец бала открывали не принц с избранной гостьей, а герцог с прекрасной незнакомкой в сверкающем платье. Принц же, шедший следом за парой герцога с Дианой, вёл под руку пухленькую, сияющую от радости Анну, дочь леди Тремейн.

Анна была довольна, принц выглядел расстроенным, герцог Берг пребывал в странном возбуждении, а Диана думала только об одном: как бы отделаться от навязчивого родственника принца, который её так и не узнал, и всё-таки потанцевать с тем, кого по условиям пари бывшая фея-крёстная должна была в себя влюбить.

Танец был медленный, и многие использовали его, чтобы поговорить.

— Вы не подскажете, где я мог вас видеть? — спросил герцог, глядя ей в лицо.

— Не подскажу, — ровно ответила Диана и замолчала.

— Я определённо где-то вас видел, — продолжал он, пристально наблюдая за ней. — Память подкидывает мне совершенно невозможные воспоминания, но тот образ не подходит такой леди, как вы.

— Тогда лучше оставьте их при себе, — парировала Диана. Она совершенно не собиралась флиртовать с герцогом Бергом.

А герцог думал о том, что эта девушка не похожа на остальных. Она красива, но не пытается казаться ещё красивее, не пытается его обаять и не светится счастьем оттого, что её пригласил сам герцог Александр Берг.

И если вначале герцог пригласил её, выполняя обязанности главы службы безопасности, увидев, что принцу она понравилась, то теперь он понимал, что она его зацепила. И глубже, чем он хотел бы признать.

Когда танец закончился, герцог отвёл Диану туда же, где она стояла до его появления, принц туда же привёл леди Анну. Та светилась, как начищенный самовар. А вот её сестра, леди Мария, смотрела на Диану исподлобья, в глазах её была злость. Ведь в её планах было, что первый танец с герцогом Бергом должен был быть её.

Тем временем леди Тремейн выискивала в толпе подкупленного лакея, который должен был после первого танца поднести принцу бокал с напитком, в котором был приворотный эликсир.

Этот эликсир действовал так, что выпивший его должен был влюбиться в ту девушку, на которую он взглянет сразу после того, как сделает глоток. Задача леди Тремейн была непростой: вычислить момент, когда принц сделает глоток, и поставить рядом с ним обеих дочерей.

Она уже была готова кусать локти оттого, что не придумала более надёжного способа доставки зелья в организм наследника, когда увидела, что тот пригласил на первый танец Анну.

Леди Мария между тем держала в кармане собственный пузырёк, но она собиралась действовать более наверняка, чем мать. Её цель была, чтобы герцог Александр выпил зелье из бокала, который преподнесёт ему она сама, наедине, без свидетелей. И сейчас она напряжённо продумывала, как бы заманить его на балкон.

Если до бала это казалось делом несложным, то сейчас стало ясно, что задача непростая. Мария зло покусывала губу, размышляя: стоит ли подойти к таинственной принцессе в вызывающем платье и попытаться с ней познакомиться или лучше сосредоточиться на слежке за герцогом и оказаться рядом в нужный момент?

А герцог Александр Берг в это время принимал доклад от агентов магической безопасности. Ему доложили, что у десяти дам, включая леди Тремейн и её дочь Марию, обнаружены приворотные эликсиры, и все средства уже нейтрализованы.

Герцог довольно улыбнулся, но отдал приказ подчинённым не снижать бдительность, а то эти дамы так изобретательны в своём желании заполучить принца, что даже самая сильная волшебная защита может оказаться бессильной.

Глава 22

Бал продолжался. Музыка лилась, бокалы звенели, парики качались, веера взлетали, и только Диана чувствовала, что все планы рушатся под ногами, как песок на краю утёса.

Каждый раз, когда она оставалась наедине с принцем, герцог Александр Берг возникал буквально из воздуха, придумывая всё новые и новые причины, почему принц не может с ней потанцевать или побыть наедине.

— Простите, ваше высочество, — обращался он к принцу с лёгким сарказмом, — но вас срочно вызывает его величество.