Последыш III

2. Двадцатое сентября 1983 года

— Что скажешь?

А что сказать? Жаловаться, вроде бы, не на что. Радоваться причин пока тоже нет. Ритуал завершен, а как там все будет дальше, покажет только время. Может быть, все вокруг теперь зацветет и заколосится от немереного счастья и благословения богини, а, может быть, и нет.

— Было познавательно, — сказал он вслух.

После завтрака и оперативного решения неотложных дел, они с Варварой уединились по традиции в его кабинете для «совершенствования в родовой магии». Но позаниматься не получилось.

— Девки-то хоть ничего были? — уточнила свой вопрос Варвара, разливая по чашкам кофе из принесенного слугой кофейника.

— Я одного не понимаю, — Бармин, следует сказать, этого действительно не понимал. — Ты ревнуешь, завидуешь или проявляешь солидарность?

— Всего понемногу, — признала Варвара через пару мгновений, потребовавшихся ей, по-видимому, чтобы обдумать вопрос. — Завидую, если честно. Вам, мужчинам, можно практически все, чего нельзя нам.

«Права, что тут скажешь!» — согласился Бармин, пригубив кофе.

— Заведи любовника, — сказал он вслух.

— Ага, ага! — покивала на это предложение Варвара. — Это ты сейчас так говоришь, пока все в теории, а дойдет до дела, так, небось, по стенкам от ревности станешь скакать.

— Есть такое дело, — согласился Бармин. — Буду. Но, если тебе из чувства справедливости потребуется любовник, не стесняйся. Ты в своем праве.

Бармин не лукавил. Он знал, если Варвара ему изменит, он на нее обидится и будет, разумеется, переживать, но лишать ее из-за этого свободы выбора было бы неправильно. Нечестно и несправедливо.

«Пусть делает то, что сочтет нужным».

— И еще я ревную, — сказала вдруг она. Тихо, почти шепотом, но он услышал. — Ко всем, Инг. Буквально ко всем. К Еле ревную, к Ольге и Марии, к Дарене. Даже к этой шведской сучке с который ты еще ни разу не спал.

— С Дареной я тоже пока не спал, — уточнил Бармин.

— Неважно! — отмахнулась Варвара. — Все равно они есть, и от этого никуда не денешься. К этим вчерашним говнюхам тоже ревную.

— Ты же сама мне сказала, что я должен это сделать, чтобы вернуть земле силу.

— Сказала. Должен. Все правильно, — не стала спорить с фактами женщина. — Я тоже должна. Лена должна, Дарена должна. У нас у всех долг друг перед другом. А еще перед предками и перед потомками. Всем мы что-нибудь да должны, и от этого просто тошно.

— Что-то случилось? — прямо спросил он, почувствовав ее, мягко говоря, минорное настроение.

— Случилось, — кивнула Варвара. — Послезавтра ты женишься, а я выхожу замуж.

— Ты же знаешь, что это ничего не изменит, — возразил Бармин.

— Еще как изменит, — покачала она головой. — Мне придется переехать к мужу в Устье. Вроде бы недалеко, сможем видеться, но уже не каждый день. А, может быть, даже не каждую неделю. Есть же семейные дела, необходимые визиты, чтобы соблюсти политес. Потом забеременею и, вообще, стану невыездной.

— Я тебя буду навещать, — улыбнулся Ингвар.

На самом деле, он ее отлично понимал. Свадьба — это серьезно. Обязательств будет в пять раз больше, чем сейчас. А может быть, даже в десять раз больше. Жизнь изменится, но уже поздно об этом сожалеть. А секс… Что ж, в этом смысле он сорвал джек-пот. Женщин у него много, а может быть и еще больше. Вот только времени на развлечения нет. На сон и то в день часа три-четыре остается. Ну, хорошо, он физически крепкий малый, и организм, — тьфу, тьфу, тьфу! — работает, как часы. Ему пока этих трех часов сна за ночь вполне хватает, но что будет потом?

«Потом суп с котом! — остановил он себя. — Вот, когда оно наступит это „потом“, тогда и стану думать, что там и как. А пока, друг Бармин, живи и радуйся!»

— Я тебя буду навещать, — пообещал он.

— Будешь конечно! — отмахнулась женщина, словно, он глупость сморозил. — Куда ты денешься! И кстати о солидарности. Серьезно, как они тебе? Я имею в виду этих крестьянок.

— В чем тайный смысл твоего вопроса? — насторожился Бармин.

— Ни в чем, — усмехнулась в ответ Варвара. — Я так поняла, что ты не переутомился и не заболел. Напротив, судя по твоей эманации, ты в хорошем расположении духа, просто светишься, и жалеешь, я думаю, только о том, что их там было всего пять, а не десять.

— Про десять — это ты хватила! — засмеялся Бармин, попытавшись свести этот неприятный ему лично разговор к пошловатой шутке. — Меня бы вперед ногами тогда вынесли. Да и не осилил бы я такой марафон.

— Возможно, но не факт. И вот тебе еще одна мысль на обдумывание. Не каждая женщина способна вынести твой темперамент, Инг. Лена, ты же знаешь, марафон не потянет. Мария кстати тоже. Ольга, как я понимаю, оказалась из нас самой выносливой, но любовь, Инг, это не только секс до потери сознания. Напротив, законную жену мучать сексом не следует, и, если она хочет отдохнуть, а любая из нас наверняка захочет, ты, как хороший муж и правильный мужчина, не должен настаивать. А у тебя от природы аппетит, который рос на троих, а достался одному, и это тоже факт, с которым надо считаться.

В общем-то, она была права. Мало того, что Бармин мог много и долго, он еще и хотел чаще, чем мог себе позволить.

— Что ты предлагаешь? — спросил вслух, понимая уже, что шутка не удалась, и логично предполагая, что Варвара не стала бы поднимать этот вопрос, если бы ей нечего было сказать.

— Предложения потом, — остановила она Бармина. — Есть еще кое-что, что тебе следует знать, чтобы не наломать дров.

— Что конкретно?

— Из достоверных источников стало известно, что позавчера наша Маша устала даже быстрее обычного и вырубилась «на полуслове».

— Было такое, — подтвердил Ингвар. — И что с того?

— А то, что, оставшись без партнерши, ты отправился за добавкой к Ольге.

— Извини, надо было конечно к тебе… — поморщился Бармин, предположив, что это первый, но отнюдь не последний случай, когда женщины не смогут его поделить.

— Да, не в этом дело, Инг! — покачала Варвара головой. — Я веду к тому, что даже сейчас, когда мы тут прелюбодействуем, как хотим, это выглядит не слишком хороша и где-то даже обидно, а когда поженитесь, это уже будет совсем невозможно. Если не договаривались заранее о свальном грехе, как тогда, когда мы с тобой распечатывали Машку, то собственную жену по определению надо уважать. И одну, и другую.

— То есть, две за ночь нельзя, — усмехнулся Ингвар, поймав наконец идею. — Извини! Больше повторится!

— Ты бы дослушал до конца, что ли! — возмутилась Варвара.

— А это разве еще не все?

— Нет, конечно!

— Слушаю тебя внимательно.

— От одной жены идти к другой не комильфо, а вот наложницу приласкать отнюдь не моветон.

— Наложницу? — недоверчиво переспросил Бармин. — Какая, на хрен, наложница, Аря, если у меня будешь ты и еще пять жен?

— Не обольщайся, Ингвар! — покачала головой женщина. — Шведка быстро отсюда испарится. Поживет немного, «справит медовый месяц» и свалит. У нее там в Швеции своя жизнь, и даже, если не будет блядовать, все равно жить с тобой на постоянной основе не сможет, да и не захочет. Не привыкла она к этому. Зато захочу я, но, увы, не смогу по объективным причинам. Стрельба когда-нибудь утихнет, жизнь наладится, начнутся взаимные визиты. Пригласит тебя к себе поохотиться, скажем, князь Белозерский. Со мной поедешь?