Посох Времени

Вечер двадцать первого дня месяца жёлтеня шёл к концу. Низкие тучи торопили ползущую с востока ночь, грозя новым снегопадом. Только-только прокопали меж домами стёжки-дорожки, а вот на тебе, снова подсыплет. Мороз заметно спал, да и ветер поутих, что тоже указывало на скорый снегопад.

В караульных избах не жгли огня. Постовых по лесу у Плешки меняли часто и ходили вокруг села только одной тропой, так что хоть белка или заяц проскачет, снег хранит след, рассказывает, кто тут был да куда шёл.

К полуночи посыпалось-таки и ожидаемое белое просо. С тихим шорохом, густо и скоро, будто к оттепели. В эти дни обычно мороз только входит в самую силу, чтобы к водосвятью проморозить все мелкие речушки до самого дна, а тут? «Нет, всё же не бывать и ныне теплу», — заключил про себя Бойдан, чтобы отогнать подкрадывающуюся дрёму. «Скоро смена, — успокаивал он себя, — там откушаю всласть, и подремлю в тепле да сытости».

Он перешёл от одного дерева к другому, стараясь ступать как можно тише. Свежий снег был мягок и почти не скрипел. Тогда молодой витязь встряхнулся и медленно побрёл к большому валуну, что лежал у самой межи отведённого ему под охрану участка. За камнем начиналась территория Данислава, его старшего брата.

Добравшись до каменного исполина, большей частью сокрытого под толщей земли и снега, Бойдан подождал немного, подпрыгнул пару раз повыше, будто это могло ему помочь заметить родича, но брат, как видно, был далече. Пришлось поворачивать и брести обратно.

Снег всё сыпал и сыпал, пряча свежие следы на стёжке, спадал по лицу, заставляя то и дело вытирать ладонями холодные ланиты и оглаживать короткую, мокрую бороду. И вдруг где-то за деревьями, в чьём-то дворе завыла чья-то собака. Бойдан замер, вслушиваясь в этот леденящий душу вой. Вышколенный охотой домашний пёс просто так выть не станет. Тут же отозвались голосу своего собрата другие псы, некоторые стали смешивать свою «песню» с озлобленным рыком. Слышно было, как загремели двери, открываемые поднявшимися по тревоге дружинниками.

— А-а-а-а-а! — взорвал криком дремлющий лес голос Данислава.

Бойдан обнажил меч и бросился к валуну…

Клубок седьмой

Данислав где-то кричал, призывая собратьев к оружию. Было понятно, что сам он уже вступил в бой. Слыша, что брат рубится с врагом, Бойдан бежал к нему на помощь по едва различимой в пелене снега, скользкой тропинке. Уже чётко можно было разобрать звуки схватки, она была где-то совсем близко, но вдруг голос Данислава захлебнулся.

Бойдан будто стрела пролетел сквозь кусты. Он совершил кувырок, намереваясь выскочить прямо перед неприятелем. Разбушевавшиеся, шатающиеся вокруг деревья расступился, пропуская человека. Четник князя Вулкана не учёл, что поляна, на которую он выскочил из кустов, была услана глубоким снегом, а потому вместо боевого кувырка он попросту нырнул в сугроб. Поняв, что вокруг него ледяное покрывало, Бойдан притих, ожидая разящего удара, как наказания за свою досадную оплошность, но! Судя по всему, в эдакой-то темени враги его попросту не заметили. Миг, и он, вслепую перевернувшись через правый бок, стал в боевую стойку. Перед ним никого не было. Лишь качались беспокойно ветки сосен, да чернел в истоптанном и перемешанном снегу на краю поляны силуэт человека.

Бойдан наскоро смахнул свободной рукой прилипший к разгорячённому лицу снег, и приблизился. Перед ним, переломанное пополам лежало тело брата. Ни его оружия, ни шапки видно не было. Опешивший четник был вне себя. Он пытался себе представить, каково это было не просто зарубить крепкого, умелого воина, коим был Данислав, а схватить его и сломать ему хребет?

Реальность вышвырнула Бойдана из лап оцепенения. Он, слыша шум схватки, доносящийся со стороны домов, лишь плотнее нахлобучил себе на голову шапку, и тихо бросив под нос: «Вот ужо, брате, лети себе к Роду», — бросился к кипящему невдалеке бою.

Выбежав из-за дома на открытое пространство, он окаменел. Посреди поселения их дружина рубилась с какими-то великанами! Не в дедушкиных сказках, не в былях да вымыслах, а вот… прямо перед ним, наяву!

И снова воинских дух, будто за ворот дёрнул четника. Оно и верно, чего стоять-то, как пень, когда княжьи дружинники, обступив плотным кольцом, разят этих исполинов? Знать можно и с ними рубиться? А ведь тут не «можно», тут было «нужно», дабы отплатить сполна за оборванную жизнь брата...!

Подбежав ближе Бойдан сразу заметил, что вои из княжьей дружины, окружив трёх великанов, стояли чуть поодаль, а в бою участвовали только Золотые Пояса. Они, жалили огромных врагов, двигаясь по кругу, слажено атаковали их, и эта нехитрая тактика приносила свои плоды. Один из великанов уже был сражён и бездыханно лежал под ногами своих опешивших собратьев. В это невозможно было поверить, но выглядело это именно так: великаны попросту были не готовы к подобному сопротивлению.

Толкаемый чувством мести, Бойдан протиснулся в круг Поясов. Он выждал момент и, прыгнув к одному из чужаков, со всего маху рубанул того по спине. Меч так отдало через рукоять ударом обратно, что княжий четник невольно скривился от боли. Его тут же оттеснили назад к цепи дружины.

— Что ты, дура! — крикнул кто-то сзади. — Думаешь, один ты такой умный? Они будто железные, их бить, только меч тупить. Тут надобно знать, куда и как. Стой вот, да смотри, как ребята это делают, любо – дорого…

Бойдан вернулся в цепь и, держа наготове меч, как и другие дружинники, стал смотреть. Только вот незадача, то ли усталость догнала его, то ли…, будто какое-то марево плыло перед ним. Он встряхнул головой, но фигуры чужаков и воинов Ордена всё равно продолжали плавать и растягиваться перед его взором.

— Что, — спросили слева, — и тебе голову закружило?

Пояса носились в этом мареве, словно мошки у лучины. Чужаки-великаны были без оружия и, только кто-то из них порывался хватить кого-нибудь из людей, как тот на кого падал выбор, попросту …пропадал из их поля зрения, появляясь позади и точно разя чужака под его железную защиту.

Воздух вокруг схватки был сейчас схож с водным водоворотом. Окружающих так же качало, будто в волнах и так же сложно им было устоять на ногах. Бойдан отмечал для себя, что огромные чужаки, даже несмотря на свой рост, чувствовали всё это в ещё большей мере, поскольку боевой морок был предназначен именно для них. Дружина князя ощущала на себе только его отголоски.

Вот рухнул на колено, но тут же поднялся ещё один чужак. Не было сомнений, они понимали, что проигрывают. И вот, будто опившиеся браги быки, они бросились на прорыв. Затрещали ворота, рухнули, скрывая за открывшимся мраком леса фигуры убегающих великанов. «Вар-вар!!!» — вскричали воины, подтягиваясь к сходящимся в круг Золотым Поясам.

Победе особо не радовались, найдя мёртвыми на месте схватки и на постах у селения семерых княжьих воев. Их тут же отнесли в избу Сивояра, оплакивать бабам, да ожидать света, чтобы с Ярилой кроды жечь да отправить их ко Предкам в Светлый Вырий. Дружина разумела, что в сей же час нужно ладить усиленную оборону, ведь многие повоевали уж достаточно в своей жизни. Не сговариваясь вои подошли к княжьему терему, стали ждать. Всё напрасно. Князь, как оказалось, в это время был с Поясами. Узнали о том лишь, когда прибежал кто-то от домов гостевавших витязей, да позвал к собравшимся у мёртвого чужака Золотым Поясам.