Потаённый уголок: акт первый

Я, похоже, думаю чересчур много и не том. Хорошо, что завтра выходной, может отдохну от подобных мыслей.

Они ушли, сказали, что ждут меня внизу. И вот я остался один в драмкружке с девушкой, которая погибла несколько лет назад и вернулась. От этих мыслей и от того, что я остался с ней наедине, у меня похолодело в груди и сердце сжалось в комок. Я уже жалел, что не пошёл с друзьями, определённо жалел, не зная, как вообще себя вести и начать разговор. Просто медленно копался в своём рюкзаке, оттягивая разговор, как болван какой-то.

И мою нерешительность, похоже, заметили. Она отложила свои вещи и направилась ко мне, встала, задрав голову и глядя на меня так, словно я совершил что-то плохое. Хотя по её взгляду сложно было вообще что-то сказать, но в нём чувствовался интерес.

– Ч-что?

– Ты почему тут мнёшься?
– спросила она просто и не задумываясь. Хорошо иметь такой язык, можно спросить всё, что захочешь и как захочешь.

– Я не мнусь... собираюсь просто, - прозвучало не убедительно, я бы точно не поверил.

– Ты уже собрался. Почему не пошёл со всеми?

– Я...
– похоже, я безбожно фейлил и мне стоило найти нужные слова, или валить отсюда, пока не испортил всё.

И я сделал то, что сделал - глупо посмеялся, застегнул рюкзак и забросил его себе за спину, направившись к двери. Со стороны это наверняка выглядело как трусость, но ничего не мог с собой поделать, лучше бы спросил её имя при всех, всё равно они бы ничего не поняли, а ей ничего не оставалось, кроме как ответить, но я сглупил и теперь метался от страха, до желания узнать ответ.

И последнее в итоге перебороло во мне другие чувства, я остановился у дверей и медленно и всё ещё неуверенно, обернулся:

– В... вообще я хотел тебя спросить...

– Что именно?

– Твоё имя.

– А я так до сих пор не сказала?

Она удивилась, глаза оживились, растеряли свою сонливость. Я согласно кивнул и замер, сглатывая слюну, понимая, что сейчас всё и услышу.

– Иногда моя голова самое важное забывает. Прискорбно, - ответила с извинением в голосе, и глупо стукнув кулачком по макушке, как это показывали в некоторых мультиках, изображая так свою глупость.
– Снежана. Меня зовут Снежана.

С - подумал я, и попрощавшись, вышел.

Что сказать, я узнал, что хотел, и это совпадало с первой буквой, написанной на той тетради - С. Только автора сценария звали Света, а сегодня я услышал другое совсем имя - Снежана. Можно было махнуть рукой, сказать, мол, ошибся я, навыдумывал тут всякой ерунды, а она не та погибшая девчонка, с кем не бывает. Только сомнения оставались, как и то, что я уже знал о ней и видел. К примеру, откуда эта Снежана могла знать то, что должна была знать девушка по имени Света, к примеру, где лежат костюмы? Да и она сама сказала, что положила их туда. И многое другое. Хотя не подходит ей такое яркое имя, чего уж, с её невыразительными эмоциями Снежана самое то, это точно.

Но принять это я не мог, сам убедил себя, что она соврала, что зовут её иначе, и избавиться от этой мысли уже не мог. Просто не получалось теперь поверить, хоть тресни. Но что делать с этим знанием, хоть расколись на множество осколков, я не знал! И что с того, что я знаю? Без неё, кем бы она там ни была, я не смог бы вернуть драмкружок, и Настя не плясала бы сейчас как заведённая от счастья, что её мечта близка к исполнению. Про Стаса говорить не берусь, он просто рад, что может помогать сестре, да и, наверное, что так близок к Виктории Андреевне, хоть и совсем чуть-чуть. А я не вляпался в неприятности, которые могла устроить Настя... хотя проблем от этого меньше не стало. Чего-то плохого наш режиссёр нам не принёс, только радость и счастье, вот только чего она хочет?

Сколько не задавай я себе этот вопрос, ответа на него найти не мог, да и не знаю, как. И зачем, что мне с этого? Я просто не мог выкинуть эту мысль из головы, и всё.

– Ух, похолодало, а отопления ещё не дали. Но это не важно, сегодня ночь спать не буду, а разберусь с этими костюмами! Завтра воскресенье, так что можно.

Мы шли по улице домой, уже стемнело, но Настю это не сильно беспокоило, и потому, не особо думая, она шагала по бордюру, заглядывая в пакет с нашими костюмами.

– Сперва их надо постирать, в сушилке они обсохнут быстро, а там уже ты, Стас, вступаешь в дело, буду подгонять его под тебя всю ночь. Надеюсь, он тебе подойдёт, а то ведь тогда придётся новый шить.

– Спать сегодня лучше ложись, а то все пальцы иголкой истыкаешь, как было уже, вспомни, - посмеялся над ней Стас.

– А вот и фигушки!
– она крутанулась, стоя на бордюре, и высунула язык, показав его брату.
– И ты спать не будешь. А тебя, Сергей, я завтра притащу к себе. Так что и с тебя сниму мерки.

Прозвучали последние слова угрожающе, я аж очнулся, выкинув все мысли, которые до этого ползали в моей голове как заведённые. Но ответить не удалось, она соскочила с бордюра и стрелой оказалась возле меня.

– Понял меня?
– спрашивая, она тыкнула несколько раз пальцем мне в грудь, грозно смотря мне в лицо.

Я только отмахнулся, решив с ней не спорить на этот счёт, согласился. Похоже, что вот это моё быстрое согласие стало для неё этаким шоком. Она глянула на меня расширенными глазами и раскрыв рот, будто я на её глазах превратился из человека в монстра.

А сейчас то что?

– Я думала, ты мне откажешь? А ты вон как... Ты чего?

– Что значит, чего?.. Ничего, - я просто не хотел с ней спорить, и так сейчас голова другим забита, а подбирать аргументы, чтобы переубедить её или вообще ссориться с ней, я не собирался.

Хотя очень хотелось отмахнуться, это уж точно, и не думать об этом, вообще обо всём, но это больше походило на то, словно я сдался и теперь лёг лапками кверху. И что тут сделаешь, как решать вопрос с призраком, и стоит ли? У меня просто не оставалось сил ещё и с ней спорить.

– Ну, э, ладно тогда, только странно как-то, - всё ещё озадаченная моими словами, произнесла Настя, а ей поддакнул Стас.
– Если что, ты говори мне.

Такое чувство, что со мной произошло что-то ужасное. Но ладно, и так мозги кипят, только как вот ей скажешь о подобном, какой ответ мне дашь? Правда, подумал я, было бы не так уж и плохо с кем-то поделиться этим, не держать в себе, а выслушать кого-то, какие-то мысли, может узнаю, что делать, или совет услышать. Только вот спрашивать об этом у Насти, как страуса пугать, - сразу голову в песок. Но держать в себе не хотел... эх, и ведь с кем мне о таком говорить, как не с ними?