Потаённый уголок: акт первый

Тут ко мне подскочила Настя и своим бодрым голосом стала расспрашивать, что случилось, от чего у меня на душе стало совсем тошно? Я без лишних слов попросил её развернуться и идти к своему зайчику. Намёка она не поняла, продолжила расспрашивать, так что пришлось прямо сказать.

Не помогло.

– О, это обычное состояние для новичков, пройдёт потом, - ответила она со знанием дела.

– Потом, это когда домой вернусь?

– Ну... может и так, у кого как. Папа вот рассказывал, что после своего первого спектакля вообще неделю ходил как в воду опущенный, еле отыгрывал роль.

– Умеешь ты успокоить.

Уверенности её слова мне точно не придали, но хоть через минуту отстала.

– Не беспокойся, и со мной такое было, - тихо и с улыбкой сказал Стас.
– Когда выйдешь к публике, сможешь сыграть, знаю тебя, так что не парься.

Я, конечно, представлял, что будет, когда выйду на публику, только вот извини, лучше от этого точно не стало.

– Мой братик прав, не унывай, я и сама себе сейчас места не нахожу, боюсь всё провалить, когда окажусь среди них. Но стараюсь побороть в себе это.

Я прикрыл глаза, замер, дыша тихо и спокойно. Наверное, мне никогда не стать таким, как она, да и пускай, у всех свои страхи, не стоит вести себя как тряпка и лучше и правда взять себя в руки.

Я продолжал сидеть и наблюдать за происходящим, за Настей, которая наконец успокоилась и теперь просто сидела на стуле, сложив руки на коленках. Снежана нас инструктировала, иногда заставляя повторять выученные слова из самых сложных сцен, которые я, к своему удивлению, прекрасно помнил, только ожидание это затягивалось, а режиссёр уже не знала, что сказать такого нового, чтобы отвлечь, шла на второй круг, ещё и подбадривала своим сонным голосом, и выходило это у неё не шибко - такими темпами уснём.

Но наконец дверь распахнулась и в кабинет вошли две женщины; одна из них была наша учительница - Виктория Андреевна, которая с того откровенного разговора, в который я её втянул, стала активнее участвовать в работе нашего драмкружка, считая теперь его родным, куда ей обязательно надо прийти как можно скорее (на радость Стаса), а следом вошла уже немолодая женщина, заведующая садиком - Наира Тукай, строгая на вид, но вроде бы добрая к нам, без каких либо вопросов даже выделила нам свой кабинет для ожидания и достала откуда-то вкусные печеньки (правда я урвать успел только одну, остальное расхватали Настя и Стас). Она влетела сюда и похлопала в ладоши, привлекая наше внимание, и громко произнесла:

– Так, скоро ваш выход, мы там закончим детские выступления и игры для детей и их родителей, а потом пойдёте вы, ваши декорации мы приготовим, как и договорились с Викторией Андреевной.

И вылетела, наверное, чтобы следить за детьми. Учительница ласково улыбнулась нам всем, а затем, обращаясь уже ко мне и к Стасу, сказала:

– Ладно, нам пора, я вас провожу, - и вышла.

Ух, вот и всё, скоро настанет тот час, когда мне уже не просто не по себе будет, а захочется на стену лезть и выть. Главное сейчас было взять себя в руки и не рвануть отсюда, стать сильнее хотя чуточку, собраться, а то ведь позор для парня! Я встал, услышав громкий победный крик Насти, словно она уже с успехом отыграла:

– Наконец!

А вот Снежана подошла к нам и грубо, толкая в спину, выпихнула нас из кабинета, попросив не подглядывать, дальнейшего нам видеть нельзя, и захлопнув за нами дверь, заперла её. Собственно, с ней я был согласен, смотреть, как переодевается Настя, нам точно не стоило, да и самим стоило переодеться, куда мы и направились вслед за учительницей, в одно из соседних помещений.

– Снежана после того разговора, конечно, стала повеселее, но сегодня она прям тиран какой-то.

– Это вы с сестрой скорей какие-то непробиваемые, - ляпнул я хмуро.

Но тут он был прав, с того дня Снежана стала повеселее и активнее, хоть со стороны и не скажешь, собственно, она наконец перевелась в нашу школу, как и обещала, и уже две недели, не таясь, официально могла приходить к нам, и сразу вступила в наш "уголок", заняв официальную должность. Восьмиклассница Снежана. Только с того разговора в ней проснулся остряк, и её язычок не переставал отпускать в мой адрес дурацкие шутки, мол, видит ли он в ней до сих пор призрака, или намекала, что за провал на репетиции, исчезать не собирается, или жизнь мою забирать не станет, если не сосредоточусь. Та ещё язва порой.

Да и у меня проблем меньше стало, не думаю теперь о всякой ерунде, которую сам же и выдумал, могу сосредоточиться на главном, правда до сих пор уши краснеют от мыслей, которые я себе навыдумывал, что девушка рядом со мной могла быть призраком.

– Чего приуныл, давай уж готовиться, а то девушки нам потом закатят, - хихикнул Стас.
– Да и Виктория Андреевна ждёт.

– Да вспомнил тут кое-что, не обращай внимания

– Ты бы не киснул так, я твою игру видел, нормально всё. Не профессионал, но играть умеешь. Это у меня вот проблема, - со скепсисом добавил он, вытаскивая из своего пакета ту самую футболку с буквой П и шляпой.
– У тебя хоть новая, а мне эта не шибко, а тратить время на новую она не стала.

– Хех, ничего, уж тебе это точно не помешает.

– Может и не помешает, но в той сцене с кривляньями, двигаться в ней не так уж и удобно, - по его лицу было заметно, насколько ему этот наряд не нравится. И понять я его мог, это мне повезло, что мама тогда купила новую футболку без принта, а Настя за полторы недели превратила её в удобную и очень похожую по стилю на старую... хотя не особо это радовало. А вот картонная шляпа, хоть и претерпела изменения, осталась той же. Хорошо резинку приделали, и она теперь обхватывала подбородок и не спадала.

Мы переоделись, сложили наши вещи в пакеты, отключили телефоны, которые отдадим потом учительнице, и осмотрели друг друга. Стас, естественно, заржал, показывая на меня пальцем.

– Сам в зеркало погляди на себя, на мне хоть сидит нормально, - этими словами я резко отбил у него желание хохотать, он сразу стал серьёзным и махнул на меня рукой.

– Знаю, можешь не напоминать, и это мы ещё без грима. Ладно, зато перед учительницей покрасуюсь в этой обтягивающей футболке.

– Ей на тебя, думаю, будет плевать, ловелас.

– Ну и что, зато похвалит, вот увидишь.

И откуда у него такая любовь к женщинам постарше? Боюсь подумать, в кого превратится после школы и когда какую-нибудь славу в театре завоюет, если пойдёт работать актёром.

– Ладно, потопали, нам ещё лицо малевать.

Что, собственно, и произошло. Правда гримом это назвать язык не повернётся, так, мелочи - Настя просто разукрасила в яркие, словно клоунские, цвета щёки, не больше и не меньше. Весело и просто, как, собственно, и сама постановка. Детям будет достаточно, зритель не прихотлив, им тут главное развлечься. Хорошо бы только не развлечь их собственным провалом.