Потаённый уголок: акт первый

– Это та молодая худющая красивая брюнетка? Нет, ни директора, ни её сегодня нет. А зачем тебе это знать?

Думаю, такой комплимент учительнице не понравился бы. Повезло ему, что её на месте нет. Да и не худющая она, но это ладно.

– Ничего, просто спросил.

Хотя поговорить с ней стоило, может это единственный способ узнать хоть что-то о старом драмкружке, если мои копания там ничего не дадут. Ну, не такая уж и беда, на разговор с ней сегодня я и не рассчитывал. Главное, чтобы там "той девчонки" не оказалось, а то ведь может появиться неожиданно. Я аж поёжился при этой мысли, с неохотой пойдя к лестнице.

Кабинет директора был закрыт, как и учительская, да и вход в столовую прикрыт, но я тихо прошёл туда, открыв скрипящую белую дверь, которую не меняли, наверное, лет двадцать, и поднялся на сцену. Тут я уже шёл тихо, не издавая ни звука, чтобы режиссёр меня не услышала, как это часто бывало с Викторией Андреевной. Осторожно отперев ключом дверь, я, не спеша, посматривая в появившеюся щель между дверью и косяком, стал открывать её. Выглядело это всё, мягко говоря, со стороны явно очень тупо, но ничего поделать не мог - осторожность превыше всего.

В комнате никого не было, только привычный сваленный тут и там хлам, виденный мной уже сотни раз. Но я всё равно осторожно зашёл сюда, нажав на выключатель, осветив оставленное нами вчера помещение и в котором с тех пор ничего не изменилось. Брошенная нами коробка, откуда мы достали те майки, продолжала лежать на полу, никто её, естественно, не убрал; на столе пусто, на стенде ничего не висело, кроме старой доски объявлений и сорванного со столба напоминания о будущем в садике празднике, приделанное мной для напоминания о грядущем. Да и кровавых надписей с предупреждением не входить я также не заметил, как это бывало в ужастиках. И на том спасибо, хоть инфаркта не заработаю. Разве что одному тут не по себе, но с этим ничего не поделаешь, тут даже без моих мыслей о призраке не уютно стало бы любому.

Зайдя и кинув вещи на сто, я сразу осмотрелся, ища, с чего мне начать поиски. Правда с чего тут начнёшь, одна пыль да старьё, разве что в хламе покопаться, с чего я осмотр и начал, проходя сперва взглядом от одной коробки к другой, а затем пробуя копаться в самых верхних, находя там разный хлам, которым уже давно никто не пользовался: тут тебе и обычные школьные принадлежности, такие как старые исписанные и погрызенные ручки, которые кто-то старался приспособить для нужд драмкружка, изобразив из них то игрушки, то ещё что-то. Самой забавно вещицей стал похожий толи на пистолет, толи на загадочный бластер инопланетянина, в котором несколько ручек служили рукояткой, и сложенных из друг на друга деревянных линеек ствол, от которого шла нить гирлянды. Я сперва не понял, что это за ерунда такая, но потом до меня дошло, что таким способом умельцы из "уголка" изображали выстрел, когда включали гирлянду. Интересно стало узнать об этом их выступлении побольше. В остальном там лежали сдутые шарики, какие-то палки, старые бумаги с пометками, на которых ничего нельзя было разобрать. И я бы и дальше разгадывал все эти вещи, но решил для себя, что ловить там мне нечего.

Дальше я прошёлся вдоль стены, собирая пыль с неё, остановился у прибитой к стене ткани, которая почему-то прикрывала малую часть, будто там что-то скрывали. Стало интересно, я ощупал ткань, потянулся, чтобы сдёрнуть, но одного этого движения хватило вызвать пыльную бурю. Проклятье, и как мы до сих пор не выкинули такую заразу! Отмахиваясь, я резко от неё отошёл и налетел на коробки, повалившись на них, свалив всю конструкцию на пол. Пришлось спешно прибираться и уйти в центр комнаты, пока погрома не устроил.

Встав в центре комнаты у стола, уперев руки в боки, проклиная себя и параллельно пытаясь думать, куда стоит сунуть свой нос ещё, я опять стал оглядываться, заприметив тот самый стенд, на котором висело расписание, как я помню, уборки помещения, и другие бумаги, на которые глянул, изучая, но ни имени на букву С, ни вообще какого-то имени там не нашёл, только прозвища, которые, скорей всего, между собой использовали бывшие участники "уголка". Там же пожелания с хорошим выступлением, или другие записки, оставшиеся тут с тех времён. Опять ничего, только ненужная шелуха, она ничего не скажет о людях, которые здесь раньше творили свои истории. Ищи-свищи ветер в поле.

Но и сдаваться я не собирался, должно же быть здесь хоть что-то о ней, хоть клочок бумаги! Потому я пошёл по второму кругу, заглянул под стол, подсвечивая себе смартфоном, рассчитывая там найти хоть что-то, к примеру, нацарапанное ножичком послание (пускай и не верил в такой штамп), даже вымытый техничкой пол осмотрел, потом снова стал перебирать коробки, заглядывая уже под них, даже посмотрел за ту ткань, зажав нос платком, но увидел за ней только фанеру. Тут стена отличалась, это не был кирпич там или бетон, а простая фанера, но учитывая, что она плотно прилегала к стене и явно не отодвигалась, искать хоть что-то за ней смысла не имело. Пускай всё это выглядело подозрительно, но сдирать ткань и проламываться сквозь фанеру, я не стал.

Так что я вернулся к стенду. Он одиноко висела на гвозде, прибитому к стене, держась на честном слове и верёвке - не самый лучший способ что-то так вешать, может рухнуть, но мне пришла в голову мысль, что это отличный способ скрыть что-нибудь за ним, так что снять её было легче лёгкого. Взявшись за обычную старую фанеру, взятую, наверное, с кабинета труда или вообще найденную на улице. И я не зря это сделал, можно сказать, шкатулка с двойным дном открыла мне свою тайну. Отойдя к столу, я перевернул доску и положил её, увидев скрытое сокровище: с противоположной стороны была масса фотографий участников "Потаённого уголка", весёлых и довольных, все они или улыбались, или корчили рожи, нарядившись в свои самодельные костюмы, над простотой которых можно было бы посмеяться, если бы я там не увидел знакомого мне человека среди горстки незнакомцев.

На большинстве фотографий я видел нашего режиссёра, активного, улыбчивого, она не была похожа на человека, с которым я не так давно познакомился, здесь у неё была богатая мимика и яркая улыбка, и глаза светились весельем и задором, только вот глаза не зелёные, а... тут я не был уверен, снимки не новые, да и не так уж близко к фотику она стояла, но казалось, что глаза тёмные. Это одновременно и она, и другой человек.

Немного придя в себя, я подумал, раз она призрак, то возможно её изменила смерть, вот она теперь не такая... живая? Всё-таки это серьёзное дело и неприятное, после такого любой весельчак лить слёзы станет и перестанет улыбаться. Может это вообще наказание, забрать самое яркое из прошлой жизни и отправить обратно?

Захотелось постучать себе по голове и отключить мозг, пока моя фантазия не довела меня до палаты.

Так что я выкинул как мог эти мысли, продолжив изучать фотографии. Вот они на нашей школьной сцене в костюмах каких-то инопланетян; вот они за столом сидят и показушно делают вид, что работают; а вот опять сцена, только другая, не наша, и все радостные, будто победили только что... А вот следующая фотография привлекла моё внимание: там были две девчонки из средней школы, одна наш режиссёр, в очках, улыбка до ушей и вытянутая вперёд рука в знаке виктори. И обнимала она другую, свою сверстницу, привлекательную девушку, стеснительную, с робкой улыбкой, и знакомыми чертами лица. И я её узнал, это точно была она, совсем юная девчонка, и звали её Виктория Андреевна.

Тогда у меня в голове стала складываться чёткая картина происходящего, теперь было понятно, почему "эта девчонка", которую звали Светлана, исчезала всякий раз, когда слышала шаги за дверью, почему она не хотела, чтобы учительница её увидела. Они были друзьями. А ведь завуч говорила, что она что-то знает, а я так и не спросил. Она и была, скорей всего, ключом ко всему.

Сорвав закреплённую кнопкой фотографию, я пулей вылетел наружу, не хотел терять времени, мне надо было связаться с нашим учителем... правда пришлось вернуться обратно, повесить стенд на место и забрать свои вещи, но энтузиазм от этого не убавился.