Потерянная любовь

– Да, спасенные и помеченные Богом.

Уолтер усмехнулся.

– Тоже не повелся на эту брехню?

– Сказка для детей. Я давно уже не верю ни в Бога, ни в черта. А ты здесь почему?

– Да так, - замолчал Уолтер. – Дело есть одно.

Мы шли вдоль пустых домов и магазинов с покосившимся вывесками и разбитыми окнами. Уолтер больше не заводил разговоров, чему я был несказанно рад. В тишине проще услышать, если вдруг кто-то где-то зашевелиться. А с незваными гостями встречаться совсем не хотелось.

Солнце грело уже почти по-летнему, хотя еще только весна. Асфальт высох, кое-где пробивались слабые ростки травы. Ветер трепал куски газеты, валяющиеся на каждом шагу. Разруха, везде сплошная разруха, словно кто-то взял и встряхнул всю планету, как кукольный домик, наблюдая, как падают и рушатся дешевые декорации.

Почему он так спешил увести меня от Гаса? Что не так в этом парне?

Хотя я прекрасно знаю, что не так.

Но все же.

Я шел за Уолтером, включая всю свою чуйку на предмет опасности.

– Можешь расслабиться пока, это мирный район, мы его знаем вдоль и поперек. Где-то через минут сорок пересечем железнодорожные пути, а там еще немного и район Сквера. Вот сразу за путями можешь быть настороже. Как только переступим на ту сторону, наденем защитные маски. Они хоть и не новые, но еще рабочие.

Но я все равно не упускал возможности запоминать каждую мелочь, чтобы найти дорогу назад. Чтобы не случилось, я обязан вернуться, Ребекка ждет меня.

Надеюсь, дождется. Если Гретта не справится с данным обещанием поддерживать состояние Ребекки в приемлемом, я лично скручу ей голову. И будь, что будет после этого. Убьют, расстреляют, изгонят. Мне плевать.

Минут через сорок, как и говорил Уолтер, впереди между домов показались блестящие на солнце рельсы. Небольшая насыпь, пару брошенных товарных вагонов, убегающее за горизонт полотно.

– Объявляю привал, надо подкрепиться.

Я не стал возражать, понимая, что слегка передохнуть не помешает.

Уолтер достал из рюкзака две булочки с маком, одну протянул мне.

– Мастуф говорил, у тебя был сын.

Он чуть не подавился.

– Да? Болтливый какой. Он не был, он есть. Он жив, я уверен.

– Где он? О нем говорил Тайлер?

– Послушай, Алекс, я не собираюсь тебе все душу выкладывать. Ладно? Поэтому давай замнем это.

– Ладно, проехали.

Мы молча доели сух паек, больше не возвращаясь к данному вопросу.

У каждого ведь своя история, кто я такой, чтобы лезть к Уолтеру. Да и не собираюсь проникаться к нему доверием или уважением. Все, что мне надо от него спокойно помещается в одном слове «Выживание». Найти лекарство, вернуться к Ребекке, а дальше пусть что хотят со своей сектой, то и делают. Это меня не касается.

Ребекка.

Алекс ушел два часа назад.

Я лежала на кровати и разглядывала надоевший уже потолок. За два часа на нем ничего не изменилось.

Если я буду заниматься тем же самым и дальше, то сойду с ума уже на вторые сутки. Необходимо себя чем-то занять. Вот только чем, когда все мои мысли ушли с Уолтером на вылазку?

Маленькие цели на час.

Вот уж не подумала бы, что снова придется вернуться к ним.

Надо найти Гретту и попросить еще травы, настойка закончилась, а если меня сразит приступ, сбегать за врачом будет некому.

Я поднялась с кровати, чувствуя, как легкие от малейшей нагрузки наполняются свинцом. Умоляю, продержитесь всего пять дней. Я больше не прошу, только дайте мне дождаться Алекса.

Подпирая все стены и хватаясь за косяки, я кое-как добралась до лестничного пролета. Выделенная нам квартира находится на восемнадцатом этаже, Гретта живет на десятом. Восемь этажей вниз – не проблема. Проблемно будет спокойно подняться потом.

Вот мне и занятие на ближайшую пару часов.

Минут тридцать ушло на спуск, на десятом этаже меня встретил молодой парень с волосами цвета пшеницы. Он был конопатым с большими светлыми глазами. Вот только обмундирование в виде оружия, защитного костюма, маски, болтающейся в районе шеи на резинке, кричало о том, что это те, кто сжег деревню.

Ну, может не конкретно он, но одеты те ребята были точно так же.

Ненормальный фанатики. Совсем с катушек съехали.

– О, привет, куколка? Куда путь держишь?

Голос скрипучий, словно расстроенная гитара.

– К Гретте, не видишь, плохо мне?

Я даже стоять ровно не могла, согнувшись почти пополам. Держась за стену, поползла дальше, не намереваясь останавливаться для разговоров с этим парнем. Не было сил даже съязвить ему в ответ.

– Новенькая? Я Гас, только что прибыл из рейда.

Из рейда, значит. Опять убивали ни в чем неповинных людей? Сжигали целые деревни? Или пошли по-крупному: целые города?

Но в ответ я лишь сказала:

– Да, новенькая, но я ненадолго.

– Жаль, я был бы не против развлечься с тобой.

Он пошло дернул бровями, говоря «Ты понимаешь, о чем я».

Меня передернуло. Навстречу показалась Гретта.

– О, Ребекка, ты ко мне? Совсем плохо?

– Значит, тебя зовут Ребекка? Приятно познакомиться, я в сто шестой квартире, заглядывай! – он снова подмигнул, считая, что я дура с первого раза не поняла, о чем он.

– Отвали от нее, Гас! Иди разбирай хабар, что Уолтер принес. И свой тоже! Не трать мое время!

Гретта у них тут в чести, раз Гас спокойно развернулся и, оставив свои похабные шуточки, скрылся на лестничном пролете.

– Извини его, немного дурковатый.

– Я заметила. Слушай, у меня кончилась настойка, да и дышать становится все труднее. А с ней полегче вроде как. Вот я и решила прийти к тебе.

– Правильно сделала, заходи, я помогу тебе.

Она подхватила меня под руку и завела в свою квартиру, плотно закрыв дверь.

10.

Алекс

За первый день мы не нашли ровным счетом ничего, кроме горючего и еды. Дома стояли почти нетронутыми, лишь выглядели покинутыми в спешке. Богатое убранство: кругом газон, дорогая мебель внутри и огромные бассейны на задних дворах. Это очень странно, Уолтер сказал, что через километр от района Сквера уже граница города, так почему их никто до сих пор не разграбил? Где все мародеры, что разносили селения в первые месяцы после эпидемии, растаскивая все на маленькие кусочки?