Потерянная жертва

Мать Кейт приезжала погостить на Рождество, а затем вернулась в Уитстабл, чтобы провести День подарков с братом Кейт и его семьей.

– Пока нет.

– А надо бы. Она заслуживает того, чтобы узнать об этом и высказать свое мнение.

– Да, свое мнение она высказывать любит. – Кейт вздохнула.

Джейк в шутку погрозил ей пальцем.

– Не дерзи, Кэтрин, – сказал он, с удивительной точностью копируя голос и интонацию матери Кейт.

Огонь горел жарко и быстро. Джейк встал, подбросил еще полено, придвинул свой шезлонг поближе к шезлонгу Кейт.

– Ты должна взяться за это расследование, мам. Если он виноват в смерти еще одной девушки, кто, кроме тебя, это выяснит? Ты потрясающий частный детектив.

– Спасибо, милый.

Он наклонился к Кейт, погладил ее по голове.

– Люблю тебя, мам.

– И я тебя.

Глава 9

Кейт долго спала и проснулась ближе к полудню. Джейк прислал ей сообщение, что они с Оливией ушли в кино. День был яркий, ясный, и, вдоволь напившись воды, Кейт надела гидрокостюм, прихватила очки и вышла из дома через кухонную дверь, ведущую на небольшую террасу и песчаную тропинку к пляжу.

Остатки костра, который они разожгли с Джейком, теперь были засыпаны песком, а пляж после отлива – усеян пластиковым мусором, водорослями и гладкими белыми скелетами головоногих моллюсков. В детстве Джейк всегда радовался, когда их находил, потому что они казались ему похожими на маленькие доски для серфинга. Расстелив полотенце в нескольких метрах от того места, где волны бились о берег, Кейт спустилась к воде. Летом она плавала в купальнике, а зимой ее согревал гидрокостюм. Но все же ей пришлось пережить отвратительный момент, когда в костюм проникала холодная вода. Шестидюймовый шрам на животе, сувенир, оставленный Питером Конуэем в ту ночь, когда он на нее напал, всегда особенно остро реагировал на это неприятное ощущение.

В это время года море выбрасывало на берег больше песка, и шельф под ногами был круче. Глубоко вздохнув, Кейт надела очки и нырнула под большую волну. Ощущение полного погружения в холодную воду всегда пробуждало ее и давало почувствовать себя живой. Кейт решительно поплыла туда, где волны уже не бились, а плавно двигались. Хотя она хорошо выспалась, она все же чувствовала усталость, когда плыла на спине, глядя в сланцево-серое небо. Над головой пролетела стая бакланов, их черные крылья и изящные длинные шеи резко выделялись на фоне неба. Кейт перевернулась на живот и нырнула. Летом, в ясный день, когда светило солнце, были видны черные камни на морском дне. Но сегодня вода была мрачной, полной ила, взбитого бурным морем. На мгновение Кейт замерла в темноте, слушая странные щелчки и удары из глубины.

Ей вспомнились слова Мэдди на вчерашней встрече. Запись интервью с Питером Конуэем, сказала она, была бы на вес золота.

На вес золота.

Эти люди никогда не испытывали ужаса настоящей близости к садисту, к маньяку, к серийному убийце и возможность общения с такими чудовищами воспринимали как трофей. Станет ли Питер говорить с ней? Или с Тристаном? Единственным, кто мог относительно легко с ним связаться, был Джейк. Но готова ли она была втягивать в это Джейка?

Она оглянулась на скалу. Ее дом, такой прекрасно одинокий, стоял на самом краю. Это был рай – жить так близко к природе, каждый день любоваться морем, быть самой себе хозяйкой. Лондон шокировал ее суетой и шумом. Ощущением, что нужно постоянно где-то быть, что-то делать, пока не закончится песок в песочных часах. А здесь песка было так много – целый пляж.

Пальцы начали неметь, и она поплыла к берегу, еще немного покаталась на волнах и, дрожа, побрела обратно к дому.

После горячего душа и тоста с маслом Кейт сняла с полки книгу, не выходившую у нее из головы, – «Не мой сын». Откровенную автобиографию, которую мать Питера, Энид, написала в 2000 году и за которую получила много денег.

На обложке были две фотографии, разделенные стеклом. Справа – шестнадцатилетняя Энид Конуэй в длинном струящемся платье стоит у главного входа в приют для матерей-одиночек и держит на руках младенца Питера, завернутого в большое одеяло. Взгляд его широко распахнутых глаз направлен прямо в камеру, Энид с обожанием смотрит на сына сверху вниз, за окном видна фигура монахини с каменным лицом.

Слева – фото Питера в полиции, сделанное в тот день, когда он давал показания на предварительном суде. Дикие глаза, расширенные зрачки. Тогда он еще не принимал наркотический коктейль, помогавший справиться с шизофренией и диссоциативным расстройством идентичности.

Кейт открыла книгу. На титульном листе было посвящение от Энид; чернила немного выцвели.

ГОРИ В АДУ, СУКА

ЭНИД КОНУЭЙ

Кейт никогда не понимала, почему Энид решила подписаться.

Она полистала указатель. В 1988 и 1989 годах Питер упоминался только два раза. В 1988-м он был принят в полицейский колледж Хендона, в 1989-м успешно завершил обучение и стал офицером полиции.

Она закрыла книгу. Питер потратил так много времени, пытаясь скрыть, что он коп. Во время первоначального расследования дела о Каннибале из Девяти Вязов он как следует постарался надежно спрятать все связи между его работой и убийствами, которые он совершил. Зачем ему в 1988 году понадобилось рисковать всем, притворяясь офицером полиции, чтобы заманить жертв? Томас Блэк писал, что Питер остановил его из-за неисправного стоп-сигнала, но что, если это была ложь?

А что насчет этого Томаса Блэка – что он делал, когда исчезла Джейни Маклин?

Глава 10

В это же время на другом конце города проснулся Тристан. Он встал поздно, так что ему пришлось поторопиться с обедом для своей сестры Сары, ее мужа Гэри и годовалого племянника Лео. Он пожарил курицу, они поели, и Сара отправила мужа гулять с Лео в слинге. Недобрый знак. Значит, она о чем-то хотела поговорить с Тристаном.

– Почему ты мне не сказал, что пропустил платеж по ипотеке? – не тратя время на любезности, спросила она, ополаскивая тарелки и расставляя их в посудомоечной машине.

– Вот почему я хочу открыть счет в другом банке. Разве шпионить за счетами клиентов не противозаконно? – спросил Тристан.

– Только не для кредитных аналитиков. Это часть моей работы.

– Почему ты не могла просто написать мне сообщение? Или попросить какую-нибудь из горгон твоего кол-центра мне позвонить? – поинтересовался Тристан, соскребая с новой жаровни подгоревшую картошку.

Сара глубоко вздохнула.

– Почему ты пропустил платеж? Все в порядке?

– Да все отлично, – сказал Тристан. Он почти не соврал. В преддверии Рождества с деньгами всегда бывало туговато. – Просто несчастный случай, проблема со сроками платежей, поступающих от агентства. Их задержали всего на день. – Его руки начали дрожать, и он сам не понял, злится или боится. Разговоры с Сарой о деньгах всегда действовали ему на нервы.

– Этот просроченный платеж влияет на твой кредитный рейтинг… Очень хорошая жаровня. Le Creuset?

Теперь настала очередь Тристана сделать глубокий вдох. Он поставил кастрюлю на столешницу.

– Не знаю. Это был рождественский подарок от Эйда.

– Где сейчас Эйд?

– Уехал на праздники в Австралию.

Сара оторвала кусок фольги и обернула им остатки жареной курицы.

– А, ну тогда он и Le Creuset может себе позволить.

– Они очень долговечны, Сара. У Эйда есть огромная голландская духовка этой же фирмы, которая досталась ему от мамы и спустя тридцать лет все еще великолепна!