Потерянные в лабиринте. Возвращение к самому началу

Только клетка живой пульсирующей материи не принадлежала Плероме, не принадлежала она и космическому мирозданию. Само-зарожденная, само-сотворенная Материя противостояла всему мирному гармоничному космическому существованию, и тем самым негласно вступила в полное противоречие с тем, что было до нее. Борьба за жизнь и желание существовать – инстинктивное движение и развитие Материи – было обосновано самой ее сутью.

Стремление к существованию, не просто стремление, а единственное внутреннее содержание самого существования, разумеется, породило развитие и размножение. Эволюция и развитие были даже не законам, это были глубинные импульсы клетки материальной субстанции, обоснованные самой ее сущностью.

Клеон не раз вспоминал все то, что изучал в эволюционном блоке теорий и учений. Материя – само-зарожденная и самосуществующая материя – на глубинном импульсном уровне была ориентирована только на дальнейшее развитие и размножение. Сам по себе этот факт, конечно, не являлся ужасающим. Проблема заключалась в том, что законы развития материи, уже известные и изученные человечеством, кардинально отличались от первоначальных. Материя, известная науке, уже была комбинированной, содержащей в себе строй и порядок космического Света, принесенного на планету Эонами. Поэтому законы развития, размножения и движения материи, изученные эволюционистами, были лишь слабым напоминанием, не отражающим и тысячной доли того, как развивалась сама материя ДО единения с космическим Светом. Все законы материи, изученные в рамках эволюционной науки, становились лишь детским лепетом в сравнении с силой и могуществом первородной само-зарожденной Материи, ничего общего не имеющей с космическим Светом Плеромы.

Бесконтрольная, беспорядочная материя, всестороннее движение и развитие не ограничивалось ничем. Это невозможно было ни описать словами, ни воспринять сердцем, ни осмыслить разумом. В человеческом разуме (даже на высоком уровне развития) не было достаточной основы, чтобы вместить в себя этот «всепоглощающий вселенский ужас», как выражались иногда писатели – фантасты. Необъятные горы копошащейся живой плоти, постоянно меняющейся и преобразовывавшей самое себя, мгновенное возникающие формы и соединения и тут же исчезающие, мутирующие уже в совершенно другие измерения, еще более неподвластные человеческому восприятию. Весь этот «чудовищный клеточный хаос» никак не соотносился и не мог соотноситься по определению с какими бы то ни было известными человечеству формами…

Протоплазма… Шоггот…

Отрывочные мысли и слова мелькали в затуманенном сознании Клеона, прочитанные им когда-то у великих писателей жанра ужаса.

Не было у него других слов. Своих обозначений просто не было, потому что никак не могло возникнуть в человеческом сознании (даже в самом извращенном и убогом) обозначение этому первородному богомерзкому ужасу.

Неконтролируемое движение, неконтролируемое размножение субстанции самой себя, представляло зрелище, которое даже самые смелые фантасты и писатели жанра ужасов передавали лишь частично. Потому что передать это полностью было просто невозможно. Протоплазма. Необъятное поле соединившихся и постоянно движущихся клеток само-зарожденной и само-мутирующей материальной субстанции. Соединения живых клеток в этом беспорядочном хаосе движения порождали немыслимые формы (если это можно было назвать формами) живой плоти, которые тут же трансформировались в нечто совершенно другое. Хотя законы движения и развития материи, описанные эволюционистами, отражали лишь сотую долю того, что было на самом деле, все же они были верны в основных принципах.

Когда немного прошел первый шок от созерцания этого вселенского ужаса, Клеон понял, что законы материи были определены как раз-таки правильно. Материя, зародившая сама себя, автоматически хотела только одного – существовать и размножаться. И этот непреодолимый импульс жизни – потребность, глубокая потребность в движении, развитии и размножении – и порождали непередаваемый процесс трансформации первозданной Материи.

«Сверхъестественный ужас» – вот что это такое – продолжало судорожно биться в сознании Клеона, – это однажды назвали «сверхъестественным ужасом», один из величайших основателей жанра ужасов назвал это именно так…» 1 .

1

Здесь и далее идет упоминание Г. Ф. Лавкрафта и его знаменитое описание «древних», чужеродных Земле и всему человечеству сущностей

Клеон также вспомнил все, что он читал, и с удивлением ему пришлось согласиться с тем, насколько все же этот писатель был прав.

Материальная субстанция, бесконечно порождавшая немыслимые формы и соединения, являлась полной противоположностью всему человеческому. Противоположность на самом деле не была безобидной, потому что порождала дикое противоборство, потому что материя в борьбе за собственное существование готова была уничтожить кого угодно и что угодно.

Несмотря на сковавший его ужас, Клеон в глубине души понимал, что живая пульсирующая материя являлась чужеродным и противоположным элементом не только всему человеческому и всей планете. Материя являлась «обратной (перевернутой) стороной» всего космического мироздания и всей Вселенной в целом. Как будто все принципы космического существования перевернули обратной стороной. Вместо спокойного безмятежного, блаженного состояния, в котором пребывал весь Космос и божественная Плерома, материальная субстанция своим появлением принесла полностью противоположные свойства – бешеное движение, неконтролируемое развитие и размножение. Это были два полностью противоположных способа существования, никак не совместимых между собой.

То, что видел Клеон в копошащейся протоплазме и движении материи, ужасало не только своей противоположностью космическому строю Вселенной.

В своем неконтролируемом желании жить и существовать материя демонстрировала такую первозданную Силу, которой не было аналогов во Вселенной. Сила движения и беспорядочного развития Материи была просто колоссальной. И больше всего ужасало то, что эта сила постоянно нарастала.

Увеличение объемов, постоянные трансформации материи, увеличивали первозданную Силу Материи. И это приводило к еще большему увеличению массы материальной субстанции и количеству производимых ею форм.

Материя экспериментировала постоянно. Комбинации созданных форм тут же распадались, заново объединялись в совершенно другом порядке, что приводило к формированию еще более сильных и мощных форм. Отсутствие порядка, гармонии и разума в этом процессе, изначально неподвластных и невозможных для материальной субстанции, компенсировалось дичайшим, необузданным желанием существовать.

«Борьба за жизнь»…

«Борьба за выживание»…

«Борьба за существование»…

Законы звучали безобидно только в учебниках современного мира, потому что современные эволюционные теории действительно безошибочно определили основные законы существования материи. Но в ее первозданном виде, при полном отсутствии в развитии Материи какого бы то ни было духовного начала, эти законы приобретали поистине ужасающее значение.

Человеческому мозгу сложно вообще было представить какое-либо движение без ограничения, движение без контроля. Материальной же субстанции, родившей самой себя и утверждающей собственное существование, контроль и ограничение были просто неведомы. Бесцельное, необоснованное, бесконтрольное и беспорядочное существование.

Существование ради существования.

Развитие ради развития.

Движение ради движения.

В этом своем «само-существовании» материальная субстанция набирала Силу. Возникающие соединения и формы пульсирующей Материи, противоестественные не только человеческому восприятию, но и всему космическому порядку, в результате постоянных трансформаций становились все более мощными и сильными.

Приспособление… Вот что еще больше всего пугало Клеона. Интеллекта и сознания у Материи, конечно, не было, и быть не могло. НО. Инстинкт выживания и развития в конечном итоге привели к усовершенствованию самого механизма приспособления. Материя хотела жить, хотела существовать, и в постоянном движении развивала не только силу, но все больше и больше приспосабливалась к наиболее выгодному для нее существованию.

В современной жизни большее предпочтение отдавалось разуму и сознанию, и в целом, осуждались инстинкты. Но даже при полном подавлении «низменной природы» современному человечеству не раз приходилось сталкиваться с самым уродливым проявлением глубинных низменных инстинктов, что приводило в ужас большую часть разумного общества.

Многочисленные примеры умопомешательства, зверских убийств и бесконтрольных проявлений «низменных инстинктов» в человеке вызвали ужас и омерзение у остальных представителей человеческого рода. Однако представить инстинкты сами по себе, существование, основанное только на инстинктах, было практически невозможно. Тем более невозможно было это увидеть. Только в самых страшных книгах и фильмах ужасов современные люди могли видеть картины, когда весь мир сходит с ума и теряет человеческий облик, и опускается на уровень дикого инстинктивного существования. Но настоящего ужаса такие картины не вызывали, так как сразу же возникало ощущение, что все это нереально, это – фантастика, и ничего более… Человеческое сознание практически сразу же отказывалось верить в нечто подобное, убеждая себя, что это просто хорошо написанная книга или хорошо поставленный фильм.