Потому что ты - единственный

– Не ошибаетесь, так я и сказал, - ухмыляясь, признал Поттер.
– Просто дело в том, что мои работы слишком интимны, слишком много тайн раскрывают, чтобы показывать их первому встречному. Или даже второму.

– ...?
– На сей раз у профессора попросту не было слов. «Эта современная свободная манера общаться, не прибегая к иносказаниям и лишним экивокам, а сразу бухая на головы собеседников то, что думаешь... Мы в их годы были гораздо скромнее, - фарисейски подумал Северус, поджимая губы и очень удобно забывая, что сам он к нынешнему возрасту Поттера успел натворить столько всего, что только и оставалось вести себя как можно скромнее.
– И что же такого интимного, Мерлин великий, можно делать с мебелью?!» - он постарался не сосредотачиваться на образах и ассоциациях, создаваемых его воображением.

Налюбовавшись редким зрелищем «Шокированный профессор Зельеделия», милым сердцу всякого гриффиндорца, довольный Поттер смилостивился и объяснил:

– Я делаю - причем только для магов - предметы обихода, которые соответствуют внутреннему миру заказчика, а не тому имиджу, который он считает нужным демонстрировать окружающим. Можно сказать - воплощаю в мебели его мечты, тайные желания, материализую представления о том, какими должны быть идеальные стол, кресло, кровать, шкаф...

– И чем вы руководствуетесь в своем нелегком труде?
– недоверчиво спросил его Северус, приняв за саморекламу такие откровения.
– Или кто-то поставляет вам тайные сведения о клиентах?

– Боюсь вас разочаровать, сэр, но ничего противозаконного я не совершаю, - небрежно бросил Поттер.
– Всего лишь пользуюсь тем умением читать ауру, которым обладаю от природы, и которое мне старались развить в тот недолгий срок, что я провел в колдомедицинском колледже.

– Да, тут вы меня поймали, - признал зельевар, - я совершенно забыл о еще одном из списка ваших дарований. Так поведайте же мне, чему вас там еще учили, в вашем колледже, чтобы я не попадал впросак... больше, чем это необходимо, дабы повеселить Великого Героя!
– Бродившая уже какое-то время в душе Северуса досада прорвалась наружу едким сарказмом, и Поттеру, судя по виноватому выражению на физиономии, стало стыдно за детское бахвальство.

– Только этому и успели. И еще пытались поставить на мой Серпентарго драконий акцент, чтобы я мог разговаривать не только со змеями, но и со всеми родственными им созданиями - ящерицами, драконами, вивернами, гидрами и тому подобными, - пристыженно начал оправдываться он.
– Но, похоже, не особо преуспели...

Удовлетворившись раскаянием, явственно написанным на лице парня, и умело выдержав паузу, в течение которой тому стало совсем уж неудобно, Северус милостиво позволил сменить тему:

– К разговору о змеях. Хотелось бы все же понять, какие отношения связывают вас с семейством Малфоев?

– Малфои?
– вслед за облегчением, на секунду проявившимся на лице Гарри, по губам скользнула чуть заметная усмешка.
– А что - Малфои? Я люблю иногда с ними пообщаться, под настроение... Они бывают такими смешными со своим снобизмом! И если у Люциуса эта манера выглядит натурально, то Драко порой ведет себя, как герой детского спектакля. Ну, вы знаете: «Я весь такой злой и плохой, что самому страшно становится!»

– Хорошо, что они вас не слышат, - сухо прокомментировал Северус его способ развлекаться.
– Где это вы успели так близко с ними пообщаться?

– Давайте возьмем еще кофе и переберемся с ним на свежий воздух. После такой долгой зимы, как в этом году, я остро нуждаюсь в солнечном тепле, - уклонился от ответа Поттер, подозвал официанта, маячившего неподалеку со счетом наготове, и, едва глянув на сумму в конце, протянул ему банкноту, сказав:

– Два кофе на террасу, пожалуйста. Мне - латте, профессору... может быть, эспрессо?
– Дождавшись кивка Снейпа, он снова обратился к официанту, добавив: - Сдачу оставьте себе, - кивнул в ответ на восторженные благодарности юноши, тут же унесшегося за заказанным, и открыл дверь для профессора, взмахом руки приглашая его пройти первым. Северус в задумчивости проследовал к креслам, расставленным снаружи, на залитой солнечным светом террасе - раздвижная крыша была убрана по случаю ясного дня.

– Что вы хотели этим мне доказать, Поттер?
– досадливо скривившись, спросил Снейп, едва они уселись друг напротив друга.
– Что у вас денег - куры не клюют? Но я также небеден и мог бы оплатить свой обед, не влезая в долги. Хотя и не дал бы официанту чаевые, почти равные стоимости самого обеда!
– В его душе, как густое зелье в котле, кипело раздражение, норовя выплеснуться на собеседника, с невинным видом развалившегося в кресле, но недоумение, большими буквами написанное на молодом лице, утихомирило профессорский гнев.

– Я же сам пригласил вас на обед, сам и заплатил, - явно не понимая причины злости профессора, сказал парень.
– А чаевые... У этого мальчика какие-то неприятности, он был чем-то расстроен, когда мы пришли...
– Гарри замолчал, пока прибежавший официант обмахивал салфеткой столик рядом с ними и составлял на него чашки с принесенного подноса. Потом он поклонился Поттеру и исчез. Проводив его пристальным взглядом, Гарри заметил:

– Ну вот, я был прав. Скорее всего, у бедняги была какая-то недостача, и деньги, которые я дал ему, решили эту проблему.

– Гриффиндорский девиз - «Помогать всем страждущим»?
– съехидничал Северус и сразу осекся - Гарри осуждающе посмотрел на него:

– Это - всего лишь деньги. Для меня - смешная сумма, для него - настоящая удача, спасение от ругани управляющего. Почему не сделать приятное хорошему человеку, тем более, если лично мне это ничего не стоит?

– Преклоняюсь перед вашим благородством, - намеренно наглым тоном заявил Снейп, - ибо сам на такое не способен. А вы не думали, что для него было бы полезнее научиться самому справляться со своими трудностями?

– Успеет еще, - рассеянно отмахнулся Поттер, забирая свою чашку, откидываясь на спинку кресла и кладя ногу на ногу.
– О чем мы беседовали до всей этой кутерьмы?

– Вы обещали мне рассказать о ваших взаимоотношениях с Малфоями.
– Северус взял в руки маленькую горячую чашечку и принял ту же расслабленную позу.

– Во-первых, ничего я не обещал, а во-вторых, я вам с утра все рассказываю и рассказываю, у меня уже горло болит, - Гарри явно хотелось покапризничать.
– Я так надеялся хоть горячим молоком спастись, а вы мне минутки передохнуть не даете!

Северус выпрямился на сиденье, с дребезгом поставил чашку на блюдце, тихо бурча что-то себе под нос, отвел полу мантии (она имела вид магловского пальто, но была сшита, тем не менее, у мадам Малкин, и обладала всеми свойствами, положенными одежде волшебника) и начал рыться в многочисленных внутренних карманах под встревоженным взглядом следящего за его действиями Поттера.

– Вы ведь не обиделись, нет?
– дрогнувшим голосом спросил парень.
– Я только неудачно пошутил! Вы все время вели себя так... мило, слушали меня, даже улыбались моим шуткам, и я... излишне расслабился, наверно. Повел себя с вами, как с одним из старых знакомых... Не уходите, пожалуйста!
– взмолился он под конец, с ужасом глядя, как всегда бледное лицо Снейпа постепенно наливается краской, и вполне резонно ожидая взрыва: на пятом курсе, во время тех злосчастных занятий окклюменцией, Гарри уже имел «удовольствие» наблюдать такое неестественное явление природы - профессор Зельеделия темно-малинового цвета. Дело тогда кончилось увесистой банкой с сушеными тараканами, которая могла убить его, если бы попала в голову. А туда она и летела, собственно говоря...
– Я больше не буду!
– робко добавил он, не зная, что еще здесь можно сказать.