Повелительница Духов

– А больше и не надо: я как раз научился писать без ошибок. И потом, при личной беседе оно как-то надёжнее, - спокойно пожал плечами Чертополох и украдкой подмигнул мне. Какое же он обаяшка! Надо обязательно познакомить его с Ёжиком-младшим: думаю, они подружатся.

– Всё! Приём окончен, благородные эссы!
– зачастила я, ободрённая поддержкой со стороны, поставила на пол хрустальную штуковину, больше похожую на ночной горшок, чем на искусно выполненную вазу, и свесилась через подоконник, чтобы подцепить створки оконной рамы. В сумраке перед глазами пронеслись трагичное лицо Гора и короткий прощальный кивок акробата, и ночное небо отгородилось от мирно почивающих покоев непроницаемым блеском прозрачного стекла.

Я отвернулась от окна с чувством выполненного долга и непоколебимого достоинства. Странным образом эта несуразная полуночная парочка подняла мне порядком упавшее в последние дни настроение. Подхватив с пола хрустальную чашу, я с нарочитым оханьем разогнулась и застыла лицом к лицу... или что там ещё бывает у светящихся изнутри фигур, висящих в нескольких пальцах от пола?

– И з-з-здрасьте...
– пробарабанили мои зубы приветственную дробь. Кому как, а я не привыкла неожиданно обнаруживать в непосредственной близости от себя призрачные фигуры. Хорошо хоть не неприкаянный дух!

– У меня мало времени...
– так и не разомкнулись прозрачные, как лепестки зимней вишни на солнце, губы.

– Может быть, тогда не стоит тратить его на меня? Уверяю вас, я возмутительно не вкусная! Некоторые даже считают, что ядовитая...
– поспешно откликнулась я. Тело незваной гостьи сплошь покрывали постоянно меняющиеся узоры диковинных цветов и ветвей, именно они, да ещё шевелящиеся от неощутимого ветра роскошные волосы давали едва ли не дневное свечение, в считанные секунды заполнившее, казалось, каждый уголок покоев. Даже Ёжик-младший в своей новой резной банке переливался радостной иллюминацией, наверное, ему чудилось, что таинственная эсса с ним общается... Острые лепестки сияния тянулись ко мне, касаясь рук, лица, шеи, и мне невольно хотелось втянуть голову в плечи, а то и вовсе полностью втянуться куда-нибудь под кровать, желательно в обществе мощного мага и кучей охранных заклинаний. Это светопреставление так явственно что-то напоминало... О! Я поняла: солнце - вот что! Огромный светляк, безвозмездно испускающий в пространство непомерное количество энергии... Ой-ой...

– Ядовитая... Поэтому так и назвала...
– по пухлым губам зазмеилась тёплая до жути улыбка.
– Поэтому пришла. Давно надо было отпустить свою силу, чтобы передать её тебе. Мне она теперь ни к чему... Так что владей, доченька, и обещай мне быть хорошей девочкой, слышишь?

– Нет!! Нет! Мама, прошу тебя!! Нет!!
– отчаянным порывом я вскинула руки к лицу, но защита была чересчур хиленькой. Так же, как Заоблачье проникает по эту сторону черты, так же магическая сила не может остаться без владельца и в поисках цели прошибает насквозь любые преграды. Тем более такие хрупкие...

...всепроникающие лучи чужой воли пронзили полное жизни тело, покидая бесполезную ныне мёртвую оболочку прежней хозяйки, и распяли новую владелицу на фоне чёрного провала окна. Появление новой Повелительницы ознаменовалось торжественным звоном лопнувших наружу стёкол и слабым вскриком ночных птиц, случайно угодивших под дождь из пылающих осколков. Две почти скрывшие в сумраке фигуры, удалявшиеся от дворцовых стен, скрючились под ближайшим кустом, поостерёгшись выглядывать до тех пор, пока несколько окон на втором этаже не перестанут нестерпимо сиять. А потом с удвоенной скоростью не сговариваясь рванули обратно. "Только бы не было поздно", - мелькнуло в голове Чертополоха...

* * *

Маргаритка и Вольский столкнулись в коридоре нос к носу, переглянулись и решили не спешить.

– Ты думаешь, кто-то мог ей сказать?
– первая превласта снизу заглянула в глаза новоявленного жениха.
– Ну, о том, что её мать...

– Вряд ли, - решительно отрезал Вольский, как-то незаметно для себя крепко ухватив Маргаритку за локоть, точно подозревал, что слегка ослабит хватку, и девушка сломя голову помчится выяснять, что могло разбиться в покоях дочери врачевателя.

– Иди-ка к себе, я сам разберусь. Впрочем, если ты не хочешь отпускать меня одного, - тут же протянул он, заработав суровый взгляд невесты.
– Хм, это значит, что мы договорились?
– и, не дожидаясь подтверждения, легонько подтолкнул превласту в обратном направлении, а сам зашагал к сереющему по левую руку прямоугольнику двери. Всего несколько минут назад вспыхнув по периметру иголочками белого свечения, тот сейчас хранил напряжённое молчание, как море перед бурей.

– Стой!
– Маргаритка перегнала его и снова очутилась с ним лицом к лицу.
– Я передумала. Я тоже иду.

– Брось, - от недостатка самоуверенности Вольский никогда не страдал, - она всего лишь разгрохала об пол очередную вазу, всего-то и проблем, что припрятать куда-нибудь под кровать осколки.

– Тогда зачем ходить?
– и куда только делась властная дочь альданского государя? Девчонка девчонкой! И хуже всего, что Маргаритка и сама это прекрасно понимала. Как и её будущий супруг.

– А вдруг в разбитой вазе был Ёжик-младший? Я сентиментален, между прочим, и переживаю.

– Прекрати надо мной издеваться, Вольский! Её мать - последняя Повелительница Духов!.. была...

Маргаритка осеклась на полуслове и проследила тревожный взгляд Эттора, устремлённый поверх её головы. У распахнутой двери, прижавшись к косяку и благодушно наблюдая за разыгравшейся у порога покоев сценой, замерла главная тема сегодняшней ночи. Превласта быстро оглядела стройную фигурку в традиционном фейрском платье с длинными разрезами по бокам. Вроде бы всё на месте: иронично прищуренные глаза - в данный момент цвета глубокой, как тоска, зелени, - насыщенное золото локонов, каскад тонких браслетов на запястье. Разве что лицо слегка бледновато, но это легко объяснить: всё-таки ночь на подворье, а законопослушные горожане в такое время имеют обыкновение спать... Почему же, в таком случае, настолько невыносимо хочется накинуть на плечи что-нибудь тёплое, желательно, с магическим подогревом? Холодные мурашки можно было собирать в баночку и заспиртовывать на память.

– Доброй ночи... Курара, - непривычно сбилась на самой элементарной фразе новая наследница.
– Мы вовсе не хотели тебя беспокоить, просто такой шум трудно было не услышать и...

– Может быть, стоило всё-таки послушать невесту, Ёжик?
– игнорируя попытки Маргаритки завести беседу, Курара пристально смотрела прямо в глаза лучшему другу.
– Пришли, разбудили, нашумели... ай-яй-яй...

– Курара...
– Вольский прервал сам себя, горестно поджал губы и оттеснил Маргаритку чуть в сторону.

– А вы неплохо смотритесь рядом, - Курара окинула пару будущих властителей оценивающим взглядом и довольно кивнула.
– Ох, простите, а я так и не успела сделать вам свадебный подарок! Как насчёт...

– Курара! Подожди!
– окликнули её из противоположного конца коридора. Чертополох так резко остановился на месте, что пыхтевший следом канатоходец со всего размаху налетел на напарника сзади и едва не сшиб с ног.
– Да будь ты мужчиной, наконец, жердь ходячая!
– в сердцах ругнулся на Гора акробат. Канатоходец устоял на ногах с кошачьей грацией и успел за шиворот придержать друга от падения.

– Такие волнения! Такие волнения!
– затарахтел Гор, обращаясь ко всем сразу и, естественно, умилённо прижимая руку к сердцу при виде предмета своего обожания.
– Мы идём по саду! Сзади: ба-бах-рам-тарарам! Стёкла - наружу, повсюду свет, как на том представлении, когда у нашей гадалки взорвался шар! Помнишь, Чертополох? Перед этим как раз градоправитель спросил, как долго он ещё будет во главе города...

– Заткнись, - душевно, сквозь зубы попросил Чертополох, не спуская глаз с мило улыбающейся Курары.