Повести и рассказы. Избранное

– Чего это Геннадий посуду на пол скинул? – спросила Марина. – Потом ещё отпирался.

– Маринка, ты ведь в барабашку местного не веришь?

– Нет.

– Ну, тогда тебе на этот вопрос мне ответить нечего.

Дальше шли молча, любуясь красотами зимнего пейзажа. Ненадолго снежные тучи разошлись, порадовав взор солнечными лучами. На заснеженном льду озера сидели рыбаки. Один из них, видимо, уже возвращаясь с рыбалки, подошёл к нашим ребятам и, поздравив с Рождеством, подарил на уху четырёх подмороженных карасиков. Взяв рыбу и поблагодарив его, ребята повернули на остановку автобуса.

– Маринка, приезжай ко мне завтра, будем уху варить.

– Приглашаешь?

– Ну да.

– Хорошо, Макс, приеду.

С этими словами, Марина вскочила на подножку рейсового автобуса, оставив своего приятеля на остановке. Он помахал ей вслед, а потом направился обратно в дом на Норильской.

20

Хозяйка всё ещё отдыхала в своей комнате. Максим взял на кухне трёхлитровую эмалированную кастрюлю, положил туда пакетик с карасями. Отнёс всё это дело в чулан, поставив на полку, где находились пустые стеклянные банки. Затем в своей комнате сел перебирать конспекты. На пол со стола слетел клочок бумаги, вырванный из тетради с неровными, как будто обгрызенными краями. На этом листочке было что-то написано. Макс прочитал: «УХАДИ С МАЕВО ДОМА».

Почерк кривой, местами еле читаемый. Ошибки указывали на то, что писал это малограмотный человек. Видимо, пока они с Мариной были на улице, Клавдия Ивановна написала записку и оставила в его комнате, давая понять, что студенту пора съезжать. Но странно: она могла бы и на словах об этом сказать, зачем оставлять записки, к тому же, подчёркивая свою безграмотность. Хотя, возможно, бабуля не решалась сказать об этом, ведь Максим заплатил за месяц вперёд.

А что, если эта записка оставлена всё-таки не ему, а прежним квартирантам? Завалялась, а сейчас нашлась. Нет, исключено! Ведь Вовка со Славой были желанными постояльцами.

Как бы то ни было, Максим решил дождаться, когда хозяйка пробудится, и всё у неё выяснить. К тому же уже вечерело, а на ночь глядя, куда он пойдёт?

После съеденных в большом количестве пельменей мучила жажда. Решил выпить чай. Для этого он зашёл на кухню, набрал в чайник свежей воды, поставил на газ. Его взгляд задержался на открытом выдвижном ящике стола. Вдруг ящик сам резко закрылся, заставив студента вздрогнуть от неожиданности.

– Опять Ты? – обратился Максим в пустоту.

Но не успел он даже договорить столь короткую фразу, как в него полетела фарфоровая чашка, забытая кем-то на выступе печи. Макс едва успел увернуться. Чашка, ударившись о стену, упала на пол и со звоном развалилась на несколько частей.

– Чёрт знает что! – вскричал студент.

Выключив газовую конфорку, студент покинул кухню и закрыл плотнее дверь.

– Блин, вот тебе раз! Остался без чая!

Зашёл опять к себе. Зажег свет и сел к столу. Открыл конспект, пытаясь сосредоточиться на лекционном материале. Время от времени посматривал на записку с надписью. Эта нелепая надпись не давала ему покоя.

В коридоре послышались шаги. Это проснулась хозяйка и шла, конечно, на кухню. Включив там свет, она что-то долго ворчала, вероятно, обнаружив на полу фарфоровые осколки. Как и предполагал Макс, она направилась к нему в комнату, чтобы расспросить его о случившемся.

– Занимаешься? – спросила хозяйка, открыв дверь.

– Да, – ответил Максим.

– На кухне не ты чашку разбил?

– Нет, не я.

– Кто тогда?

– Не знаю, – ответил студент, потом добавил: – Он не представился.

Не поняв, а может, не расслышав всей фразы, Клавдия Ивановна высказала предположение:

– Генка, наверное. Вот паразит! Как ни приедет, только и вредит мне. Посуду бьёт, а было как-то, что и с топором по дому бегал. Но тогда-то хоть он пьяный был, а сегодня ведь и не пил вовсе. Ой, не знаю, зачем Наташка с ним связалась.

Сделав вид, что с пониманием относится к сказанному, после небольшой паузы Макс решил получить ответ на волнующий его вопрос:

– Клавдия Ивановна, можно у Вас кое-что спросить?

– Спрашивай.

– Это не Вы мне тут на столе записку оставили?

– Какую ещё записку?

Максим протянул ей клочок бумаги.

– Что там написано? – спросила баба Клава, вертя в руках бумажку.

– Там написано, что мне надо съехать от Вас. Но настолько непонятно…

– Я слепая, уже давно ничего не писала, – перебила его Клавдия Ивановна, вернув записку обратно.

Постояв ещё немного, она вышла из комнаты.

– Странно как-то. Откуда же тогда эта записка? А главное, кто её написал?

Гоняя такие мысли, Максим начал ходить по комнате взад и вперёд. Ему уже было не до изучения лекций. Понемногу он успокоился, сел на кровать, решив сегодня раньше лечь спать. Пошарив глазами по углам комнаты, опять посмотрел на записку, лежащую на столе. Подумал и вслух сказал:

– Может, это домовой написал? Нет, исключено. Как бы он это сделал?

Потом, обратившись в пустоту, спросил:

– Эй, Барабашка! Не ты ли мне послание написал? А?

Максим прислушался, надеясь уловить какой-нибудь звук из кухни. Но было тихо.

Ничего не предвещало дальнейших событий. Однако этот клочок бумаги вдруг вспыхнул. Сам по себе загорелся. Оранжево-голубое пламя за считанные секунды превратило эту записку в кучку чёрного пепла. Огонь погас также неожиданно, как и начался. Изумлённый студент осторожно подошёл к столу. Потрогал тёплый пепел рукой. Под ним на клеёнке образовалось жёлтое пятно, как свидетельство произошедшего.

– Ого! Вон ты ещё как умеешь! – проговорил Максим, разглядывая пятно. – Эдак, чего доброго, ты дом спалишь, а на меня будут думать.

Макс в задумчивости опустился на стул: теперь он не сомневался, что эта самая записка была написана домовым. Если раньше призрак только пугал постояльца, то теперь его действия носили явно враждебный характер.

– Послушай, я не желаю тебе зла, – тихо сказал Максим. – Мне сейчас жить негде. Позволь мне остаться на некоторое время. Мы с тобой могли бы подружиться, а если ты умеешь писать, расскажи о себе. Кто ты? Как твоё имя?

Макс вырвал чистый листок в одной из тетрадок:

– Вот, держи листок и ручку. Напиши, я прошу тебя.