Поздравляю, Сеул!

Невероятно долгие часы перелета завершились мягкой посадкой в Пусанском аэропорту Кимхэ. Транзит изрядно утомил, поэтому остаток пути до Кореи я спала как убитая. Разбудила меня соседка Катя, аккуратно потрепав по плечу.

– Просыпайтесь, Дарья, сели… Сил нет как хочу увидеть Корею своими глазами, – тихонько шепнула она дрожащим от восторга голосом.

Мы познакомились с Макаровой в зале ожидания Гуанчжоу-Байюнь [2] . Она летела в Пусан по туристической путевке того же агентства. Ей только исполнилось девятнадцать, умница, отличница, окончила школу с золотой медалью. Поступила в РУДН (где когда-то училась и я) на лингвистический факультет, вырвав у полутора тысяч кандидатов бюджетное место. Теперь же ярая поклонница дорам и K-pop [3] в нетерпении ерзала на кресле, ожидая исполнения заветной мечты, ставшей реальностью благодаря подарку родителей.

2

Гуанчжоу Байюнь – главный аэропорт Гуанчжоу, столицы провинции Гуандун Китайской Народной Республики.

3

Дорама – изначально японский термин, который впоследствии стал использоваться как общее название для телесериалов, выпускаемых в Восточной Азии. K-pop (аббревиатура от англ. Korean pop) – музыкальный жанр, возникший в Южной Корее и вобравший в себя элементы западного электропопа, хип-хопа, танцевальной музыки и современного ритм-н-блюза. Появившись изначально как музыкальный жанр, K-pop превратился в масштабную музыкальную субкультуру с миллионами поклонников во всем мире.

Почему Катя летела одна? Не знаю. Когда я об этом спросила, заметила, как васильковые глаза попутчицы потускнели. Тему перевела быстро, благо имелся беспроигрышный вариант: Южная Корея. Катя была влюблена в эту страну безвозвратно. Знала о ней если не все, то многое: язык, традиции, притчи, легенды, – и вдохновенно об этом рассказывала. Я не перебивала, слушала, иногда даже увлеченно. Пока Катя чирикала о совершенстве корейских мужчин, трудоголизме и выносливости айдолов [4] , вкуснейшем стритфуде и местах, которые нам непременно нужно посетить, мои мысли уходили на задний план и лишь изредка вставляли саркастические комментарии.

4

Айдол в Японии, Южной Корее – очень популярная медиаперсона (фотомодель, актер, певец), преимущественно подросткового возраста.

– Ксения распечатала мне маршрутный лист, трансфер должен подъехать к главному выходу из аэропорта. Нужно поспешить. У вас много багажа?

– Чемодан и сумка, – с зевком ответила я, расстегивая ремень безопасности.

– У меня только рюкзак. Пойдемте, а то еще контроль проходить. Аж не верится: мой первый штамп в заграннике, и сразу Южная Корея!

Я невольно улыбнулась. Катя светилась изнутри. Ее рыжие кудрявые волосы торчали в разные стороны, напоминая не то причудливые антенны, не то лучи солнца. Она и сама была точно солнышко – вся в веснушках, яркая и теплая.

Мне редко кто западал в душу за столь короткий срок. Но Макаровой это удалось. Возможно, потому, что я чувствовала ответственность за нее, ведь девчонка прилетела в чужую страну совсем одна. А может, Катя просто напоминала мне прежнюю себя – наивную мечтательницу, которой жизнь слишком быстро обломала крылья.

В отличие от Китая, Пусанский аэропорт был украшен в преддверии католического Рождества. Катя объяснила это тем, что, несмотря на приверженность национальным традициям, корейцы – прогрессивный народ, ориентированный на Запад. Глаза разбегались от обилия гирлянд, праздничных баннеров, сложных инсталляций и огромного потока людей, преимущественно азиатской наружности. Макарова скакала вокруг меня мячиком, словно пятилетний ребенок, вертела головой в разные стороны, то и дело всхлипывала от восторга и зачем-то кланялась каждому проходящему мимо. Я же смертельно устала и мечтала скорее добраться до отеля, чтобы забыться глубоким сном, возможно, вплоть до возвращения домой.

Трансфер подали вовремя. Водитель не говорил на русском и едва мог связать пару слов на английском, однако у меня была Катя, которая, как оказалось, не просто понимала корейский, но и бегло на нем разговаривала.

Заметив это, хмурый с виду господин Чон, возрастом далеко за пятьдесят, мгновенно превратился в приветливого дядюшку и всю дорогу старался нам угождать: включил печку, предложил чай с красным женьшенем, приготовленный для него супругой в дорогу, рассказал о том, как и на чем можно сэкономить в Пусане, а на прощание вручил визитку, пообещав скидку на любые поездки.

Отель The Westin Josun Busan располагался прямо на берегу. С одной стороны, вроде зябко и ветрено, а с другой, вид открывался такой, что даже мое черствое сердце екнуло.

Выбравшись из такси, я подошла к багажнику, чтобы забрать сумки. Холодно… Ледяной ветер мгновенно пробрался под шарф – тот принялся парусить, забирая скопившееся внутри пальто тепло. Я поежилась. В Москве уже вторую неделю стоял мороз в минус пятнадцать; здесь же показывало всего шесть, но ощущалось почти так же. Хотя меня, может, просто разморило в машине.

Господин Чон вышел из авто, любезно помог достать чемодан и предложил докатить его до ресепшена. В очередной раз понять его помогла Катя. Я отказалась, поблагодарив на английском, и даже поклонилась в ответ на его учтивый поклон. Затем Макарова привлекла мое внимание восторженными воплями о красоте пляжа. Я подумала, что если окна моего номера будут выходить на морскую гладь, справиться с хандрой, вызванной проблемами на работе, станет чуточку легче.

Послышался хлопок автомобильной двери. Такси тронулось с места, но резко затормозило, издав неприятный лязг покрышками. Мы с Катей одновременно обернулись. Старый «Хендэ» медленно сдал назад. Пассажирская дверь распахнулась. Из салона вышел молодой человек и возвысился над нами двухметровой скалой. Его глаза-полумесяцы, пытливо щурясь под тенью объемного капюшона черной толстовки, окинули нас пристальным взглядом и сузились ещё сильнее. Дыхание отчего-то перехватило. Я осторожно отступила под пристальным взглядом незнакомца. Катя, напротив, шагнула вперед, не в силах скрыть любопытства. Парень заговорил.

– Аньенхасее [5] , – низкий грудной голос добрался до меня с очередным порывом стылого ветра, отбросившим с лица волосы. Ничего не поняла, но прозвучало так красиво, будто песня…

– Аньенхасее, – эхом повторила Макарова, почтительно склонив голову, но парень словно и не услышал, продолжая смотреть на меня без отрыва.

Я гулко сглотнула. Было в его взгляде нечто до боли знакомое… а может, в чертах лица? От этого по плечам пробежала мелкая дрожь, а в груди зародилось чувство беспричинного страха, волнами разливающегося по всему телу. Что происходит?..

5

????? [аньенхасее] – приветствие на корейском языке.

Макарова не сводила зачарованного взгляда с иностранца, дыша через раз. В голове тенью промелькнуло: красив, будто сошел с обложки глянцевого журнала, а я за свою жизнь немало их повидала, было с чем сравнить. Катя мою мысль явно разделяла. Ее глаза сверкали, словно бенгальские огни. На лице, раскрасневшемся не то от мороза, не то от смущения, застыла блаженная полуулыбка. Лишь изредка, совсем как у куколки, хлопали длинные ресницы.

Внезапно молодой человек нарочито громко кашлянул, разрушая очарование, охватившее Катерину. Она вздрогнула и посмотрела на меня недоуменно. Я ответила ей не менее растерянным взглядом. Кореец снова что-то сказал – все так же мягко и вкрадчиво. Я, разумеется, не смогла его понять, но, кажется, Макарова смекнула, в чем дело, и дернула меня за рукав.

– Даша, а где ваша сумка? – тихонько шепнула она.

– Что? – На секунду я растерялась, но, быстро взяв себя в руки, принялась ощупывать пальто в поисках любимой хобо [6] . – Боже мой, там же вся моя жизнь: деньги, документы, карточки…

Взгляд сразу же отыскал чемодан. Может, я положила ее туда? Но нет, пусто! В ушах зазвенело от беспокойства. Не могла же я оставить сумку в самолете? Исключено! Мы проходили досмотр, и…

– Прошу прощения, – окликнул на безупречном английском кореец, о присутствии которого я уже и позабыла. – Это ваше?

6

Хобо – модель женской сумки, сумка-мешок. Обычно выглядит как полумесяц.

Вздрогнув всем телом и едва не задохнувшись от нахлынувшей паники, я посмотрела на сумку, которую мужчина держал в руке. Потребовалось не меньше десятка секунд, чтобы мысли, беспорядочно скачущие в голове теннисными мячиками, успокоились, позволяя сделать глубокий вдох и осознать: все хорошо.

– Слава богу, огромное вам спасибо! Вы мне жизнь спасли, – с облегчением произнесла я на русском, но заметив, как молодой человек озадаченно нахмурился, тут же перешла на английский. – Да, это моя сумочка. Благодарю вас!