Пожалеть розгу

Это медленное, кошмарное изображение того, как «Хамви» разрывается, как бумага, и разлетается во все стороны.

Лобовое стекло перед ним разлетается вдребезги.

Затем, с холма над ними, справа от Грея, донеслись звуки выстрелов. Прежде чем Грей успел среагировать, Уоррен вытащил его из водительской дверцы «Хамви» и швырнул на землю, укрывшись за ней. Все лицо Уоррена было залито кровью, кожа зияла там, где этого не должно было быть, на подбородке виднелись белые выступы костей. Как только они оказались на земле, подальше от пуль, сыпавшихся на них сверху, Уоррен умер.

По крайней мере, так предположил Грей в тот момент. Уоррен просто упал на песок, обмякший и бесчувственный.

Только тогда мозг Грея заработал. Только увидев, что его друг лежит мертвый на земле, он решил открыть ответный огонь, проверить, как там люди в «Хамви» позади них, вызвать воздушную поддержку с базы, которую они оставили позади, пощупать пульс Уоррена. Позже, после того как снайперов отогнали, Грей принялся рыться в дымящихся останках взорванного автомобиля в поисках останков своих погибших друзей, чтобы отправить их домой родителям и похоронить.

Оглядываясь назад, удивляясь, насколько нормальным казалось взять Терри за руку и прижимать ее к своей груди, как младенца, всю дорогу до базы.

Хотя Грею иногда снились кошмары о том дне сразу после возвращения домой, они не снились ему уже много лет, и у него никогда не было воспоминаний. Он никогда не считал себя жертвой посттравматического стрессового расстройства. Он всегда был способен отделить то время от настоящего.

До того момента, как взорвался синий «Бьюик».

Мир словно замедлился, в воздухе расцвело пламя.

Афганистан. Взрывающийся «Хамви». Уоррен и Терри мертвы. Сверху раздается стрельба.

Гребаная бесконечная пустыня.

В тот же миг разразился хаос. Крики. Люди разбегались во все стороны. Мимо него пробегали цветные вспышки, когда мимо него пробегали мирные жители.

Время снова пришло в движение, и настоящее, наконец, настигло его.

Это был Денвер, а не Афганистан.

Взорвалась бомба.

И именно одна мысль возникла в голове Грея в первую очередь: Эйвери был там, внизу.

Он побежал навстречу огню, проталкиваясь сквозь толпу бегущих гражданских. Его пистолет прочно лежал в руке, хотя он не помнил, как доставал его из кобуры. Он пожалел, что это не М4. Пожалел, что не может держать его обеими руками, как надежный щит. Из рации у него на плече доносились звуки хаоса, голоса звали на подмогу, предупреждая диспетчерскую, что им нужны саперы и все доступные медики скорой помощи на месте. Кто-то уже поговаривал о расчистке Четырнадцатой и Колфакс, чтобы обеспечить экстренный доступ.

Слава богу, кто-то занимался всем этим. У Грея не было на это времени. Ему нужно было быть в эпицентре.

Бомбы редко взрывались по одной за раз. Во-первых, это должно было привлечь внимание людей. Во-вторых, они были бы крупнее и предназначались для уничтожения сил быстрого реагирования. Осознание того, что он, возможно, бежит навстречу собственной смерти, не остановило его. Раненые выжившие были приоритетом номер один.

Вокруг него на земле лежали мирные жители, кто-то истекал кровью, кто-то плакал, кто-то стоял в безмолвном шоке с широко раскрытыми глазами, все они были напуганы. Многие разбежались, но некоторые все еще были там, они уже общались друг с другом, прикрывали раны вязаными шапочками, накладывали жгуты своими зимними шарфами. Теперь уже не имело значения, с какой группой они были. Взрыв уничтожил все разногласия, которые, как им казалось, у них были, когда они бросились друг другу на помощь.

Грей окинул их взглядом, оценивая все происходящее. Множество мелких ранений. Много крови, но это был не взрыв на Бостонском марафоне, где шрапнель была рассчитана на максимальный ущерб. Ни у кого не отсутствовали руки или ноги. Казалось, никому не грозила опасность истечь кровью. От взрыва бомбы были только огонь и шум. Протестующих оттеснили подальше от статуи. Это расстояние, несомненно, спасло бесчисленное множество жизней.

– Эйвери!
– Грей закричал, но если Эйвери и ответил, то Грей не услышал его из-за хаоса. Он даже не был уверен, с какой группой протестующих был Эйвери.

Мозг Грея, который обычно работал на высокой скорости каждую секунду, словно застрял в тупике. Он представил себе старую ручную пишущую машинку своей бабушки, клавиши которой были прижаты друг к другу. Ему нужно было начать оценивать травмы, сортировать пострадавших, решать, кто является первоочередной задачей для машин скорой помощи, которые уже были в пути.

Но ему нужно было найти Эйвери. Какая-то ужасная, эгоистичная часть его мозга подсказывала ему, что не имеет значения, сколько еще людей пострадало. Если Эйвери был мертв, жизнь Грея все равно закончилась. Он не хотел переживать новый день.

– Пока погибших нет, - произнес голос из рации у него на плече.
– Много раненых, но, видит бог, могло быть и хуже.

Это были те слова, которые Грей хотел услышать. Слова, которые заставили его мозг снова включиться.

Конечно, это не означало, что жертв не было. Они только начали проверять людей. Взрыв произошел не более двух-трех минут назад. Грею показалось, что прошел целый час, пока он осматривал землю в поисках изувеченного тела Эйвери, но на самом деле прошло не так уж много времени. Дым даже не перестал валить из машины и от, теперь уже искореженной, статуи.

Он убрал пистолет в кобуру и начал останавливаться у каждого упавшего человека. Примерно половине из них уже оказывали помощь либо штатские, либо кто-то из его коллег-копов.

– Насколько все плохо? Вы в порядке?

Некоторые были в шоке. Некоторые паниковали, крича, что они все умрут. Некоторые были спокойны и немногословны, как библиотекари, и деловито оценивали травмы, полученные ими самими и другими. Одна женщина была ранена в голову отлетевшим куском статуи. Она была без сознания, вся в крови. Кто-то уже был там, пытаясь остановить поток крови с помощью пары варежек. Грей вызвал по рации помощь, предупредив, что у него есть одна жертва, которую нужно доставить раньше остальных.

– Мы не можем туда добраться, - последовал ответ.
– Между нами и вами слишком много людей.

– Где вы?

– Колфакс и Бродвей.

– Я веду ее к тебе.
– Грей подхватил ее на руки и побежал.

Он все еще искал глазами Эйвери.

Пожалуйста, пусть с ним все будет в порядке. Пожалуйста, пусть с ним все будет в порядке.

– Подозрительный пакет возле северного павильона!
– закричал кто-то по рации.
– Эвакуируйте людей. Уведите всех с северного конца парка.