Пожиратели призраков

Нужно выбраться из этой комнаты. Из этого дома. Не оглядываться, просто убежать. Просто уйти.

Я держусь за перила, спускаясь по ступенькам. Вырываюсь через парадную дверь и даже не закрываю. Мама зовет меня сзади, но я не оглядываюсь. Просто бегу.

Мне нужна помощь. Но кто остался? Теперь я совсем одна. У меня никого нет. Ни Тобиаса. Ни даже…

Амара.

Отъезд

«У По» набит битком. Видимо, я на прощальной вечеринке? Только Амара могла такое устроить за двадцать четыре часа. Еще и в вечер понедельника. Амара и свои похороны отметит, лишь бы нажраться с друзьями.

Она говорит всем, что через неделю уезжает в Нью-Йорк, но я знаю, что случилось на самом деле.

Она убегает. Амара увидела что-то в том доме, и это настолько ее напугало, что она наконец-то покидает Ричмонд. «Но нельзя сбежать от своих призраков, – думаю я. – Они найдут тебя».

– Здарова, сучка! – орет она каждый раз, как приходит кто-то знакомый. Она пьяно крикнула это и мне, когда я зашла с группкой незнакомцев. Или так мне показалось. Она обнимает других, так что я сразу иду в туалет. Ее визги все еще слышны. Я достаточно давно знаю Амару, чтобы знать, когда она переусердствует. Она стойко держит праздничный вид, на ней розовое ципао с высоким воротом и цветочным принтом, который требует внимания. Все смотрят лишь на нее. Королева бала.

Я думала, наш круг друзей – это вселенная, а Сайлас – ее солнце, но у Амары есть отдельный мир приятелей по работе.

Я не хотела идти. Не после папиной вечеринки, но сама мысль о том, чтобы возвратиться…

домой

…в квартиру и остаться одной пугает до чертиков. Но я уже понимаю, что мне надо уходить. Я не справлюсь, но мне хочется быть рядом со знакомыми. Или одним знакомым.

Мне нужно увести Амару. Спросить, видит ли она их. Иначе зачем ей окружать себя столькими людьми? Зачем так внезапно уезжать?

Мне нужно с кем-нибудь поговорить, с кем угодно, кто поймет, что со мной происходит. Этот кошмар. Тобиас не берет трубку. Соседи не видели его с прошлой недели. Он все еще там. В Хоупвелле. В доме. Я не знаю наверняка, но готова поставить свою жизнь.

Меня все обходят стороной. Я давно не смотрела на себя в зеркало, но могу представить, как жутко выгляжу со стороны. Я отталкиваю каждую живую душу, а мертвые не могут оставить меня в покое.

Стены ванной покрыты стикерами местных групп и граффити. Даже я кое-что привнесла. Сказать сложно, если не знать, где искать, но именно это мне и нравится.

Вот она я. Лишь мелочи напоминают тебе, что ты еще жив, только теперь там написано:

ЗДЕСЬ БЫЛА ЭРИН

Кто-то исправил надпись, как и все остальные, отредактировал мои граффити так, что я теперь в прошедшем времени. Это… это безумие. Кто это делает? Почему ведет себя так, будто меня здесь нет? Будто я…

мертва

Это просто убого. Об этих метках больше никто не знает, и уж я точно ничего не исправляла.

Это наркотик. Должен быть он. У меня галлюцинации. Может, и с призраками так же. Ну разве не чудесно? После всего того дерьма, через которое я сегодня прошла? Разрушить всю свою жизнь? Но они нападают на меня. Теперь у меня есть синяки в доказательство.

Больше никакого Призрака, уж это железно. Я не впущу снова этих духов.

Этот дом официально закрыт для будущих призраков, пошли все лесом.

Осмотрев каждую кабинку, я достаю пакетик и подношу его к оголенной лампочке.

Остался одна таблетка.

Даже сейчас, после всего, я все еще – все еще – хочу ее съесть. Внутри все тянет. Просто держа Призрака в руке, по спине бегут мурашки.

Вдруг Сайлас по другую сторону таблетки? Если я просто буду стараться сильнее…

Звать громче…

Кричать…

«Хватит, Эрин», – я не могу перестать придумывать отговорки, чтобы оправдать еще одну дозу, как будто все это совершенно нормально. Все это ненормально. Я схожу с ума, и все из-за этого наркотика.

Надо его спустить. Сейчас. И не думать дважды.

Но как же Сайлас…

Просто выброси.

Сайлас ждет…

СРОЧНО.

Я выбрасываю последнюю таблетку в туалет. Бульк. Она плавает на поверхности, пока я не жму на смыв носком сандалии и смотрю, как таблетку с шумом уносит в трубу.

Все. Я с триумфом выхожу из кабинки. Теперь нет пути назад. Что сделано, то сделано. Больше никакого Призрака. Мне нужен детокс. Или хренов экзорцизм. Я сделаю что угодно, чтобы очиститься…

Стоп. Это что, детский лепет? Туалет за спиной начинает журчать. Я поворачиваюсь и вижу, как унитаз заполняется мутной водой.

Ничего. Ну конечно.

Я возвращаюсь в бар с легким ощущением триумфа. Я победила, сучки. Смыла эту срань из моей жизни. Даже если я снова захочу принять – уже поздно, ничего не осталось.

Я буду радоваться маленьким победам. А теперь осталось разобраться с Амарой.

«У По» – одно из последних заведений в штате, где все еще можно курить в помещении. Совсем скоро власти доберутся и сюда, и все начнут выходить на улицу, но в последнюю ричмондскую гулянку Амары все заволокло серым дымом.

По понедельникам вечер караоке. Бармен Джеймс притащил табурет и потрепанный ноутбук, и в данный момент Амара исполняет «Fever» Пегги Ли. Ее рот слишком близко к микрофону, невнятные слова трещат в дешевых колонках. Это определенно менее нежная версия песни – весь бар по-панковски орет то, что знает.

Цветочный узор на облегающем платье будто перемещается по ее гибкому телу, цветы снова и снова то, раскрываются, то закрываются. В этом есть что-то гипнотическое. Если я буду смотреть слишком долго, то потеряюсь в этой версии «Желтых обоев».

– Сколько лет, – перекрикивает Джеймс вопли Амары.

– Сколько зим, – ору я в ответ.

– Чего тебе? Как обычно?

– А можно мне просто воды, пожалуйста?

– Серьезно?

– Да, прости… Сегодня я не веселюсь. Надо вывести токсины, – мягко говоря.